стать храмом, видеть и действовать таким же простым волевым усилием, как поднять руку, сделать шаг, взмахнуть крыльями. Только труднее. Как будто от самого осознания себя, как храма, он вытягивал из меня магию и жизненные силы.

Когда храм плавно приподнялся выше кромки кратера, по моему лицу от напряжения заструился пот. Я вдруг поняла, что даже просто сосредотачиваться на поддержании управления невыносимо сложно. А сосредотачиваться нужно непрерывно, иначе потеряю контроль, и этот момент потери — если храм в этот миг тряхнёт, кто-нибудь из богов поймёт, что происходит. От одной мысли о маршруте целиком закружилась голова, но я отбросила его, сосредоточившись на первом шаге.

Направила храм к морю. Такое управление храмами было прерогативой строивших их богов и верховных жрецов, но человеческих сил хватало на простейшие действия — поддержание чистоты, освещения, закрытие и открытие дверей.

В нужном направлении я продвигала храм шаг за шагом. Антимана плескалась по залу, сгорала от столкновения с маной, и Лисар делал её всё более упорядоченной, потому что её становилось всё меньше, а Лисар не наносил убийственные удары всем богам — он в основном их сдерживал. Вместо концентрированных точечных ударов наверняка — рассеивал антиману вокруг, путал богов, мучил, сосредотачивал на себе.

Давал мне время тащить храм.

Шаг за шагом.

Море плескалось внизу, волны скручивались и волновались. Внутри храма воздух дрожал, но вой больше не был таким непрерывным, как прежде. Мои рёбра уже сцепились, но я всё равно задыхалась, пот катился градом, а зрение плыло — что зрение тела, что обзор вокруг храма. Сужались.

И звуки… возможно, они не становились тише или прерывистее, возможно, мне просто так казалось. И снаружи храма я волевым усилием отчаянно вглядывалась вдаль, надеясь увидеть его…

БАМ!

Кто-то из богов швырнул Лисара в стену, потоки антиманы разорвались, нарушая отгораживающий меня от всех порядок. Едкий дым чуть развеялся — он уходил в световые отверстия потолка. Осознание всего этого оттянуло слишком много сил, и я зажмурилась, чтобы сосредоточиться на управлении храмом.

Я должна была сосредоточиться на этом, ведь любая шероховатость в движении храма может разоблачить безумный план. Я не имела права отвлекаться на Лисара, крики, грохот, усталость и головную боль. Всё, что от меня требовалось — тащить храм к цели.

Над морем, сквозь ветер, не обращая внимания на металлический привкус крови во рту, подпитываясь силой из выданной богами сферы, так и болтавшейся на поясе.

Только вперёд.

Первым пропал слух, и я погрузилась в глухую ватную тишину.

Потом исчезла возможность управлять телом — я не могла пошевелиться, почувствовала только, как привалилась к боковине трона, текущую по губам кровь, и всё пропало.

За ней отказывало зрение уже не глаз, — они и так закрыты, — а совсем исчезал обзор вокруг храма. Из последних сил я могла удерживать только узкую полосу взгляда вперёд, словно смотрела в подзорную трубу без увеличения.

А через короткое время отхлынула память, разлетелась песчинками, оставив после себя смутное ощущение неправильности…

Я не понимала, зачем прикладываю столько усилий, зачем позволяю силе утекать из меня, знала только направление, и что надо обязательно добраться до чёрного острова.

В тот момент я была безымянным храмом, который должен встать на остров. Но, увидев тёмное пятно в море, не почувствовала ничего. Не будь твёрдой установки сделать это, я бы пролетела мимо…

Воздух вокруг острова сопротивлялся. Но инерция оказалась сильнее: я пролетела над неподвижной водой, разбила окутавшую его дымку и врезалась в чёрную пирамиду.

Глава 33. Выбор

«Опять рёбра!» — с этой мыслью вернулась память. Зашипев от боли, я не услышала себя за страшным воем. Всё вокруг заволок едкий, ослепляющий дым. Пол вибрировал и трескался. А ещё я скользила по нему, потому что он был накренён.

Тут же я рефлекторно попыталась зацепиться, остановить скольжение. Ни слух, ни зрение, ни обоняние не помогали сориентироваться, а следовало держаться трона Шолотля — так мы уговаривались с Лисаром.

Или лучше бежать? Но для этого нужно открыть двери, а для этого нужно оказаться у трона Шолотля или Бенну. Так что я поползла обратно. Надо было заранее озаботиться открытием дверей, как-то не похожа на меня подобная непредусмотрительность.

Кашляя, я изо всех сил цеплялась за трещины в полу. От стоящего здесь воя ломило уши, а от дыма ручьями текли слёзы. Рывок, ещё рывок по скользкому полу — и я буквально врезалась в подножье трона, коснулась — и плевать, что теперь боги могут уловить моё вмешательство. Дыхание перехватило, накатила дикая слабость, я смогла почувствовать себя храмом лишь на мгновение, но его хватило для волевого усилия — открыть двери.

Тут же я оттолкнулась от трона и заскользила вниз. Не прямо к дверям — храм кренился не ровно к ним, но…

Бам! Крак! — я натолкнулась на чьи-то ноги, кто-то рухнул рядом, и острые когти прошлись по предплечью. Толчком ноги я сдвинулась в сторону, ускользая от этой лапы, ударилась о кого-то ещё и кубарем покатилась вниз. Врезалась во что-то мягче, чем камень. Подо мной были перья — кто-то из фениксов, холодный и неподвижный, но ещё источавший божественную силу. Я резко оттолкнулась в сторону дверей — побыстрее убраться от этого феникса, и почти сразу меня обожгло, на кожу словно плеснули кислоту, и мой крик смешался с воплями богов. Я крутилась, билась ногами, силясь вырваться из этого жуткого места. Вырвалась. Задыхаясь, кашляя, отчаянно цепляясь за трещины в полу и уползая к выходу.

То обжигающее место — это ведь были чистая антимана и мана, столкнувшиеся в момент взаимного уничтожения. Я не хотела вляпаться в ещё одну такую лужу, поэтому приходилось ощупывать пространство вокруг. Зрение по-прежнему не помогало: хотя немного посветлело, слёзы текли так сильно, что ничего невозможно было разглядеть в сумраке зала за их пеленой.

Руку снова обожгло, и я стала оползать очередной участок горящей антиманы и маны, рядом кто-то прополз. И ещё перелетел через меня. В вое и криках наметился омерзительно звенящий визг. А я подумала, что, возможно, мне следовало оставаться на оговорённом месте…

Храм завибрировал, и я быстрее поползла к выходу. Если боги смогут его поднять и улететь, у меня больше шансов договориться с чужаками, чем с ними.

Мелкая дрожь охватила всё, пол дёрнулся — и всё рухнуло вниз. С грохотом и треском, перекрывшим даже вой, храм насадился на каменную пирамиду — источник антиманы. Дышать стало совершенно невозможно, но я