– Куда ты? – спросила я. Не мог же он просто так взять и уйти, когда до финиша оставалось всего ничего!

– В ад, куда же еще, – съязвил Джеймсон. – Но сперва – в винный погреб.

Нет. Я не позволю ему скрыться. Он меня в это все втянул, так пусть теперь идет до конца. Я подпрыгнула, схватившись за края прорехи, но руки стали соскальзывать. Кто-то сильный – оказалось, что Грэйсон, – подхватил меня снизу и вытолкнул на поверхность. Я выбралась из дыры и встала на ноги.

– Останься, – велела я Джеймсону.

Джеймсон уже шагал прочь. Услышав мой голос, он остановился, но оборачиваться не стал.

– Я знать не знаю, что за той дверью, Наследница, но точно знаю, что эту ловушку старик приготовил для меня.

– Для тебя одного? – спросила я, не в силах справиться с нахлынувшим раздражением. – Вот, значит, почему для того, чтобы ее открыть, понадобилось мое лицо и отпечатки пальцев всех четверых внуков? – Мне было совершенно очевидно, что Тобиас Хоторн хотел, чтобы мы все собрались здесь.

– Он знал, что я в любом случае включусь в игру. Нэш еще может послать все к черту, Грэйсон – увязнуть в юридических нюансах, а у Ксандра в голове вечно тысяча и один повод к размышлениям, ему не до того – но я сыграю обязательно. – Я видела, как тяжело он дышит, чувствовала, что ему больно говорить эти слова. – Так что да, игра была рассчитана на меня. Что бы ни ждало меня за той дверью… – Джеймсон шумно втянул носом воздух. – Он обо всем знал. Знал, что я наделал, и хотел убедиться, что я никогда об этом не забуду.

– Что именно он знал? – уточнила я.

Грэйсон тоже выбрался из потайной комнаты и повторил мой вопрос.

– Да, что он знал, Джейми?

Нэш и Ксандр, судя по звукам, тоже решили выбраться из комнаты, но я увидела их лишь мельком. Все мое внимание было сосредоточено на Джеймсоне и Грэйсоне.

Что он знал, Джейми?

Джеймсон обернулся к брату.

– Что случилось восемнадцатого октября.

– Это я во всем виноват, – сказал Грэйсон и, приблизившись к брату, положил руки ему на плечи. – Я отвел Эмили на побережье. Я понимал, что затея опасная, но мне было плевать. Я хотел победы, и ничего больше. Хотел, чтобы она полюбила меня.

– Я за вами следил в ту ночь. – Признание Джеймсона на несколько мгновений повисло в тишине. – Я видел, как вы прыгали в воду, Грэй.

Мне вдруг вспомнилось, как мы с Джеймсоном шли к ручью Уэстбрук. Как он рассказал мне три факта о себе, один из которых был правдой, а остальные – ложью. Эмили Лафлин погибла на моих глазах.

– Так ты следил за нами? – переспросил Грэйсон, не веря своим ушам. – Но зачем?

– Мазохист, что с меня взять. – Джеймсон пожал плечами. – Я тогда разозлился не на шутку, – добавил он и немного помолчал. – А потом ты убежал за полотенцами, и я…

– Джейми… – Грэйсон уронил руки вдоль тела. – Что ты натворил?

Грэйсон рассказывал мне, что уходил за полотенцами, а когда вернулся, Эмили лежала на берегу. Мертвая.

– Что ты натворил?

– Она меня заметила. – Джеймсон отвернулся от брата и посмотрел на меня. – Заметила и улыбнулась. Решила, что победа на ее стороне. Решила, что мое сердце по-прежнему у нее, но я отвернулся и ушел. Она звала меня. Но я не сбавил шагу. Потом услышал, как она задыхается. Как она тихонько хрипит.

Я зажала рот ладонью от ужаса.

– Но я решил, что она меня разыгрывает. Потом послышался плеск, но я не обернулся. Прошел, наверное, сотню ярдов. Крики прекратились. И вот тогда я обернулся. – Голос у Джеймсона дрогнул. – Эмили как раз выползала из воды, едва волоча тело. Но я снова решил, что она притворяется.

Он думал, что она им манипулирует.

– И просто стоял и смотрел, – бесцветным голосом продолжал Джеймсон. – Ни черта не сделал, чтобы ей помочь.

Эмили Лафлин погибла на моих глазах. К моему горлу подкатила тошнота. Мне живо представилось, как Джеймсон стоит на берегу, всеми силами пытаясь показать бывшей возлюбленной, что он больше не в ее власти, борясь с собой.

– Потом она потеряла сознание. Упала и замерла. И уже не двигалась. А потом ты, Грэй, вернулся, а я ушел. – Джеймсон содрогнулся. – Я тебя ненавидел за то, что ты ее туда привел, но куда больше я ненавижу себя, потому что не стал ее спасать. Просто стоял себе и пялился.

– У нее было больное сердце, – напомнила я. – Как бы ты ей помог…

– Сделал бы непрямой массаж. Да хоть что-нибудь! – Джеймсон сглотнул. – Но нет же. Не знаю, откуда старик все узнал, но спустя несколько дней он, скажем так, прижал меня к стенке. Сказал, что знает, где я был, спросил, чувствую ли я за собой вину. Хотел, чтобы я тебе, Грэй, во всем сознался, а я отказался. Сказал ему, что если он так уж хочет, чтобы ты знал правду, пускай сам ее тебе сообщит. Но он не стал. Зато затеял… все это.

Письмо. Библиотека. Завещание. Средние имена. Дата моего рождения – и гибели Эмили. Цифры, спрятанные по всему поместью. Витражное стекло, загадка. Ход, ведущий в туннель. Решетка с надписью «меня». Тайная комната. Раздвинувшаяся стена. Дверь.

– Он сделал все, чтобы я никогда не забыл о случившемся.

– А вот и нет, – вдруг выпалил Ксандр. Остальные удивленно на него посмотрели. – Все совсем не так, – уверенно произнес он. – Он хотел другого. Чтобы мы – все четверо – оказались здесь. Вместе.

Нэш положил руку Ксандру на плечо.

– Вот это беспредел, скажи, Ксан?

– Вы не понимаете! – воскликнул Ксандр с серьезностью, которой я никогда прежде у него не слышала. Казалось, он не просто делится догадками. А точно знает, о чем говорит.

Грэйсон, не проронивший ни слова с самого признания Джеймсона, подал голос:

– Александр, можешь пояснить, что все это значит?

– Да вы же оба ходили как два привидения! Ты, Грэй, был как робот, – затараторил Ксандр до того быстро, что мы едва за ним поспевали. – А Джейми больше походил на бомбу, которая вот-вот взорвется. Вы на дух друг друга не переносили.

– Но самих себя ненавидели больше, – проговорил Грэйсон резким, точно скрежет наждачной бумаги, голосом.

– Старик знал, что ему недолго осталось, – признался Ксандр. – И обо всем мне рассказал незадолго до смерти. И попросил об услуге.

Нэш нахмурился.

– О какой же?

Ксандр не ответил. Грэйсон сощурился.

– Ты должен был проконтролировать, что мы вступим в игру.

– Точнее, проследить, чтобы вы дошли до самого конца, – уточнил Ксандр, переведя взгляд с Грэйсона на Джеймсона. – Вы оба. И если вдруг кто-то решит выйти из игры, моя задача – вернуть его.