Недостоверная информация преследует Обаму и в Белом доме. Главным достижением его первого президентского срока была реформа здравоохранения и защиты пациентов. Одним из самых ярких противников этой реформы стала экс-губернатор Аляски Сара Пэйлин. В августе 2009 г. Пэйлин породила опасения, что реформа Обамы – это заговор с целью погубить пожилых людей{525}. В своей записи в Facebook она заявила, что больные люди должны будут «предстать перед „комиссией смерти“ Обамы, чтобы его чиновники решали… заслуживают ли они [пациенты] медицинской помощи или нет». Пэйлин предполагала, что будет поощряться эвтаназия стариков, чтобы не давать им продлевающие жизнь дорогие лекарства.

Это была ужасная мысль, и ее хорошо запомнили. Всего лишь через неделю после той записи Пэйлин в Facebook почти 90 % американцев слышали про «комиссии смерти», и около 30 % сказали, что верят в это{526}. Но это была неправда. В тексте проекта реформы не упоминается о чиновничьих «комиссиях смерти», и сама Пэйлин не приводит никаких цитат, чтобы подкрепить свое утверждение. Опять же вроде бы не сложно выяснить истинное положение дел. Администрация Обамы неоднократно прилагала усилия к тому, чтобы развеять слухи, кроме того, слухи активно опровергались в основных СМИ. К сожалению, такие заблуждения чрезвычайно устойчивы. К августу 2012 г. число людей, беспокоящихся из-за «комиссий смерти», выросло примерно до 40 %{527}.

Как же получилось, что после того, как Обама предоставил миру свое свидетельство о рождении, число людей, считавших его мошенником, практически не изменилось (а в некоторых кругах даже выросло)? Почему после трех лет напоминаний о безосновательности мифа о «комиссиях смерти» (при том что и сами комиссии не появились) больше людей стали думать, что в перспективе такое возможно? Доцент политологии в Дартмутском колледже Брэндон Ниан специализируется на изучении именно этого типа политических ошибок. В его исследованиях показано, что исправить неверные убеждения может быть удивительно трудно. А иногда, если людям предъявляют факты, которые призваны исправить неверное мнение, это заставляет их еще сильнее укрепиться в своих заблуждениях. Ниан назвал подобное явление эффектом обратного результата.

В ряде исследований Ниан и его коллеги обнаружили, что, если объяснять людям, что реформа Обамы не повлечет за собой создание «комиссий смерти», санкционированных государством, это может повысить их уверенность в том, что «комиссии смерти» – надвигающаяся реальность{528}. Если показывать людям видео, где президент Обама называет себя христианином, это может усилить их подозрения, что он тайный мусульманин (еще один слух, возникший во время президентской кампании и существующий до сих пор){529}. Если рассказывать людям, что вакцины не вызывают аутизма, это может снизить их желание прививать своих детей{530}. А предупреждение о катастрофических последствиях глобального потепления может привести к тому, что люди станут менее восприимчивы к политике ограничения изменений климата{531}.

Эффект обратного результата, возможно, наиболее яркое проявление силы предвзятости подтверждения. Даже если факты неопровержимы, некоторые люди найдут способ их опровергнуть.

Когда вам нужно обоснованно отвергнуть неудобный факт, легче всего это сделать с помощью теории заговора. Если вы утверждаете, что никому нельзя доверять, то все, казалось бы, неоспоримые факты можно легко списать, обозвав их элементом маскировки. Так, когда президент Обама опубликовал свое свидетельство о рождении, конспирологически настроенные «рожденцы» сразу же заявили, что это подделка, сделанная в фотошопе. Блогеры детально проанализировали каждый пиксель, заметив мнимые несоответствия в рисунке и оттенке, а также явное отсутствие складок, которые должны остаться после того, как документ сгибали для отправки по почте. Один конспиролог даже сумел разглядеть едва заметное улыбающееся лицо в подписи чиновника{532}. Предположительно, это озорная улика, оставленная фальсификатором (не понятно, правда, зачем опытному фальсификатору оставлять улики). Вместо того чтобы убедить «рожденцев» в их ошибке, публикация документа Обамы только прибавила им поводов придраться.

Точно так же слух о «комиссиях смерти» сохраняет популярность отчасти потому, что, по мнению конспирологов, администрация Обамы скрывает свои планы. Для антипрививочников отсутствие доказательств о связи вакцин и аутизма означает, что крупные фармацевтические компании занимаются сокрытием фактов. Те, кто отрицает изменение климата, легко решат, что утверждение большинства ученых о потеплении – заговор с целью ввести общество в заблуждение.

Конспирологи часто заявляют, что успокоились бы, получив хотя бы одно неоспоримое доказательство ошибочности теории заговора. И хотя на кого-то это, возможно, подействует, эффект обратного результата гарантирует, что, как только какое-либо убеждение прочно укоренилось у нас в голове, любые доказательства лишь сильнее укрепят нашу веру. Предвзятость подтверждения вместе со склонностью к конспирологическому мышлению формируют непробиваемый щит, защищающий наши убеждения практически от любых сомнений.

Здесь надо остановиться и решить вопрос, который часто возникает при разговоре о теориях заговора: где больше популярны конспирологические версии – среди правых или левых, либералов или консерваторов, демократов или республиканцев?

Моя подборка конспирологических теорий о президенте Обаме может создать впечатление, что теории заговора более распространены среди республиканцев. Многие левые полагают, что в этом нет никаких сомнений. Бывший главный редактор журнала левого толка New Republic Джонатан Чейт утверждает, что политические правые силы «демонстрируют такой вид конспирологического мышления, который ‹…› не имеет места среди основных сил левых»{533}. Артур Голдваг, пишущий для либерального сайта Salon.com, предполагает, что теории заговора «находят отклик среди подавляющего большинства республиканцев»{534}.