и изменить рифф. После чего, возвращаясь к Ронни, я спрашивал: «Как тебе эта идея?» Песня «Bible Black» началась с риффа, который я привез с собой из Англии, а потом Ронни изменил кое-какие партии. Затем, однажды утром, сидя в подвальной студии, я полностью поменял рифф. Он хорошо лег, и в итоге «Bible Black» получилась отличной песней.

Не все песни родились из идей, которые уже были записаны на наши диски. «The Turn Of The Screw», «Neverwhere» и «Eating The Cannibals» мы придумали у Ронни дома; эти песни были написаны прямо там. Мы не просто сидели и слушали, у нас были инструменты, и многое было придумано на месте. Большинство песен – результат коллективных усилий. Даже композиции, которые были практически готовы перед тем, как кто-то показывал их остальным музыкантам, претерпели изменения. Мы прогоняли материал, вставляли новые куски или небольшие переходы, чтобы получилось интереснее. Ронни мог предложить:

– Может, попробуем здесь вот этот кусочек? А этот?

И мы пробовали. Было здорово, потому что мы вдохновляли друг друга. Вместо: «Э-э, нормально, пойдет» было: «О, можно даже лучше!»

Отношения между нами были прекрасными, и мы стали очень близки, что здорово помогало в написании песен. Мы сконцентрировались на общем деле.

Запись альбома The Devil You Know много времени не заняла. Пре-продакшн мы сделали еще в Лос-Анджелесе. Написав песни, мы тут же их отрепетировали. Сыграли их, записали на пленку, получилось довольно неплохо. Затем была небольшая передышка, после которой все приехали в Rockfield Studious в Монмуте, Уэльс, где мы живьем исполнили песни в студии. Мы записали все за три недели вместо пяти, как планировалось. Меня переполняли эмоции. Подготовить материал, потом войти в студию и все сыграть живьем – это реально круто.

Было бы неправильно работать в студии и не прикалываться, и на этот раз потерпевшим барабанщиком стал Винни. Было холодно, стоял ноябрь, но Винни обычно работает до седьмого пота, так что после каждого дубля его волосы хоть выжимать можно, поэтому рядом с установкой он держал фен и сушил голову, как только выдавался перерыв. Эта штука сломалась, и Винни попросил моего техника, Майка, ее починить. Винни был очень доволен, проверил, что фен работает, и все было круто. Когда у нас появилась пауза, Винни вышел, и я не удержался от соблазна, наполнив фен тальком. Вернулись к работе, после чего Винни, понятное дело, хватает фен и включает, но на этот раз вместо черноволосого барабанщика в черной футболке появилось белое привидение! А Винни хоть бы что!

Я заметил, что когда придумываешь риффы и рядом находятся профессионалы, все получается. Вообще-то не было причин, по которым мы не смогли бы все записать за один день, ведь на репетициях мы именно так и делали. Но почему-то ставишь план записывать по треку в день. На следующий день захочется наложить еще одну гитару, или Ронни задумает добавить голос, и на трек уходит пара дней. Если бы в прошлом я работал так же быстро, я бы целое состояние сколотил, но со всеми так работать не получится. Все зависит от тех, с кем работаешь.

The Devil You Know вышел в апреле 2009-го. Слушая его, можно заметить, что мы крайне воодушевлены и получаем удовольствие от работы, поэтому было очень приятно, когда пластинка удостоилась невероятных отзывов. Критики были восхищены, кто-то назвал диск лучшим метал-альбомом года. В Америке он дебютировал на восьмом месте в списке альбомов журнала Billboard. Я уже 40 лет сочинял музыку, но всегда возникали какие-то трудности, однако The Devil You Know стал очередным пиком. Я не мог дождаться, когда мы отправимся в тур и сыграем новые песни.

Начали с Южной Америки, играя перед огромными толпами оголтелых фанатов. Летние европейские фестивали прошли замечательно, особенно удался Wacken. Публика была обалденная, а организация – на высшем уровне. Выступление мы сняли для DVD Neon Nights – Live at Wacken, вышедшего в ноябре 2010-го. Я был очень доволен результатом и рад, что удалось запечатлеть этот концерт, поскольку это было последнее выступление Ронни, снятое на камеру.

Фестиваль The Sonisphere в Небворте стал последним нашим концертом по эту сторону Атлантики. Дождь лил как из ведра, как только мы вышли, а закончился, как только мы ушли со сцены. Было поразительно. Однако выступление прошло на высочайшем уровне.

Август мы провели в Америке, на разогреве выступали группы Coheed и Cambria. 29-го числа мы дали последнее шоу в «Доме блюза» в Атлантик-сити, штат Нью-Джерси. Я все думал: зачем мы здесь играем? Тут же развернуться негде! Но получился классный скромный концерт, которым мы завершили тур. Гастроли выдались настолько успешными, что не хотелось заканчивать.

Но пришлось.

Оказалось, что в «Доме блюза» состоялся наш последний совместный концерт.

88

Прощай, дорогой друг!

Во время последнего турне Ронни молча страдал. Он несколько раз говорил мне: «У меня проблемы с желудком. Постоянно бегаю в туалет и принимаю антациды».

Я ему много раз советовал: «Пойди да проверься».

Он лишь отвечал: «Ага, как закончим гастроли, сразу же схожу».

И он продолжал бороться с недугом. И продержался до конца тура. Ему было нехорошо, но он выходил и давал концерты, не жалея себя. После того как в итоге он прошел обследование, кто-то сообщил Ральфу Бейкеру, как обстоят дела, а он, в свою очередь, позвонил мне и сказал, что у Ронни рак желудка. Ужасно было это слышать. Я созвонился с Ронни, и мы поддерживали связь. Спустя некоторое время дела пошли на поправку. Ронни сказал:

– Я справляюсь. Мне уже немного лучше.

Он с оптимизмом смотрел вперед и не собирался сдаваться. Ронни лег в больницу, после чего врачи сказали, что рак отступил.

На первый взгляд все было отлично, поэтому мы запланировали новое турне по Европе, около двадцати концертов с середины июня до середины августа 2010 года. Но затем пришла ужасающая новость – рак поразил печень. И все. Врачи в таком случае практически бессильны.

Однажды я разговаривал с ним и сказал:

– Жду не дождусь этого тура.

Но Ронни ответил:

– Ну, не знаю, как буду себя чувствовать. Не знаю, смогу ли поехать.

Его состояние ухудшалось с каждым днем. Слава богу, Гизер и Глория были в Лос-Анджелесе. Они находились рядом с Ронни и его женой, Венди, часто навещали его в больнице. Гизер оставался с ним до самого конца.

Я не успел сказать Ронни на прощание правильные слова. Мне позвонили и сообщили, что ему осталось недолго, и я сказал Ральфу: «Надо вылетать. Заказывай билеты на самолет».

Но раздался следующий звонок:

– Уже поздно.

Все произошло стремительно. Думаю,