вокруг покрывается мусором, отходами и самим человеком. И конца и края этому не видно. Я четко понимал, что так больше нельзя. Природа ответит, и тогда двуногому виду, возомнившему себя хозяином планеты, придется расплачиваться за все свое невежество — жестокое, глупое и разрушающее.

Так как камера зловоние не передает, а картинка оставалась впечатляющей, я решил побаловаться с дроном и заснять пару кадров. Получилось очень эпично: вот с утеса обрушивается водопад, со стороны ему машем рукой мы с ребятами, и дрон летит навстречу воде, снизу вверх. Отменный пируэт, разворачиваю квадрокоптер, делаю еще один кадр — подымаюсь вдоль водопада снизу вверх вплотную к струям воды. Еще ближе — еще эпичнее кадр. Еще чуть ближе, еще… Внезапно вижу, как камера покрывается водой, брызгами, и… картинка пропадает! Черт меня дери!!! Дрон кувырком падает в месиво водопада, разбившись и исчезнув в нем навсегда. Я так долго не осмеливался экспериментировать с эффектными пролетами, только приловчился к управлению, и теперь снова вернется былая скованность и опасения! Да еще так невовремя — вчера, как назло, поленился слить материал, выдохшись после дороги.

За первые три дня в Колумбии две единицы техники потеряны. Дерьмовая ситуация.

Горевать о потере долго не хотелось — мы просто собрались и поскорее выехали к ближайшему торговому центру, чтобы компенсировать утрату. Ценные кадры не вернешь, а вот инструмент восстановить можно. Я купил компактный дрон «Спарк», он слабее и хуже версии, которую я утопил, но и стоит в два раза меньше. А бюджет все настойчивее поджимал мои бока, поэтому пришлось затянуть пояс потуже.

Мы продолжили свой путь и во второй половине дня приехали на настоящую кофейную плантацию — ведь Колумбия, кстати, тоже славится этим ароматным напитком. Мне хотелось не просто побывать, а и погрузиться в философию кофе и принять участие во всех процессах. От рассадки зернышек во влажную почву до выращивания деревьев, собирания плодов, сушки, очистки, обжарки и перемолки.

У самого входа нам выдали плетеные сумки с большой ручкой из мешковины, просторные рубахи, плотно закрывающие лицо и шею, и что-то вроде наших калош на ноги. Из-за буйства зелени на склонах гор все буквально кишело разными насекомыми и пресмыкающимися, часто ядовитыми, поэтому нам сразу посоветовали тщательно прикрыть все доступные участки кожи. Плантация считалась одной из лучших в Колумбии, а это значило, что работникам запрещено срывать зеленые ягоды: только те, что уже успели сами дозреть под солнечными лучами. Это сильно улучшало качество кофе, но и так же сильно замедляло процесс собирания — спустя полчаса, проведенные в кофейных кустах, мы едва ли заполнили свои корзинки на четверть.

— Эх, работнички, — пошутил над нами местный трудяга, удивительно неплохо изъяснявшийся на английском. — У нас так не проходит, за это время велено уже по две корзины собрать.

— Да это ж невозможно! — возмутилась наша неженка Ника. — У меня уже шею от этой сумки тянет! Как же ее полную выдержать?!

Обращаться с деревьями нужно очень аккуратно, это закон: не ломать ветки, не портить ягоду и не пропускать уже созревшие зернышки — иначе начнет быстро портиться вся ветка. Прежде чем начать плодоносить, дерево из кофейного саженца растет три года, после которых буквально пару дней длится цветение. Если за это время не происходит опыление — все пропало, нужно ждать следующего сезона. Если опыление произошло — на дереве появляются белые цветочки, которые потом и становятся ягодами.

После сбора мы отправили весь свой урожай на промывку, засыпав его в специальные вращающиеся барабаны, а потом понаблюдали за процессом просушивания зерна на бетонных плитах. В течение двадцати дней работники постоянно переворачивают зерна под солнцем, чтобы те равномерно просохли со всех сторон, — иначе запреют, и их придется выбросить.

Следующий этап — дело машин. Спустившись в цокольное помещение, вырытое прямо в земле, мы с удивлением наткнулись на огромное количество оборудования для обжарки — будто попали в цех завода «Титаника», а не на маленькую локальную ферму. Зеленое кофейное зерно обладает ароматом бобовых, нерастворимо в воде и практически безвкусно. И вот как раз таки чтобы развить вкус, кофе обжаривают в специальных печах. Процесс обжарки тщательно контролируется, чтобы развить три вкусовых показателя — сладость, кислотность и горечь — они создают баланс напитка.

Когда зерно остывает, начинается самый сложный процесс. Мне казалось, что физическая работа осталась на полях, а на самой ферме уже автоматизм, но там в кустах оказались цветочки — во всех смыслах. Перемалывание зерна на домашних плантациях (а в Азии и Южной Америке именно они считаются самыми правильными) делают вручную, в огромных деревянных ступах. Целый час мы с Вовчиком, запыхавшись, в четыре руки толкали тяжеленный поддон, который крутился и своим весом перемалывал плоды. С нас текло в три ручья, а мышцы потом болели дня три — упахались мы там сильнее, чем в лучшие времена в тренажерке.

Все этапы от зарождения зернышка кофе до попадания чашки ароматного напитка на утренний стол — очень интересные, многогранные и совсем непростые. Все глубже изучая процессы создания чего-либо на Земле, я начал обращать внимание на историю всех деталей, окружающих меня ежедневно и воспринимавшихся ранее просто как данность. Мы относимся к кофе как ко всему готовенькому — будто оно так всегда и лежало мелким порошком на полке супермаркета в красивой пачке. А на самом деле — это целая история, за которой стоит очень много людей, работы, технологий и вклада природы. Ведь когда засыпаешь очередную ложку в кофемашину, даже не думаешь, что когда-то это зернышко созревало на дереве, причем обычно где-то на другом конце земного шара.

В кругосветке я начал задаваться интересными вопросами — кто вырезал из дерева этот разноцветный шкаф? Какой путь проделал апельсин, прежде чем оказаться на моем столе? Кто вручную вылепливал узоры на керамической вазе и делал выкройку этой рубашки? Прелесть в том, что ты никогда не узнаешь ответ наверняка, но можно позволить воображению разогнать любую историю, и пользование тем или иным предметом сразу приобретает дополнительную атмосферу и важность. Отменная игра.

Возвращались мы с кофейных работ поздно вечером, и уже по традиции только наутро осознали, где находимся. Проснулись на огромном деревянном ложе конусной формы со стеклянными стенами, которое свисало прямо над зеленым обрывом, — еще глаза толком не успел раскрыть, а дух уже перехватило. Отовсюду из зелени выше и ниже по склону выпрыгивали шапки соломенных коконов, в которых сладко дремали остальные постояльцы. В ресторане нас ждал континентальный завтрак (за последние дни я