Они попросили меня выйти и рассказать толпе, но я ответил:

– Вы дотянули до последнего, поэтому я не собираюсь выходить и говорить, что Оззи не появится!

В итоге к толпе вышел Билл и сказал, что Оззи не в силах выйти, а Роб нас здорово выручил и согласился подменить Оззи. Black Sabbath выступали после Judas Priest, так что Роб ушел со сцены, переоделся, и у него было всего полчаса. Прошло все отлично. Это просто невероятно, ведь он отработал свой сет, а потом еще и наш. Снимаю перед ним шляпу, он – потрясающий музыкант.

Турне продолжалось до 4 сентября, когда мы должны были отыграть в Вест Палм Бич. Можно сказать, что мы вызвали у публики восторг, даже не сыграв, потому как концерт отменили из-за урагана «Френсис». Мы сидели в отеле вместе с друзьями, прилетевшими из Англии специально ради этого шоу. Как только они прибыли, концерт отменили.

Группа добиралась частным самолетом, так что мы были на месте как раз перед тем, как буря разыгралась не на шутку, и я разрешил друзьям остаться у меня в номере. Они пережили ураган. Полагаю, все у них было круто, потому что, получив счет, я понял, что мини-бар в номере был вылакан досуха.

83

Бодрящий кофе

В конце 2004-го я принялся сочинять очередной сольный альбом. Сначала мы попробовали вокалиста по имени Йорн Ланде из немецкой группы Masterplan. Отличный парень с превосходным голосом, напоминавшим манеру Ронни Джеймса Дио. Но потом оказалось, что Гленн Хьюз свободен и может снова записаться со мной. Гленн – очень талантлив, с ним легко работается, мы прекрасно ладим друг с другом, поэтому идея вновь попробовать записать совместный альбом показалась вполне стоящей.

Мы поехали в репетиционную в Бирмингеме, чтобы поработать над песнями будущего альбома, получившего название Fused. В первый день у нас была встреча с Майком Экзетером, звукоинженером в моей домашней студии. Майк предложил:

– Гленн, чашечку кофе?

– Да, с удовольствием.

Поить Гленна кофе оказалось роковой ошибкой, потому что как только он его выпил, резко оживился. Бац! Будто вынюхал три дорожки кокса. Мы на стены лезли от его гиперактивности.

– Ну, Тон, все хорошо? Тон, погнали, Тон!

Он и пяти секунд не мог усидеть.

Я сказал:

– Гленн, тормозни, а?!

Он ерзал и продолжал болтать:

– Ага, ну прости, я не пью кофе! И мне… мне и правда не стоило его пить!

Он не затыкался. Вошел Майк и сказал:

– Этому кофе больше не наливать!

Все было так же, как во время сессий в DEP. Я сыграл Гленну риффы. Он из тех, кто будет петь подо все, что ни дай.

– О, этот мне нравится. И этот нравится. И этот!

– И какой выберем?

Мы выбирали один из риффов и строили вокруг него песню.

Пару дней импровизировали, затем позвали Боба Марлетта, чтобы он поработал с нами над песнями и выступил продюсером. Я сказал Бобу: «Давай запишем еще несколько треков, поджемуем», и мы почти сразу же придумали еще четыре или пять песен. Записали их у меня дома, и большинство этих пленок использовали на альбоме.

Еще с тех пор, как я успел посотрудничать с Кенни Ароноффом на альбоме Iommi, я считал его очень классным барабанщиком, поэтому мы и позвали его. Мы вчетвером еще поработали над песнями, сделали сырые записи всех треков и взяли их с собой в Monnow Valley Studios в Монмуте, чтобы записать уже как положено. Все произошло очень быстро: мы встретились, сочинили песни и записали их.

Fused вышел в июле 2005-го на лейбле Sanctuary Records. Мы съездили в промо-тур, много материала прозвучало в радиоэфире, но концерты в поддержку пластинки мы так и не дали, так как я уехал на Ozzfest с Black Sabbath. Было приятно получить хорошие отзывы от критиков и фанатов. После того как почти всю карьеру меня поливали дерьмом и поносили в прессе, мне уже было все равно, но приятно, что наша музыка кому-то нужна.

84

Зал славы

Мы были близки к этому, наверное, раз восемь, и 13 марта 2006 года нас наконец ввели в американский Зал славы рок-н-ролла. А за пару месяцев до этого ввели и в британский музыкальный Зал славы.

Все навалилось в одночасье.

В британский Зал славы мы попали в ноябре 2005-го в Александрийском дворце на севере Лондона. На церемонии мы сыграли «Paranoid», и все прошло отлично. Представил нас Брайан Мэй. По этому поводу были небольшие прения, так как Шэрон хотела, чтобы это сделал Ангус Янг из AC/DC. А я настаивал, чтобы это был Брайан. Затем она захотела, чтобы они сделали это вместе, но Брайану идея не понравилась. Я рад, что он не стал сильно упираться. Он не собирался выступать, поэтому пришлось ему позвонить и попросить:

– Пожалуйста, сделай это ради меня.

Он приехал и толкнул прекрасную речь, просто превосходную. Я очень горд за него.

Оззи выступил со своей группой, и Ангус Янг тоже сказал несколько слов. Ну, сначала он сказал: «Привет, меня слышно? Слышно меня?» Наверное, он, как и я, мастерски умеет работать с публикой на таких мероприятиях.

Сразу же после церемонии мы поехали в телестудию дать интервью, и ведущий рассказал:

– В прошлом году у нас был Майкл Джексон. Пришел с наградой, а когда уходил, забыл ее. Теперь она стоит у меня в ванной комнате.

– Серьезно? Подумать только! – отреагировал я.

И надо же мне было так лохануться, чтобы и самому оставить в студии статуэтку. На самом деле какое-то время тот парень и мою статуэтку, наверное, продержал в ванной рядом с наградой Майкла Джексона. Но я все-таки ее вернул, так что все хорошо.

Когда мы получали американскую награду в Зале славы, группа остановилась в Waldorf Astoria в Нью-Йорке. Церемония проходила в актовом зале отеля. Было круто: можно было просто спуститься по лестнице, прийти в зал, забрать награду и свалить. Мечтать не вредно, потому что оттуда приходится ехать в телестудию, где норовят сразу же взять интервью. Я так держался за свою статуэтку, будто она была ко мне приклеена. Не хотелось потерять ее так же, как награду британского музыкального Зала славы.

Я был очень рад, что после долгих лет номинаций награда нам наконец-то досталась. Оззи в прошлом заявлял что-то вроде: «Мне по херу, введут нас туда или нет».

А я считал, что это – большая честь, и очень горжусь этим достижением.

Организаторы хотели, чтобы мы сыграли, но возникли какие-то