«Убей меня», – звенело в памяти часовой путь до Нарнбурна, интересный лишь переходом через знаменитый академический мост с двумя каменными драконами в натуральную величину.

«Убей меня», – преследовало, когда шла сквозь базарную толпу, и только злость на кукольное представление о позорящем всех драконов недавнем событии в Академии спасла меня от ассоциаций этого сборища с ужасным праздником, ради которого я сбежала из дома и погубила брата.

Эта проклятая фраза звенела в памяти, когда Тарлон сообщил, что им нужно не только в банк, как они собирались вчера, но и в градоуправление.

Мне хотелось сбежать или его поколотить.

Тарлон раздражал своей суетливостью, громким голосом и замашками профессионального мошенника. Похоже, Валерия не разбиралась в существах: от этого торгаша явно следовало держаться подальше, а не заводить общее дело. И само дело странное: они собирались что-то рисовать на ногтях, новый вид украшений. Чтобы всё устроить, Тарлон эксплуатировал близость Валерии к наследному принцу, а она, хоть и возмущалась этим, но терпела. Даже едва не попавшие под запрет цензуры (собственно, с отделом цензуры нам и пришлось разбираться) рекламные листовки салона со всяческими намёками на то, что она соблазнила наследника красивыми ногтями, не приказала переделать.

Почему? Я не могла понять: драконам Валерия давала отпор, как ненормальная, а обычному человеку потакала. Или ей так нужны деньги, которые могло принести это общее дело? Лишь этим я могла объяснить её неожиданную покладистость, сопровождаемую искренним ворчанием. Догадка озарила не сразу: сама я никогда не испытывала недостатка денег. Но следовало признать некоторую разумность попытки Валерии заработать, ведь на отборе всякое может случиться.

Поэтому я не пыталась приструнить Тарлона, просто наблюдала, как он ловко уговаривает её, и запоминала. Возможно, когда-нибудь и мне придётся вести себя подобно ему, чтобы Валерию на что-нибудь уговорить.

А может, избранной наследника она не станет, и всё это останется просто опытом общения с людьми. Чтобы не раздражаться на этих двоих, столь отвратительно беззаботных, когда в моей памяти крутилось страшное «Убей меня», я старалась воспринимать происходящее полезным опытом.

Но когда мы направились в сторону банков и магический паразит Валерии тяпнул несносного торгаша за зад, не удержалась от полуулыбки.

– Она ядовитая, – предупредила Валерия, но Тарлона это не проняло совершенно.

– Да вроде не прокусила, – отмахнулся он (как можно быть таким беззаботным?). – Давай лучше обсудим технологию производства и объём первой партии эскизов.

А магический паразит тем временем догнал меня. Он, точнее, она чуть надулась от гордости и косила на меня свои золотые глаза. Честно говоря, это было страшно. А зверюга мохнатая на меня смотрела так требовательно, словно…

Она хотела, чтобы её, такую умницу-разумницу, погладили.

В других обстоятельствах я бы ни за что не тронула столь опасное животное, но сейчас мне показалось более опасным игнорировать считанное с него желание, и я осторожно погладила тварь между ушей с золотыми кисточками. Тварь была довольна.

У этого магического паразита был неожиданно сильный и не по-звериному сложный ментальный фон.

Магические паразиты, попавшие в Эёран при каком-то давнем схождении миров, обитали в лесу возле Академии драконов. Их там вроде было даже много. Брат рассказывал о них – как о безобидных меховых шариках. Но этот, судя по рассказу Элора, магически зацепился за Валерию и вошёл с ней в симбиотическую связь, вот и вымахала тварина большая и зубастая.

Теперь она семенила рядом, задевая меня меховым боком, и испускала слишком сложные для зверюшки флюиды.

Более того, у меня было неприятное ощущение, что её ментальный фон управляем. Конечно, существовали животные с такими способностями, использовали их наподобие обоняния или слуха, и я не против, чтобы звери считывали мои эмоции (от них иногда невозможно защититься ничем, кроме абсолютного щита, потому что у животных ментальные силы иные и действовали не по привычным нам алгоритмам). Но со зверюгой Валерии я чувствами делиться не хотела: это создание могло уловить мои намерения, среагировать на это неадекватно. Так подумаешь о покрывалке из неё – тяпнет, и буду носиться, как Элор.

Даже сейчас, когда зверь доволен выпрошенной похвалой, я ожидала подвоха.

Или появления Элора…

Но подвох, если можно так сказать, пришёл от Тарлона: когда он обнаружил в имперском банке очередь, решил не пользоваться положением Валерии для разгона очереди, а умчаться по делам, оставив нас с ней наедине.

Если можно так сказать, учитывая четырёх гвардейцев её сопровождения.

День был солнечным, и Валерия направилась к уличному кафе. Посетители сразу разбежались, и мне хотелось к ним присоединиться: это почти уединение и фривольная обстановка намекали на неизбежный разговор.

Была бы Валерия местной человеческой девушкой, она бы тактично молчала, пока я, дракон, не заговорю.

Но она не была местной человеческой девушкой, и тактичного молчания от неё вряд ли дождёшься.

Мы сели за центральный квадратный стол, оставив охранникам те, что по периметру. У подошедшего принять заказ почтенных гостей старого хозяина Валерия попросила сладкий кофе с молоком.

«Убей меня… убей меня… убей меня…» – стучало в висках, смешиваясь с цокотом проезжавших мимо лошадей и скрипом рессор.

Я невидяще смотрела на дорогу.

– Что-нибудь будете? – уточнил хозяин, и я немного опомнилась:

– Воду.

«Убей меня» – и всё из-за этой девчонки рядом со мной.

Я могла бы её убить. Найти её звук и убить незаметно для всех. А там, возможно, удастся подсунуть Изольду наследному принцу под видом избранной. С императором Каритом у меня отношения и так хуже некуда, может, с Фламирами был бы шанс… пусть с их главой у меня тоже не всё ладно, но если бы я показала им свою верность… доказала свою ценность… Фламиры могли бы оставить меня исключительно из природной вредности, чтобы утереть нос Элору, как вечный знак его позорной ошибки: за столько лет он не понял, что его секретарь – женщина.

Я могла бы убить Валерию, и тогда не пришлось бы больше слышать «Убей меня» от Элора, он не мучился бы угрызениями совести за то, над чем почти не властен. Он ведь сейчас похож на меня после его крови: тоже теряет над собой контроль, теряет самого себя.

Из-за Валерии. И я могла разрешить ситуацию одним словом.

Всего одним словом.

– Извини, что так получилось с твоим выходным. – Её голос был неожиданно сиплым, извиняющимся и… сочувствующим. – Это…

– Ты не хотела идти с Элоранарром, понимаю.

Вот и начались разговоры. А я опять подумала о том, что могла бы узнать её звук и…