– Ладно, понял, извини! Да, я вот слышал, что Гаврош «Крузака» искал… Не подскажешь, как мне на него выйти?

Услышав прозвище Гавроша, Мясник аж в лице изменился: висячие до плеч щеки мигом подтянулись.

– Знаешь что, – в сердцах сказал он. – Иди ты в задницу! И не приходи никогда больше!

В своё убежище в тот день Валера опять возвратился ни с чем. Только теперь он был озадачен ещё больше: если даже на отмороженного Мясника одно упоминание о Гавроше наводит страх, то нужно быть крайне осторожным, чтобы по случайности на нож не попасть…

* * *

Валера любил гаражи, которые являлись частью его жизни. Ему нравились витающие здесь запахи бензина, масла, свежей автомобильной краски, таинственный полумрак, манящий блеск лакировки отстаивающегося угнанного авто… Нравилась их автономность и анонимность: сюда не приходили незваные гости, не заглядывали участковые, не лезли безалаберные соседи. Иногда он привозил в них девушек, иногда выпивал с Сёмкой и Бампером, играл с ними в карты, иногда ночевал, иногда жил два-три дня, скрываясь от кого-то или ожидая, когда рассосется очередной острый момент в его неспокойной биографии.

Но постоянная жизнь в металлической коробке с помойным ведром в углу осточертела довольно быстро, несмотря на диван, телевизор, электроплитку и рукомойник на стене. Возвращаться в квартиру по-любому нельзя, что бы там ни болтала Рита – у нее ум бабий, о чем она сама многократно говорила. Другое дело, что с ней было бы куда веселее – и спать, и по-хозяйству: не самому готовить завтрак, мыть посуду, убирать… Но контакты с Ритой опасны, можно «засветиться» – за ней вполне могут следить, да и сама она способна в любой момент выкинуть какую-то штуку – пошла же к Авилу! А куда она пойдет завтра?! Да и главное: разве она согласится на такое житье-бытье? Нет, «модели в гаражах не живут»! Он даже представил, с каким выражением лица она произнесет эту фразу…

Оставалось терпеть бытовую неустроенность, опротивевшие запахи и ограниченность площади. Лишь одним удовольствием Валера скрашивал себе жизнь: иногда вкусно пообедать во «Фрау Марте». Питаться всухомятку все время было невозможно, к тому же такие обеды были наименее опасными из того, что он делал в последнее время.

В очередной раз он заглянул туда вскоре после визита к Мяснику. Валера привычно зашел в зал, кивнул Оксане.

– День добрый!

– Ой, а вас искали! – вместо приветствия сообщила она.

Перевозчик заметно насторожился.

– Кто?

– Ваш приятель, страшный такой! На волка похож. Я его боюсь, как настоящего волка! Вы с ним раз у нас обедали, уже давно, а я его навсегда запомнила!

Перевозчик сразу же вспомнил о Наполеоне. Да, его не забудешь!

– А зачем я ему?

– Сказал, что какую-то вещь забыл у вас в машине. Хочет забрать. Спрашивал, где вас найти. Но я же не знаю, так и сказала.

– Ну, правильно, – машинально ответил Валера и, развернувшись, в задумчивости пошёл к выходу.

– А обедать не будете? – удивлённо крикнула вслед Оксана.

Но Перевозчик не ответил.

«Неужели из-за халата он меня ищет? – как птицы в клетке бились в голове беспокойные мысли. – Ему цена сто рублей в базарный день! Зачем ему эта тряпка? Хотя, может, дело не в самом халате, а в его принципах? И, может, Наполеон считает, что за присвоенный халат он должен меня завалить? Нужно отдать ему этот чёртов халат!»

С тех пор Перевозчик начал всегда возить с собой злополучный халат, чтобы отдать при первой же встрече. И расспрашивать стал не только про Гавроша, но и про Наполеона. И вскоре Витя Смерч – один из бывших парней Арсения, сообщил, что Наполеон убит.

– Как убит?! – изумился Перевозчик. – Когда?

– Да очень просто. Как убивают? Он же последнее время на Авила работал. Вот и доработался!

– Это точно?

– Точней некуда. Авиловские рассказывали.

После этого Валера немного успокоился, но халат из машины выкладывать не стал – мало ли что… Места-то в багажнике он много не занимает!

* * *

Конечно, отставной майор Полупан очень хотел поучаствовать в раскрытии убийств, корни которых уходят в далекое прошлое. Трудно сказать, какими чувствами он руководствовался. Может, застоялся на однообразной пенсионной жизни, как еще имеющий силы скаковой конь, поставленный в конюшню. Может, испытывал комплекс вины за то, что не пресек длинный и кровавый путь свиного киллера, которого начал подозревать в самом начале этого пути. Или хотел доказать другим коллегам-пенсионерам, да и самому себе, что еще есть порох в пороховницах…

Потому и просил бывшего стажера допустить его на оперативное совещание в Главке по инициированному им вопросу. Но все безрезультатно.

– Что я скажу генералу? – объяснял Борис Борисович. – Что мы без тебя не справимся? Я же доложил, что, мол, твоя версия, а дальше – дело сыскарей. Если подтвердится – тебя не забудут, я лично прослежу. Грамоту или ценный подарок гарантирую.

– Да не нужны мне ваши подарки! Что значит «если подтвердится»?!

– То и значит! Кузнецову и Бабаскина точно к этому твоему свиному киллеру не привяжешь! Он тогда служил в армии. Никаких документов тех времен не сохранилось, его непосредственного начальника – прапорщика Сивого уже нет в живых, да и многих других возможных свидетелей – тоже… Сроки давности вышли, преступления сняты с учета, кто будет по ним пупы рвать?

– Да как же так? Убийства есть убийства, по ним нет срока давности!

– Так, Гаврилыч, всё! Почитай насчет сроков давности, это тебя успокоит. Но и в наши дни есть схожие по почерку убийства. Вот ими и будем заниматься!

– А я вам что, помешаю?!

– Ты же сам понимаешь, как это будет выглядеть: без пенсионера не могли справиться! И потом, у тебя уже нет допуска к служебной информации, ты не имеешь права проводить розыскные действия. Мы с тобой колесо завертели, вот и хорошо! Дальше есть кому думать и работать!

– Эх, Борька! – с горечью махнул рукой пенсионер. – Ну хоть позвони, скажи, что решили…

На совещании при начальнике Главка рассмотрели собранные по версии отставного участкового Полупана материалы и признали целесообразным возбудить уголовное дело, задержать Сергея Гаврина и провести в отношении него расследование в полном объёме. Фотографии Гаврина с паспортной карточки, личного дела военкомата и из анкеты работника мясокомбината подвергли компьютерной обработке и создали синтетический портрет с учетом изменения возраста. Портреты раздали оперативному составу, патрульно-постовой и дорожно-патрульной службы ГИБДД.

Начался розыск. Розыскное дело назвали «Охота на волка» – название придумал полковник Ищенко, с тех пор, как он стал начальником, у него проявилась склонность к красивым оборотам.

2016 г. Тиходонск