– А ты бывал в этих туннелях? – спросила я у Ксандра, когда мы безо всяких происшествий спустились вниз.

Он выдержал паузу – до того долгую, что мне стало не по себе.

– Нет.

Я обвела внимательным взглядом обстановку. Стены у туннелей были металлические – и чем-то они очень напоминали канализационные трубы, но были удивительно хорошо освещены. Что это, газовые фонари? Трудно было понять, далеко ли мы зашли. Впереди виднелась развилка – туннели расходились в три стороны.

– Куда пойдем? – спросила я Ксандра.

Он многозначительно указал вперед.

Я нахмурилась.

– Почему именно туда?

– Потому что она так велела, – беспечно заявил Ксандр и кивнул куда-то вниз. Я опустила взгляд и вскрикнула.

Я не сразу поняла, что горгульи у подножья лестницы были точной копией тех, что украшали Большую залу, разве что у левой фигурки рука была вытянута вперед, а указательный палец – направлен прямо, туда, куда нам, видимо, и надо было пойти.

И в конце меня встреть.

Я зашагала вперед. Ксандр устремился следом. Интересно, думала я, а догадывается ли он, что нас ждет впереди.

И в конце меня встреть.

Мне снова вспомнились слова Ксандра: Будь вы даже сто раз уверены в том, что перехитрили нашего деда, на самом деле это он вас обвел вокруг пальца, и никак иначе.

Но он ведь мертв, пронеслось в голове, разве не так? Эта мысль засела в мозгу занозой. Журналисты точно ни капли не сомневались в смерти Тобиаса Хоторна. Да и семья в нее верила. Но видел ли кто-нибудь его тело?

Что еще это все может значить? И в конце меня встреть.

* * *

Через пять минут путь нам преградила стена. Больше на этом пути свернуть было некуда, да и смотреть больше не на что.

– Может, горгулья солгала, – предположил Ксандр таким довольным голосом, будто его непростительно сильно забавляла эта мысль.

Я толкнула стену. Ничего.

– Может, мы что-нибудь упустили? – спросила я, обернувшись.

– Да, вероятнее всего, горгулья солгала, – задумчиво заключил Ксандр.

Я посмотрела туда, откуда мы пришли. Медленно зашагала назад, оглядывая туннель. Шаг за шагом. Шаг за шагом.

– Гляди, что я нашла! – крикнула я.

В полу обнаружилась металлическая решетка. Я тут же опустилась на корточки. На металле было выгравировано название фирмы-производителя, но время стерло большинство букв, оставив лишь четыре: «М», «Е», «Н»…

И «Я».

– И в конце меня встреть, – прошептала я.

Нагнувшись, я схватилась за решетку и потянула. Ничего. Я потянула снова – и на этот раз она поддалась. А я чуть не упала на спину, но Ксандр меня подхватил.

Мы уставились в дыру.

– А может, – прошептал Ксандр, – горгулья сказала правду. – Не дожидаясь меня, он просунул ноги в отверстие и спрыгнул. – Давай сюда!

Если бы Орен только знал, что я затеяла, он убил бы меня на месте. Я спрыгнула в дыру и оказалась в небольшой комнатке. Интересно, а насколько мы глубоко? В комнате было четыре стены – три одинаковые, а последняя, четвертая, – цементная, с тремя буквами посередине.

Э. К. Г.

Мои инициалы.

Я зачарованно приблизилась к буквам, и в глаза мне ударил красный свет лазера. Что-то пискнуло, и бетонная стена разъехалась в стороны, точно створки лифта. За ней показалась дверь.

– Распознавание лиц, – прокомментировал Ксандр. – Не важно, кто из нас первым нашел бы это место. Без тебя мы не смогли бы проникнуть за эту стену.

Бедняжка Джеймсон. Держать меня при себе всю дорогу, да еще такими стараниями, а все ради чего? Чтобы бросить, не дождавшись того, что я исполню свое предназначение. Стеклянная балерина. Нож. Девушка, чье лицо открывает стену, за которой находится дверь, которая…

– Которая что? – Я шагнула вперед и осмотрела дверь. На ней было четыре сенсорных панели, по одной в каждом из углов. Ксандр коснулся одной из них, и на двери высветилось изображение руки.

– Ух ты, – выдохнул он.

– Что такое? – спросила я.

– Тут инициалы Джеймсона, – сообщил Ксандр и перешел к следующей панели. – А вот Грэйсона. Нэша. – Он дошел до последней и ненадолго умолк. – И мои.

Ксандр приложил ладонь к панели. Дверь пискнула, а потом послышался тяжелый скрип – точно кто-то сдвинул засов.

Я подергала за ручку.

– Заперто.

– Четыре замка… – заключил Ксандр, поморщившись. – И четверо братьев.

Без моего лица они бы не добрались до двери. Но чтобы пройти дальше, нужны были их отпечатки пальцев.

Ксандр оставил меня у двери и велел ее сторожить, пообещав, что скоро вернется – с братьями.

Легко сказать. Джеймсон однозначно дал понять, что он обо мне думает. Грэйсон точно сквозь землю провалился. Нэш вообще не проявлял никакого интереса к дедушкиным играм, причем с самого начала. Что, если они не придут? Что бы ни скрывалось за этой дверью, Тобиас Хоторн явно хотел, чтобы мы открыли ее вместе. Восемнадцатое октября – это лишь промежуточный ответ, не иначе.

На свете немало людей, родившихся в этот день, но почему выбрали именно меня?

За что просил прощения миллиардер?

Столько несостыковок, подумалось мне. Одна я во всем этом точно не разберусь. Мне нужна помощь.

Над головой послышались шаги. Но через мгновенье они затихли.

– Ксандр? – позвала я. Ответом была тишина. – Ксандр, это ты?

Шаги вновь зазвучали – все громче и громче. Кто еще знает о туннеле? Я до того увлеклась попытками отыскать окончательный ответ на эту головоломку, что совсем позабыла о том, что кто-то из обитателей Дома Хоторнов самолично впустил Дрейка в туннели.

В эти самые туннели.

Я прижалась спиной к стене. Шаги над головой становились все отчетливее. А потом снова затихли. Я посмотрела наверх, на прореху, сквозь которую мы с Ксандром сюда и попали, единственный выход отсюда. И увидела человека. В спину ему бил свет. Силуэт явно был девичий. А следом в глаза мне бросилась знакомая бледность.

– Ребекка?

– Эйвери? – Ребекка смерила меня удивленным взглядом. – Что ты тут делаешь? – Голос у нее был совершенно спокойный, но у меня из головы никак не шел тот факт, что в ту ночь, когда в меня стрелял Дрейк, Ребекка Лафлин тоже была на территории поместья. Алиби у нее отсутствовало: когда мы приехали в коттедж, в доме ее не оказалось, и даже ее собственные дедушка с бабушкой не знали, где она пропадает. А еще она тогда хотела о чем-то меня предупредить.