ударит следующая волна. Когда оказываешься в низине, а справа и слева одновременно вырастают трехметровые волны, времени на размышления нет. Быстрый анализ, мышечная память и бесстрашие. Надо успеть почти боком, накреняясь под 45 градусов, вскарабкаться на приходящую стену волны, чтобы потом оседлать ее гребень и на нем нестись вперед! Уцепиться носом лодки за волну и взобраться прямо сверху на нее. А взобравшись — удержаться. Просто серфинг на лодке! Каждую секунду этих двенадцати часов пути Кохэна принимал новое решение. И каждый раз — правильное.

Первую остановку делали на острове, принадлежащем семье Кохэны. Еще с воды заметили девушек, стоящих у берега. Они старались делать вид, будто заняты плетением корзин, но даже нам с первого взгляда стало понятно, чего они ждали. Вернее кого.

Как только мы приблизились к берегу, девушки обступили одну из подруг, создав возле нее круг почета и восхищенно шушукаясь.

— Смотрите, кажется, это суженая нашего вождя! — ткнула пальцем Ника. — Ну, или претендующая, — хоть они и не понимали нашего языка, мимику и тон объяснять было не нужно. Нам стало неудобно.

Но они, кажется, ничего не заметили — девушкам до нас не было дела, а Кохэна приветливо кивнул встречающим и занялся лодкой. Невеста просто стояла и терпеливо ждала, пока индеец обратит на нее внимание, не осмеливаясь ему помешать. В ее глазах отражалось обожание, которое аккуратно смешивалось с кротким уважением к вождю. Они с подругами выглядели как персонажи из программы «Вокруг света»: пестрящие цветами и орнаментами традиционные блузки «мола» с ручной вышивкой, не менее яркие длинные юбки с аппликациями и огромное количество украшений: в носу, ушах, губах, на шее и по всей ноге от щиколотки до колена. И все это контрастно сияет на фоне загоревшей кожи и иссиня-черных густых волос. Даже наши девчонки, выглядевшие всегда безупречно, восхищенно смотрели на этот цветник. Я было подумал, что девушки нарядились специально для нашего приезда, но быстро отругал себя за комплекс Наполеона — никто не собирался производить на нас впечатление. Максимум, который был интересен местным жителям, — радушно пригласить нас одним глазом глянуть на их жизнь и быт. Как я впоследствии узнал от Кохэны, обычно туристам не разрешается приезжать на такие отдаленные острова, но нас приняли как своих из-за дружбы с вождем. Куна слегка напомнили мне гималайских шерпов — интересной внешностью, но в первую очередь — добродушно-приветливым и непосредственным нравом.

Вспоминая прошлые встречи с другими племенами, я ожидал увидеть женщин, прислуживающих мужьям. Но оказалось, что куны не так далеко ушли от матриархата, который царил в племени еще каких-то сто лет назад. Так как сельское хозяйство — основа экономики, а им занимаются женщины, они и распоряжаются бюджетными, а иногда и общинными деньгами. Хотя самые важные решения все равно принимаются на собрании вождей всех деревень. И вождь — обязательно мужчина.

У одной из пальмовых хижин у берега сидела пожилая темноволосая (как и все остальные) женщина, искренне увлеченная плетением из бисера.

— А чем вы тут обычно занимаетесь? — по моим ощущениям она почему-то должна была понимать английский. Не сработало, но на помощь с переводом пришел Кохэна.

— Миром, — ответила женщина, не отвлекаясь от браслета. — Мужчины на рассвете идут за рыбой, а мы строим мир. Рожаем детей, обрабатываем землю, задабриваем духов — да всем занимаемся.

— Так что же, мужчины вам совсем не нужны? — напросился я на феминистический ответ. Но ошибся.

— Как не нужны? Это же наша защита. И любовь. Мы все нужны друг другу, сынок. Не живите в иллюзии, будто все в мире можете сами. Человеку нужен человек.

За пару минут она доплела широкий браслет размером с пачку сигарет прямо на моих глазах и протянула мне, чтобы рассмотрел узор. Синие линии то плавно перетекали в голубые, то резко сменялись ярко-красными пятнами.

— Что означает эта мозаика? — поинтересовался я, покрутив бусины в разные стороны. — Смотрю, вы все их тут носите!

— Браслеты очищают твою душу и задабривают обиженных или злых духов, — пояснила она с улыбкой доброй бабушки, заглядывая мне в глаза. — А еще спасают от недоброго настроения, — с этими словами она надела плетение мне на руку и сделала интересный жест пальцами, означающий «ступай с миром». Я был очень тронут.

Куна, кажется, верят, что Землю создали исключительно для них, но с добродушием дают жить на планете и всем другим народам, потому что им самим много не нужно. Местная легенда о возникновении Сан-Бласа гласит, что Творец трудился целый год, создавая для архипелага по острову в день. А когда все было готово — пригласил на землю духов и людей. Так они и живут с того дня — бок о бок, реальный мир и потусторонний.

В том, чтобы откровенно бороться с цивилизацией, есть что-то болезненное, нервное. Нужно постоянно тратить силы, бороться с государствами, может, даже искусственно удерживать в рамках традиций молодое поколение. У племени куна, кажется, получился самый гармоничный подход — они не отвергают блага цивилизации, но существуют как бы рядом с ней, за дверью, только иногда прикасаясь к туристической деятельности. Но не заглядывая в быт туристов на соседних островах и не перенимая их привычки. Удивительная самодостаточность.

Нас пригласили на обед в местную кафешку в глубине острова (метров сто от берега, не больше) и выставили на стол, кажется, все, что было в деревне: свежевыловленную рыбу на гриле, тушеный зеленый перец чили, а на десерт — жареные кукурузные лепешки с кленовым сиропом и натуральным какао. После такого плотного обеда и приятного знакомства с местными жителями хотелось прилечь в тени на пару часиков, но нужно было двигаться дальше, чтобы добраться к месту ночевки до темноты. Поэтому мы собрались с мыслями, купили у девушек побольше сувениров (тканей, кокосовых орехов и сахара), чтобы отблагодарить за радушие, и выдвинулись дальше. Остаток дороги в этот день прошел спокойно, но все равно, утомленные многочасовой качкой, мы сразу по приезде завалились спать в «дорожных» бунгало.

Следующий день в лодке прошел относительно спокойно: девушки загорали и фотографировались, а мы с Вовой потягивали кокосовую воду из стеклянных бутылок и вели беседы с вождем.

— Кохэна, — снова завел разговор я, — а ты знаешь, что в нашем языке созвучное с твоим именем слово переводится как «любимая»?

— Конечно, — спокойно кивнул капитан.

— Да ладно? Откуда тебе известны особенности украинского языка? Ты вообще-то знаешь, где Украина находится? — не на шутку удивился я.

— Да шучу, конечно, не могу же я в самом деле все знать. А про Украину — обижаешь.