Стивен коснулся ее руки, затем повернулся и, не сказав нислова, вышел из палаты. На этот раз Адриана поняла, что он ушел навсегда. Онасожалела, но при этом знала, что никогда не будет по нему тосковать. Лежа вкровати, она переключилась мыслями на Билла, очень переживая за то, что он могподумать, когда увидел ее со Стивеном. Все, чего она хотела — это чтобы онвернулся и можно было ему все объяснить.

Стивен тем временем широко шагал по коридору. У палатыноворожденных он на мгновение остановился и увидел через стекло своего ребенка:голубой сверток в пластмассовой кроватке с табличкой: «Томпсон, мальчик, 8 фн14 уц 5 час 15 мин». Он носил девичью фамилию матери, чего Стивен и добивался.Стивен глядел на сына, ожидая пробуждения в себе каких-то новых чувств, но такничего и не дождался. Малыш был красивый, невероятно крошечный и беззащитный.Хотелось протянуть к нему руку и потрогать. Нельзя было забыть минут, когда ондержал это крохотное существо на руках, но теперь Стивен испытывал облегчение,что ребенок будет с Адрианой. Все-таки лучше было считать его чьим-то, а несвоим. Стивену стало совершенно очевидно, что в отношениях с Адрианойпоставлена последняя точка. Их интересы слишком разошлись. Она слишком многогоот него хотела.

— Ваш мальчик? — с широкой улыбкой обратился кнему какой-то пожилой, лысый мужчина с сигарой.

Стивен удивленно посмотрел на него и покачал головой. Нет.Это не его мальчик. Кого-то другого. И легкой походкой зашагал к выходу,чувствуя опять покой на душе. Для Стивена мучение закончилось.

Адриана ждала возвращения Билла, но он так и не появлялся. Вквартире телефон тоже не отвечал. К четырем часам Адриану охватило отчаяние.Она переживала; что Билл мог не то подумать, и хотела ему все объяснить,рассказать о результатах визита Стивена. Однако Билла невозможно было найти. ЕщеАдриана переживала за вечеринку-сюрприз, помня, что все рассчитывали, чтоименно она приведет Билла на работу, где вся группа намеревалась егочествовать. Она стала звонить в офис. Наконец в шесть часов кто-то снял тамтрубку. Адриана слышала многочисленные голоса и праздничный шум. Онапостаралась говорить громче, и тогда ассистент режиссера, подошедший ктелефону, узнал ее.

— Адриана? Поздравляем с малышом!

Билл всем рассказал про Сэма, но сотрудники при этомзаметили, что он необычно тих. Они просто решили, что Билл устал от ночныхволнений с Адрианой. Оказалось, что на вечеринку он попал совершенно случайно.Из клиники он вернулся домой, а потом, чтобы привести в порядок мозги, поехална работу и прибыл только чуть позже предусмотренного времени. Получилось, чтосудьба его все равно привела туда, даже без Адрианы.

— Билл там?

Адриана обрадовалась, что нашла его.

— Он только что уехал. Сказал, что у него дела. Новечеринка продолжается!

Ассистент, судя по голосу, выпил немало, да и остальным былоуже не до виновника торжества — так хорошо они веселились. Билла тронуло, чтоони организовали такое мероприятие, но ему хотелось побыть одному, и онулизнул. День рождения действительно получился запоминающимся.

Адриана снова позвонила ему домой, но слышала толькоавтоответчик. Она не могла поверить, что Билл куда-то бесследно исчез или нехочет выслушать ее объяснений. Он знал, что Адриана собирается поставитьСтивена в известность о рождении ребенка, но не ожидал увидеть его сидящимрядом с Адрианой в больничной палате, с ребенком на руках и незамедлительносделал однозначные выводы. Так, во всяком случае, предполагала Адриана. Ейстали приходить в голову самые черные мысли о том, что Билл так рассердился,что не захочет больше ее видеть. Предпринять для его поисков она больше ничегоне могла, не могла покинуть палату, клинику и чувствовала себя пойманной вловушку и беспомощной. Ребенок был с ней всю вторую половину дня и вечер —сначала на руках, а потом в кроватке. Ужинать Адриана отказалась, голубогомишку усадила в кресло, а сама стала грустно глядеть на розы, оставленныеБиллом. У нее было одно желание — увидеть его и сказать, как она его любит.

— Хотите таблетку снотворного? — предложила сестрав восемь вечера, но Адриана только покачала головой — тогда сестра сделала вистории болезни отметку о возможной послеродовой депрессии. Там уже былизаписи, что родившая не ела ни обеда, ни ужина и не проявляет желания кормитьгрудью ребенка. Адриана была молчалива и необщительна; как только сестра вышла,она снова набрала номер квартиры, продиктовала автоответчику, что тоскует иочень ждет звонка.

Она снова взяла своего сыночка и долго держала его вобъятиях, разглядывая маленький носик, прикрытые глазки, красиво очерченныйротик и крошечные, слегка согнутые пальчики. Он был необыкновенно милый икрасивый, и Адриана была так поглощена рассматриванием его, что не заметила,как в девять часов дверь тихо открылась. Билл стоял и глядел на нее, пытаясьсебя убедить, что ничего не чувствует ни к ней, ни к ребенку. Адриана повернулаголову и вдруг увидела его. У нее перехватило дыхание, она инстинктивнопротянула к нему руку и попыталась встать, что было совсем нелегко.

— Лежи, — сказал он ласково, — не вставай. Япросто зашел, чтобы с тобой попрощаться.

Билл говорил холодным и спокойным тоном и остановился нанекотором расстоянии от кровати. Он был одет с иголочки — Адриана поняла, чтоне по причине вечеринки, на которую наверняка явился в свитере и джинсах, аради чего-то важного. На нем был английский твидовый костюм, кремовая рубашка,галстук от «Гермеса» и добротные коричневые полуботинки, через руку былопереброшено теплое пальто, и тут Адриана поняла, что Билл куда-то уезжает.

— Куда ты уезжаешь? — спросила она обеспокоено,чувствуя, что их отношения стали совершенно иными, причем за какие-то считанныечасы. Всего полсуток, назад они были одним сердцем, одной душой, а теперь он,разорвав это единство, уезжал, Адриана знала причину этого, но пока не моглаответить себе, сможет ли залечить рану, которую ему нанесла.

— Я решил на несколько дней слетать в Нью-Йорк,повидаться с ребятами.

Он взглянул на часы.

— Через пару минут надо идти, чтобы успеть на ночнойрейс.

Сердце у Адрианы упало, ее охватила паника и страх потерятьего. Она видела, что Билл неловко смотрит то по сторонам, то на нее и словнонарочно, избегает смотреть на маленького.

— А мальчики знают, что ты прилетаешь?

— Нет, — сказал он угрюмо. — Я хотел сделатьим сюрприз.

— И долго тебя не будет?

Адриана не знала, что ему сказать, кроме того, что сожалеет,что сделала глупость, что не надо ей было так волноваться за Стивена, что онпрохвост, что она Билла любит больше самой жизни, что Сэм будет их ребенком…если только он ее не оставит… если простит.

— Не знаю, сколько я там пробуду, — ответил он,перекладывая пальто с руки на руку и с тоской глядя на Адриану. — Неделю…две… Может, куда-нибудь с ними съезжу ненадолго после их возвращения изВермонта, только бы Лесли разрешила…