Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но оно вам нравится, так? — снова высказала Лада свое предположение в слух. Была куда тактичнее Димки. Женщина, одним словом. — Алексей Петрович, Дима не против самих ваших отношений с кем-то. Он просто боится за вас. Очень.
— Вижу, — кивнул он, задумчиво глянув на сына через стекло балконной двери. — А так быть не должно. Не за взрослого дядьку должен бояться, а за тебя, милое, очаровательное создание.
— Алексей Петрович…
— Сорок семь лет Алексей Петрович, — обронил он, тяжело вздохнув, — Ладно, вам вдвоем побыть надо. Начнет расходиться, — непонятно почему, но, закончив разговор, младший Константинов оставался в комнате, что не могло не настораживать, — Дай знать, попробую еще раз поговорить, — перехватив взгляд девушки, добавил, — Лада, его фантазии пора останавливать. В противном случае он своими руками разрушит ваше будущее. А я ведь вижу, любишь его.
— Люблю, — подтвердила она тихо.
— В таком случае — будем бороться, — лишь на секунду приобняв будущую невестку за плечики, Константинов оставил балкон.
Задержался около сына. О чем-то говорили. Лада намеренно даже отвернулась к двери спиной, а не только осталась на балконе.
— Не начнешь относиться к её окружению адекватно, жизни у вас нормальной не будет, — жестко закончил Константинов-старший свой монолог, в ответ на попытку парня что-то съязвить при своем возвращении в комнату. — Я свое общение с вами ограничу, не вопрос. Но мир состоит не из меня одного, Дима. А она, — кивнул он в сторону балкона, — Живой человек, — закончил он прежде, чем оставить номер.
И проблема заключалась не только во вновь проснувшейся у Димки ревности. Время приближалось к полуночи. Как говорится — пора и честь знать. Да и сам начал чувствовать усталость. И мысли в голову всякие лезли, мешая сосредоточиться на общении. Конечно, был благодарен сыну за общество, но…
Лишних вопросов хотелось бы избежать. По крайней мере — на данном этапе. И без того пообщались максимально откровенно. А если Лада права, то парень начнет задавать вопросы. Попытка уйти от разговора, вполне может спровоцировать очередной приступ ревности. Круговорот воды в природе какой-то получался.
Она слышала, когда Димка вернулся на балкон. Остановившись у неё за спиной, обняв за плечики, привлек к себе…
— Лада… — голос его зазвучал тихо, спокойно. — Лад, пожалуйста, не делай так больше, — попросил он, чуть усиливая объятия. — Ты не представляешь, как я испугался за тебя. Ты же могла просто сказать…
Итак, ревность спрятана куда-то глубоко. Она очень боялась, что снова возникнет вопрос её слишком теплого общения со старшим Константиновым. Представления не имела, как убедить будущего мужа, что нет у нее никакого интереса к будущему свекру. По крайней мере того интереса, который подразумевается Димкой.
— И ты бы проявил благоразумие? — поинтересовалась Лада, обернувшись, но при этом не стремясь ускользнуть из объятий молодого человека. Он одним своим присутствием нес спокойствие.
— Не знаю, — признался Дмитрий, на секунду задумываясь. — Постарался бы.
— А я уверена — нет, — произнесла она с полной уверенностью в собственных словах. — Ты дорожишь отцом и это здорово. Дим, правда, здорово, — заверила девушка, чуть отступая от молодого человека. — Такое не часто встретишь. Особенно в наше время. Но его личная жизнь — это его личная жизнь. Попробуй это не только понять, но и принять, — предложила она. — Дай ему самому разобраться в собственной жизни. Он никому из вас давно ничего не должен.
— Это мы ему должны, — совершенно неожиданно выдал Дмитрий со всей серьезностью, с той же серьезностью продолжая, — Очень сильно задолжали. Да, я согласен, он взрослый человек и всё такое. Только… — а вот как любимой девушке объяснить бесконечное беспокойство за отца, представления не имел. — После того, что было год назад…
— Ты сам говоришь — он дал слово, — напомнила Лада, выходя с балкона, где стало достаточно прохладно. А вот холод не любила.
— Если Константинов-старший дал слово, он его непременно сдержит, — не стал отрицать очевидного Дмитрий. — Только это не означает, что не примет всё близко к сердцу. А это значит, будет новый срыв. Пусть не с алкоголем, но…
— Дим, ты, действительно, ревнуешь, — совершенно неожиданно выдала Лада. — Может тебе к психологу обратиться?
— Наверно ты где-то права. На счет ревности права, — перехватив её взгляд, согласился молодой человек. — Я, действительно, привык, что отец всегда рядом. Привык чувствовать его поддержку. Даже когда у него Никита родился. Как совсем недавно выяснилось, я для него — ребенок особенный. Не просто первый. Мог оказаться и единственным. Он в меня не только средства, душу вложил. Мне он всегда казался таким непогрешимым идеалом, хранящим верность прошлому. С Петровой у него всё как-то быстро вышло. Я бы даже сказал — молниеносно. Почти под фотокамеры, не свадьба, а реклама красивой жизни. А здесь…
— Он боится и не хочет снова ошибиться, — с уверенностью прозвучало замечание Лады. — А теперь подумай, почему он не скрывал своих отношений с Петровой, а сейчас старательно оберегает от лишнего внимания эту женщину.
— Это мое-то внимание лишнее? — в недоумении воззрившись на любимую, поинтересовался Константинов-младший. — Может мне тебя начать от него прятать? — не удержавшись, съязвил он.
— Ну, меня прятать уже поздно, — резонно заметила Лада, оставаясь при этом совершенно серьезной. — Да я и не интересна ни журналистам, ни окружению твоего отца, — добавила она, ни на секунду не задумываясь. — А вот женщина Алексея Константинова, сам понимаешь, определенный интерес представляет. Она же угроза, в том числе и для Петровой.
— Они ещё и разного круга, Лада, — обронил к чему-то Дмитрий.
Резко обернувшись в дверях следующей комнаты, она, очень внимательно посмотрев на молодого человека, с прежней серьезностью поинтересовалась:
— Это ты так решил?
— Это мир так утроен, — возразил он.
И, кажется, считал себя сейчас правым. Он никому не выносил никакого приговора, просто констатировал очевидное. Какое будущее могло быть у его отца с женщиной, далекой от столичной жизни. Ну, пусть не совсем, может быть, столичной…
— Дима, а вот сейчас замолчи, — попросила она. — Они сами разберутся, кто какому кругу принадлежит и, кто чего ждет от предстоящих отношений.
— Лад, а если она с ним из-за его статуса… — предположил он, всё же высказав вслух собственные опасения относительно нового увлечения отца.
— Денег, ты хотел сказать, — поправила Лада, буквально на пару секунд над чем-то достаточно серьезно задумываясь. — Знаешь, а я ведь тоже не твоего круга, — напомнила она. — От меня никакой пользы, Дима. Если бы ты сделал правильный выбор, то сразу после института мог начать оперировать в приличной частной клинике. Пока не
