– План удался на все стопроцентов, – не сдержал я эмоций, – она сумела-таки женить на себеШульгина!

Лада судорожно вздрогнула, вновьперекрестилась и, опустив глаза в пол, прошептала:

– Моей вины ни в чем нет, разве только вмилиции я про кражу паспорта сообщила. Вот тут нехорошо получилось, соврала. Нобез документов жить нельзя, пришлось сказать, будто на улице сумку срезали.

Еле сдерживая нервную дрожь, я помчался к Нореи ухитрился дважды нарушить правила движения. Один раз проскочил на красныйсвет и не понес наказания, а второй раз, когда свернул под запрещающий знак,услышал противный свист и лишился ста рублей. Неудача не расстроила меня, япопросту не заметил ее и, забыв снять уличные ботинки, вломился в кабинетхозяйки с криком:

– Я знаю все!

Элеонора сняла очки, положила их на стол икивнула:

– Отлично, Ваня, теперь устраивайся вкресле поудобней и рассказывай. Кто убил Джона Кеннеди?

– При чем тут Кеннеди? – оторопел я.

– Ты же заявил: «Знаю все», вот я иобрадовалась, – без тени улыбки ответила Нора. – У человечестванакопилось много вопросов. Кто взял себе псевдоним Вильям Шекспир? Ктоскрывался под именем Джек Потрошитель? Кто ранил Ленина отравленными пулями?Кто зарезал царевича Дмитрия? Надеюсь, ты сумеешь рассеять туман.

На меня навалилась усталость, уровеньадреналина упал до нормы, мне захотелось пить и есть.

– Лена, – крикнула Нора,усмехаясь, – принеси в кабинет чаю и сэндвичей для Ивана Павловича!

– С макаронами? – всунула голову вкомнату прислуга.

– С чем? – изумилась Нора.

– Так с лапшой, – испугаласьЛенка, – он такие, говорят, любит.

– Какие? – удивился я.

Ленка выудила из кармана мятый листок.

– Ща! Рецепт прочитаю, ну и почерк,неразборчивый больно. Ага! Кусок белого хлеба, масло, макароны, майонез, тунец,два яйца, сто граммов сметаны, стакан кефира, ветчина и сыру на посыпку.Будете, Иван Павлович?

– Ага, – очумело кивнул я, – нуи ну! Сыру на посыпку! Куда ты собралась сыр натирать? В кефир? В сметану? Илилучше его к тунцу добавить?

– Он сначала сказал «ага», – крикнулиз коридора Лева, – я выиграл! «Ага» – это согласие!

– Нет! – возмутилась домработница и,забыв про нас, выскочила из кабинета. – Нет! – долетел издалека еевозмущенный голос. – Он просто так ляпнул.

– «Ага» – значит «да», – не сдавалсяЛева.

– Давайте еще разок!

– Не фига! Пари не переигрывают, гонимонету.

– Фиг тебе! «Ага» не «да».

Я покашлял, Нора потрясла головой, треснулакулаком по столу с такой силой, что из стаканчика веером выскочили ручки, изаорала:

– ЛЕНА!!!

Дверь скрипнула, показалась до неприличиярастрепанная голова.

– Ась!

– Чай и хлеб с сыром, – взревелаНора, – а Леву в блендер!

– Куда? – подпрыгнула Ленка.

– Запихни идиота в стакан на кухонномкомбайне, включи последнюю скорость и не забудь сыра для посыпки, – пошлав разнос хозяйка.

Ленка ойкнула, исчезла, но через секунду вновьматериализовалась в кабинете.

– Вы ж пошутили, – с надеждойспросила она, – про комбайн! И сыру столько нету, чтоб его со всех сторонобтрусить.

Нора застонала и отвернулась к окну, ялучезарно улыбнулся.

– Лена, сделай одолжение, завари чай.

– Одни пакетики осталися! Россыпнойзакончился.

– Ладно, я не капризен. Пусть будет кулекс трухой, а по поводу Левы – это шутка. Ну сама посуди, разве наш гость влезетв блендер?

– Ну… – закатила глаза идиотка.

– Запросто, – закричал Лева,подслушивавший под дверью, – элементарно! Спорим на триста баксов.

– Прекрати, – обозлился я, –глупее идеи и не придумать. В блендер можно положить пару бананов, ну налитьлитр молока! Придумай что-то менее идиотское.

– Как не фиг делать! Лева поместится встакане!

– Лева!

– Триста баксов! По рукам.

– Да, – заорал я, – хорошо! Ноденьги сразу! Вперед! Нора, вы готовы стать свидетелем?

Мне очень хотелось проучить негодника. Ладно,у него ненормально развиты суставы, а во рту вставные челюсти, поэтому трюки соблизыванием локтя и укусом себя, родного, за уши он проделал, но объяснитемне, коим образом господин Гладилин собрался влезть в пластиковый сосуд?

– Лева поместится в блендере, –торжественно заявил Гладилин, входя в комнату, – вот три американскиесотни.

– Я тоже поучаствую, – вдругоживилась Нора и швырнула на стол купюры.

Я быстро сгонял в спальню, вытряхнул заначку,вернулся к Элеоноре, положил ассигнации в общую кучу и сказал:

– А теперь начинай.

– Еще раз обозначим тему, – потерруки парень, – вы утверждаете: «Лева не залезет в блендер», а я утверждаюобратное: Лева там преспокойно уляжется. Так? По рукам?

Нечто в его словах меня насторожило, но тутНора кивнула:

– По рукам.

– Йес, – подскочил внучок, – номне нужно время на подготовку. Кстати, вот диктофон! Я записал наш разговор, ато потом, когда выиграю, вы возмущаться станете. Ну че, начинаю?

– Да, – хором ответили мы.

– Лена, вперед, – велел Лева.

Домработница, словно послушный солдат засержантом, пошагала из кабинета.

– Как у него это получается, – очнуласьНора, – сама не понимаю, почему попалась на удочку!

– Может, Лева владеет приемамигипноза? – предположил я.

Хозяйка потрясла головой.

– На чем мы остановились?

– Я знаю правду про Ладу!

– Говори! – посерьезнела хозяйка.