Из поселка кликнули подмогу и быстро перенесли груз на внутреннюю сторону. Сразу встал вопрос, как поступить с мутантом. Разбрасываться таким ценным членом команды было легкомысленно. Он был удобен и как ультимативный боец, и как грузовик. А любая охота могла стать для Рэба последней. К тому же переживать смерть раз за разом было тяжело. У Рэба начала вырабатываться фобия к этому процессу. Он уже не мог взять и запросто закинуть в себя гранату. Состояние контроля чужого тела все больше напоминало обыкновенную жизнь в нем, поэтому убийство мутанта подсознательно воспринималось как самоубийство.

Мутант, ведомый Рэбом, начертил крепким когтем на ровной стене скальной породы слова, адресованные Дизелю: «Собирай другую группу, пойдем в Андорру». Дизель был согласен с ним. Перед тем как исчезнуть в пещере, он увидел, как мутант пригнул дерево и попытался сорвать пастью листву с его веток. Тварь пожевала их и начала отплевываться, взбрыкивая в придачу задними лапами. Со стороны это выглядело, будто глупый щенок проглотил осу, которая ужалила его в язык.

– Ты голоден? – крикнул Дизель.

Мутант замер на секунду, а потом начал кивать своей огромной головой и урчать.

– Понятно, могу предложить только рыбу.

Мутант снова закивал.

Экспедиция в горный городок воспринималась в этот раз намного веселее. С ручным элитником было намного спокойнее, да и груза можно было привезти в два раза больше. Краб, под видом того, что его Дюйм хорошо знала город и могла помочь, взял ее с собой. Всем было понятно, что это лишь предлог, что он просто не хочет быть без нее ни одной минуты.

Часть пути еще не привыкшая к нагрузкам девушка ехала на спине мутанта. По своей девичьей природе, она придумала имя для него, звучавшее в отношении смертельной машины немного странно. Она назвала его Люси, с ударением на первый слог. Как потом выяснилось, это было производное от «Люцифер». Краб поддержал идею Дюйм безоговорочно. Остальным пришлось разъяснять, почему это гора мышц и брони будет носить такое милое имя.

– Вы бы его еще Лютиком назвали? – пошутил кто-то из бойцов.

– Не, ну это же от Люцифера, все сходится. Дюйм – голова! Соображалка у нее огого работает! – нахваливал свою девушку Краб.

В город прибыли через несколько часов после того, как там случилась перезагрузка. С высоты скалы наблюдали за тем, как горожане ходят вдоль появившейся границы из скал и ощупывают их, не веря свои глазам.

– Это же я! – воскликнула Дюйм, показывая на девушку в яркой куртке. – Только у меня была такая одежда во всем городе.

– Это почти ты, но не ты, – успокоил ее Краб. – Такая, как ты, может быть только в единственном экземпляре.

Все равно для девушки эта новость стала настолько неожиданной, что она чуть не вырвалась и не убежала в город. У остальных бойцов велик был соблазн выйти в город и насладиться простой человеческой жизнью хотя бы несколько часов, до того момента, пока по улицам не начнут ползать первые пустыши. А еще в них горело желание появиться на улицах городка вместе с Люси. То-то мутант должен был наделать паники! Но пока горожане пытались сохранять на улицах закон и порядок, провоцировать их было некрасиво. Любой человек из нового кластера против ветерана Улья был, как ребенок против взрослого.

Мародерствовать на глазах еще соображающих горожан, по моральным соображениям, было нельзя, хотя и возможно. Краб не хотел этого делать перед Дюйм, у которой то и дело увлажнялись глаза из-за ностальгических воспоминаний.

– Под моей квартирой находится хорошая кондитерская. Еще там подают отличный кофе, – с тяжким вздохом произнесла она.

– Дюйм, а сколько прошло времени, прежде чем люди начали превращаться в пустышей? – спросил Краб.

– Я не знаю точно. Два часа бродила по городу, не могла понять, во сне я или умерла. Потом мне надоело, и я вернулась домой. Читала книгу и не заметила, как уснула. Проснулась от того, что кто-то кричал. Уже вечерело. Я выглянула в окно и увидела соседку Сильву. Она ползла по дороге и выглядела, как зомби. Ее трудно было принять за алкашку или любительницу розыгрышей. Присмотрелась и поняла, что все, кого я вижу, ведут себя странно: покачиваются на одном месте, или бредут, как будто у них паралич конечностей начинается. Вышла в коридор, и тут за мной кинулся Жюль – владелец кондитерской. Его лицо было в крови, а в глазах замерла такая дикая жажда, что я, ни секунду не сомневаясь, убежала назад в свою комнату. Там я и была до вашего прихода. А Жюль все это время топал по коридору туда-сюда и рычал.

– С твоих слов получается, что прошло часов пять? Значит, и здесь скоро начнется.

Народ стал пропадать с улиц. Многие почувствовали себя плохо и решили вернуться домой. Красивая куртка двойника Дюйм тоже исчезла. Спустя некоторое время раздался первый крик. Женщина распахнула окно и звала на помощь. Краб приложился к прицелу винтореза.

– Далеко, зацеплю ее. – Он не стал стрелять.

Прошло еще некоторое время. То, что происходило в городе, все больше походило на сюжет фильма ужасов. Толпы зараженных медленно, но упорно двигались за иммунными счастливчиками. В толпе пустышей замелькала яркая куртка двойника Дюйм. Это обстоятельство напугало девушку.

– В другой раз тебе не повезло, – заметил Краб.

Дюйм смотрела сквозь слезы на свою копию, волочившую ноги в сторону забравшегося на фонарный столб мальчишки. Ее передернуло.

– Убей ее, пожалуйста, – попросила она Краба. – Я не хочу такой быть.

Слово Дюйм для Краба было законом – по крайней мере, пока в крови бурлила страсть. Он долго целился, ждал, пока яркая куртка не будет на виду. Хлопок – и двойник Дюйм упал на асфальт и вяло задергал ногами. Красная лужа растеклась возле головы. Время еще не успело ее окрасить в черный цвет крови мутантов. Остальные пустыши ничего не заметили, продолжали собираться у столба с пацаненком и тянуть к нему руки в голодном вожделении.

Сердца закаленных бойцов не выдержали: невыносимо было смотреть на то, как новообращенные твари растерзают ребенка.

– Кажется, пришло время спускаться с гор! – произнес Хорек.

– Рэба вниз не потащим, – распорядился Краб. – Черный и Петряк, останетесь здесь.

– Принесите пирогов из кондитерской, – попросил Черный, смотря при этом на Дюйм, как на местную.

Краб хотел что-то сказать, но пассия его опередила его.

– Хорошо, обязательно, вы все должны попробовать наши пироги и булки.

– И булки! – Краб нежно шлепнул Дюйм под зад. – Марш вперед!

Люси в два прыжка спустился со скалы и поджидал группу. Бойцы, привыкшие к опасности как к неотъемлемой части своей жизни, играли в команде так же, как музыканты в слаженном оркестре. Каждый сам знал свой сектор, знал, куда поставить ногу, чтобы не выдать себя, и спиной чувствовал, когда командир хочет отдать приказ.

– Люси, пора тебе показать аборигенам, где раки зимуют! – прошептал Краб.