двойным давлением партклубов и «консерваторов» (которые тоже приходят к поддержке идеи внеочередного Съезда, чтобы «сломить горбачевскую линию неопределенности и постоянного лавирования»[442]) верховная власть сдается по двум направлениям. 1) Уже в июле 1989 года Горбачев объявляет о проведении следующего Съезда перед секретарями ЦК и первыми секретарями территориальных парткомов высших эшелонов, которые считались сторонниками консерваторов. 2) Дата проведения Съезда (июль 1990) назначена на шесть месяцев раньше по сравнению с обычным расписанием. Так что хотя Съезд и не совсем «внеочередной», он все-таки и не вполне «очередной».

Изменение «природы» партии

Партклубы хотят добиться изменения устава КПСС и способа доступа к властным позициям: теперь секретари парткомов и делегаты съездов должны, по их мнению, избираться (а не назначаться), выдвигаясь от своей платформы через прямое тайное голосование[443]. Выборы фетишизируются, на них смотрят как на универсальное средство демократизации всех институтов. Чтобы удерживать бдительный демократический контроль над представительскими институтами, «Демплатформа» даже предусматривает выборы каждые три года. Предложенный механизм напрямую вдохновлен системой, использованной в 1989 году на выборах союзных депутатов (которые, правда, не принесли успеха неформалам): представление кандидатов от первичных организаций, регистрация кандидатов избирательными комиссиями двух уровней, которые, кроме того, подсчитывают голоса и объявляют результаты[444]. Таким образом клубы стремятся нейтрализовать номенклатуру, понимаемую одновременно как способ рекрутирования, социальная группа и политическая сила: они требуют «полной ликвидации специальных привилегий для выборного актива и аппарата»[445], при этом последний должен быть сокращен в размерах и подчиняться «партийным массам» и делегатам съезда.

В этом проекте трансформации КПСС в «парламентскую партию» «Демплатформа» стремится передать власть аппарата депутатам. Вырисовывается образ партии как предвыборной машины, чей аппарат должен превратиться в штат оплачиваемых по контракту технических специалистов и уступить авансцену народным избранникам. Вполне возможно, что лидеры «Демплатформы» в той или иной степени ориентировались на модель американских партий, где ключевые властные позиции завоевываются в избирательном пространстве.

Наименования как инструмент борьбы

Как мы видели, партклубы добились вполне заметного места на политической арене благодаря своей инструментализации в процессе внутрипартийных властных игр. В момент своего возникновения «Демплатформа» пытается предстать главным игроком реформаторского лагеря, противостоящим консерваторам. Поэтому прежде всего она должна определять себя по отношению к другим группам реформаторов и минимизировать их вес в борьбе. Работа по самоопределению и устранению конкурентов, в которой важнейшую роль играет идеологическое позиционирование, производится в двух полях:

• Внутри «Демплатформы», с момента ее образования и до ее выхода из КПСС в июле 1990 года, каждое столкновение заканчивается победой группы, которой удается все сильнее и все отчетливее дистанцироваться от «коммунизма», а также последующим вытеснением проигравших. Здесь разворачивается борьба наименований. Первоначально «Демплатформа» отстаивает обозначение «социал-демократы»: это самый «либеральный» лейбл из вообразимых внутри партии. Но едва выйдя из партийных рядов, большинство лидеров «Демплатформы» быстро перейдут на более откровенные «либеральные» позиции (вследствие соревнования внутри демократического движения).

• В более широком пространстве партии главные конкуренты «Демплатформы» – это «умеренные» и «центристские» реформаторы (Горбачев); она пытается устранить их, отрицая за ними какую-либо самостоятельную позицию, как если бы они были полностью поглощены консерваторами.

Идентичности, наименования и «идеологии» внутри «Демплатформы»

Сама «Демплатформа» дает себе довольно размытое идеологическое определение, однако выделяется среди других организаций однозначностью своего дистанцирования, а потом и разрыва с «коммунистической» идентификацией. Это происходит быстро и все более бескомпромиссно в ходе внутренней борьбы, что не мешает, однако, инициаторам этого процесса неизменно определять себя как «социал-демократов». Таким образом, у этого термина нет устоявшегося содержания.

«Социал-демократическая» позиция состоит прежде всего в том, чтобы дистанцироваться от некоторых кардинальных принципов коммунистических режимов: «диктатура пролетариата, […] безрыночный социализм, […] народовластие без политического плюрализма, возрастание руководящей роли правящих коммунистических партий, верховенство общественных интересов над личными, интернациональных над национальными»[446]. Накануне учредительной конференции «Демплатформы» в МПК происходит раскол по экономическому вопросу. «Коммунистическая секция» (созданная в октябре 1989 года) противостоит «социал-демократическому» большинству, выступающему за реабилитацию «рынка как рычага нормального развития экономики»[447]. Эта секция настаивает на необходимости контролировать некоторые показатели (цены, разницу в доходах) и регулировать трансформации государственной собственности. Из-за недостатка документальных источников позиции «социал-демократов» можно понять лишь «от обратного», то есть на основе контраргументов, которые содержатся в платформе «коммунистической» секции:

Социальная справедливость не сможет быть достигнута, если основные средства производства будут денационализированы, если будет допущена частная собственность с эксплуатацией чужого труда. С другой стороны, эта задача останется нерешенной и в том случае, если государственная собственность, в том виде, как она сложилась сегодня, не будет превращена в подлинно общенародную, которая предполагает, что управление производством и распределением на всех уровнях народного хозяйства осуществляют все трудящиеся непосредственно или через своих представителей. […] Мы не согласны с теми, кто утверждает, что повысить эффективность народного хозяйства можно, только увеличив имущественное неравенство, ликвидировав социальные гарантии, в т.ч. бесплатное образование и здравоохранение, кто под видом борьбы с «уравниловкой» отвергает саму идею социального равенства[448].

Коммунистическая секция считает необходимым контролировать разницу в доходах между социальными группами (но не внутри социальной группы), создать систему социальных гарантий для трудящихся и неработающего населения, контролировать повышение цен и зарплат в период дефицита товаров. И наконец, она подозревает социал-демократическое течение в стремлении «деидеологизировать КПСС» и установить «модернизированный капитализм». Однако в тексте «Демплатформы», принятом в январе 1990 года, нет никаких следов этого конфликта. Он фокусируется исключительно на реформе внутреннего функционирования и места партии в политической системе. Он не отсылает также напрямую к «социал-демократии». Этот термин появляется лишь в периферийных публикациях (в интервью и выступлениях руководителей «Демплатформы»).

И только в апреле 1990 года «Демплатформа» обнародует свои позиции по экономическим вопросам[449]: рынок должен быть «главным регулятором хозяйства», а меры социальной политики будут призваны «смягчить» его последствия для самых уязвимых категорий населения. Указывается, что «в руках государства должна остаться только та часть производства, которая требует прямого и непосредственного контроля со стороны общества». Все остальное должно подвергнуться «разгосударствлению». Однако лидеры «Демплатформы» не уточняют, что они подразумевают под термином «разгосударствление», предпочитая сохранить в этом отношении неясность. Помимо государственной собственности они выделяют, не определяя их, еще четыре формы собственности: кооперативную, коллективную, частную и акционерную. Некоторые свидетельства позволяют, однако, судить о том, что большинство в «Демократической платформе» ориентируется на либеральные позиции. Оно уже никоим образом не отсылает к программе МДГ, в которой речь шла о «децентрализации» общественной собственности[450]. Его экономическая программа – точная копия программы января 1990 года избирательного блока «Демократическая Россия», который выстроил свою кампанию на