что это нежелательно для тапробанца, но к своему стыду решил умолчать – настолько была велика тяга к открытию неизведанного.

Айрон улыбнулся:

- Раз Ева тебе не помешала, значит, посчитала это важным для тебя. Я, разумеется, тоже не буду препятствовать.

Семён поклонился.

- Простите. Это было непорядочно с моей стороны.

- Ничего, - успокоил его хозяин базы, предупредительно подняв руку. – Тут другой вопрос: дойдут ли твои фотографии до человечества?

- А что? Могут не дойти? – насторожился путешественник. – Хозяин Байкала?

Айрон пожал плечами, но отвечать не стал. Вместо этого закончил:

- Завтра, ближе к вечеру по вашему земному времяисчислению, ты покинешь базу, триасовый период, и вернёшься в свой реальный мир на Байкале.

Тапробанец улыбнулся:

- Там тебя ждёт Саша. Надеюсь, ты найдёшь способ выбраться из аномальной зоны и вывести его из силового купола форпоста. Мне приятно было с тобой беседовать. Приятно было познакомиться и вступить в контакт с представителем разумной расы человечества на вашей планете. Придёт время, и наши контакты участятся, а возможно и перерастут в несокрушимую дружбу между двумя столь непохожими по развитию цивилизациями. Но, прежде чем я покину тебя, мне хотелось бы сделать для тебя нечто особенное, скорее - сокровенное. О чём сам ты подспудно мечтаешь, но не знаешь, как меня об этом спросить.

Айрон поднял в прощании руку:

- Прощай, чужестранец! И да свершится тобой задуманное. Передавай привет Саше - он у тебя хороший друг и человек. Жаль, что мы не успели спасти его девушку, которую он так беззаветно любил.

С этими словами он махнул рукой, улыбнулся последний раз и приказал:

- Ева! Покажи нашему гостю то, что он за всё время пребывания здесь хочет у нас попросить, но никак не решится.

…И исчез.

- Команда принята! – ответил механический, но бархатный голос штучного Интеллекта.

Матрица включила телевизор, и на его широком экране Семён увидел…

О, господи!

Он схватился за спинку кресла, едва не лишаясь сознания. Это он-то! Мужественный, храбрый, непоколебимый, прошедший настоящий ад, и ставший участником первейшего контакта на планете между человечеством и Разумом, превосходившим его на миллионы лет!

Ева автоматическим голосом прокомментировала:

- Запись видеоизображения датируется двенадцатым июня тысяча девятьсот семьдесят девятого года двадцатого столетия по земному летоисчеслению современного календаря. (На экране в бегущей внизу строке появились цифры: «1261979г.» - дата записи). Два субъекта. Время действия – одиннадцать часов ноль три минуты. День недели – воскресенье. Место действия – город Нижнеангарск.

Затем, очевидно, решив дополнить более детально, уже потеплевшим (если это можно так сформулировать) голосом добавила:

- Это было вчера, чужестранец.

И умолкла, давая возможность Семёну прийти в себя.

…С экрана обычного земного телевизора его времён, куда-то вдаль, мимо невидимого объектива камеры, смотрела…

Его жена…

Держа за руку его почти одиннадцатилетнего сына.

Его сына.

Николая.

Они смотрели куда-то вдаль, и печально улыбались, будто прислушиваясь к неведомому голосу, возникшему ниоткуда.

********

Людей на площади и в парке было довольно много. Жена с сыном, хоть и улыбались прохожим, но вполне очевидным являлось их душевное горе; было видно, что делали они это, скорее автоматически, через силу, по правилам этикета. Весть об исчезновении экспедиции давно уже была не новостью в таком большом населённом пункте, и люди подходили, что-то говорили успокаивающее, жалели, скорбели вместе. Колька, было видно, возмужал в одночасье, узнав о пропаже отца, а супруга осунулась, как-то иссохла от горя, но оба держались – Семён отметил, что их не бросили, окружали вниманием и заботой. Вот только печаль, и горесть утраты отражались на их, милых ему лицах.

Около часа он просидел в опустошённой отрешённости. Телевизор передавал теперь последние известия и новости, происходящие в стране – всё те же награждения, пленум, съезд, визиты – однако он был далёк от всей этой идеологической, никому не нужной суматохи.

Ева из скромности молчала.

Так прошел весь день.

А уже к вечеру (по земным меркам) он был готов в дорогу.

Фотоаппарат со снимками лежал в кармане чисто выстиранной куртки (Ева постаралась), ружьё находилось рядом. Чисто выбритый, отдохнувший, плотно поужинавший и через край полный всевозможными впечатлениями, он прощальным взглядом оглядел спальную комнату, возблагодарил Айрона, послал воздушный поцелуй Еве и попросил её отправить себя домой.

В свой мир.

На Байкал.

К Саше.

Однако перед этим, как оказалось, Айрон, по всей видимости, приготовил путешественнику на прощание ещё один, последний сюрприз.

Бесстрастным голосом Ева спросила:

- У тебя есть желание, чужестранец, посетить зал с замороженными саркофагами? Айрон наказал мне, что если ты этого захочешь, всячески оказать тебе эту последнюю услугу. В качестве, разумеется, подарка от цивилизации ТАПРОБАН.

Семён едва не присел на месте, как бывало у Саши в пылу его восторга.

- Айрон?

- Да. Ты готов?

Семён не мог поверить своей удаче. Конечно, он этого хотел! Увидеть непознанное. Объять запредельное его разуму. Столкнуться с неведомым.

- Я готов, Ева! – выкрикнул он, млея от радости предвкушения прикоснуться к тайне Вселенной. Такая возможность!

- Тогда, следуй за мной, чужестранец.

Ева подняла его в воздух, и он, захватив ружьё, выплыл в коридор, паря в невесомости, как астронавт на околоземной орбите.

Спустя какой-то бесконечно малый промежуток времени, направляемый Евой, он влетел в гигантский амфитеатр, накрытый циклопическим куполом, словно прозрачной сферой Дайсона. Ева мягко опустила его на нижнюю поверхность пола, и он застыл в благоговейном изумлении.

Перед ним, позади него, по бокам, к невидимым горизонтам тянулись нескончаемые ряды тысяч и тысяч прозрачных капсул, как в ячейках пчелиного улья. Сделанные из неведомого, неземного материала, они блестели в окружающем пространстве, и весь воздух внутри был наполнен волнами исходивших от них вибраций. Саркофаги были повсюду и строением своим были похожи на тренажёрные барокамеры космонавтов в Звёздном городке Байконура, где жила когда-то Люда. Материал был прозрачным, совсем не земного происхождения, да и нелепость их нахождения здесь, в триасовом периоде Земли полностью сбивала с толку. Их были десятки тысяч! Неведомый Разум разместил их в подземном амфитеатре, чтобы, как думал Семён, однажды они вышли из анабиоза и заселили этот мир – может через десятки, а может и через сотни миллионов лет. Айрон был прав. Такая цифра, такая бездна Времени просто не подвластна была человечеству. Она не поддавалась его разуму, как, впрочем, не поддавалась разуму самого Семёна. Он был бессилен в своём понимании против такого всемогущества тапробанцев.

Ева сама направляла его движения, и ему оставалось только созерцать всё