– Ли, это очень серьезно. Я убью тебя прямо здесь при любом намеке на то, что ты захочешь передать мою тайну кому-либо. Это не шутка.

– Вы ведь сами говорили – я не заинтересован в том, чтобы выдавать что-то про вас. Вы ведь сможете в ответ рассказать о моей тайне.

– Я не уверен, что твоя тайна равнозначна моей. Я должен быть уверенным в твоей надежности.

– Тогда что мне сделать? Дать честное слово? Я так понимаю, вы хотите мне рассказать тайну не просто так. Я вам для чего-то нужен. Что-то такое, с чем вы в одиночку справиться не можете. Ну так давайте не тяните, говорите, что я должен для этого сделать. Со своей стороны скажу, что бесконечно благодарен вам как лучшему учителю в мире. За эти недели я узнал от вас больше, чем смог узнать за годы. Не уверен, что не выдам вас под пытками. Но пытать меня придется серьезно. Очень серьезно. Вы ведь знаете, боль терпеть я умею.

Тао кивнул:

– Да, Ли, я видел твои пределы. Не уверен, что во всем мире найдется палач, который сможет тебя разговорить. И еще скажу, что выдавать меня не в твоих интересах. Моей тайны хватит на нас двоих. Но прежде спрошу тебя как полагается: согласишься ли ты, Ли из семьи Брюс, помочь мне? Должен предупредить, что это грозит смертью. Мы оба можем не вернуться. И в случае неудачи наша смерть, скорее всего, будет ужасной, а для родных мы просто исчезнем, бесследно.

– Я ваш ученик. И я так понимаю, что помощь вам – это плата ученика учителю. Зря спросили, я ведь платить не откажусь, вы меня знаете.

– Моя дочь… ты ее видел…

– О нет! Учитель, если вы снова про дурные мысли, их у меня нет. Я ощущаю себя бесполым существом. Ваш напиток убил меня как мужчину. Наповал прикончил.

– Не преувеличивай, Ли. Он всего лишь на пару дней значительно снижает мужское влечение. Если выживем, подарю тебе немного. Иногда его полезно пить.

– У нас с вами слишком разные представления о пользе. Простите, учитель. Не удержался, перебил.

– Не извиняйся. Момент волнующий. Волнение учителя закономерно передается ученику. Если это хорошие учитель и ученик. А ты бесспорно хорош. Так вот, моя дочь – она как бы больна. Это трудно объяснить. Те, кто живут древним искусством, не просто живут, они выживают. Мир изменился, нам приходится к нему приспосабливаться. Поколение за поколением цепляемся за старое. Иногда приходится принимать непростые решения. Например, очень трудно передавать нашу кровь на сторону. Плохо приживается. Моя жена – она одновременно моя племянница. Причем племянница и родная и двоюродная. Тоже одновременно. Моя сестра – ее мать, а мой двоюродный брат – ее отец. Случилась беда, в их семье выжила лишь одна дочка. Никого больше нет. Я заботился о ней, потом она родила мне дочь. Мы не смогли завести других детей. У нас с этим часто все сложно. И моя единственная дочь не смогла приспособиться к ПОРЯДКУ. Древняя кровь потребовала свое, не дав ничего взамен. Ты что-то понял, Ли?

– Ровным счетом ничего, учитель, если не считать того, что семейные порядки у вас… как бы это сказать… необычные. Хотя в отдаленных селениях это в порядке вещей, сталкиваться доводилось. Продолжайте, я вас внимательно слушаю. Я не пропущу ни слова. Я все пойму. Если не сейчас, то позже.

– Надеюсь. Ты умен, тебе просто нужно немного времени, чтобы осмыслить некоторые новые сведения. Думаю, тебе известно, что потомство от родственников часто ущербно. Но нам давно с этим жить приходится, мы знаем, что это обычно поправимо при соблюдении некоторых условий. А вот конфликт древней силы с ПОРЯДКОМ поправить сложнее. Сколько лет, по-твоему, моей девочке?

– Она немного меня младше. Года на два, полагаю. То есть ей четырнадцать или тринадцать.

– Ошибаешься, ей почти девятнадцать. Она всегда отставала в физическом развитии. Что бы я ни делал, ничего не получалось. То, что ты видишь, это один из лучших моментов. Та стадия, когда проблемы минимальные. Мать увозит ее на серные источники, считает, что дочке это помогает. Да, есть способ облегчать ее страдания, частично снимать отечность тела, но ненадолго и не сильно. Если все будет идти так, как идет, она не проживет и пяти лет. И это в лучшем случае.

– А если к сильному целителю? Учитель, я могу с этим помочь, у меня есть деньги.

– Благодарю, Ли, но деньги есть и у меня. Не все в мире можно купить. То, что может помочь девочке, не продается. Я пытался найти. Не раз пытался. Предлагал что угодно. Тщетно. Годы и годы потратил впустую. Тот человек, книжник, которого я хочу тебе порекомендовать, навел меня на перспективную идею. Я снова тратил годы и годы, перебравшись в этот пустынный край. И в итоге кое-чего добился. Повезло, что силы у меня достаточно, чтобы выполнить хотя бы часть задачи. Я нашел здесь то, что спрятано от глаз. Край мира. Видишь его?

– Все равно не понимаю, о чем вы, – ответил я, но на всякий случай вновь начал крутить головой.

– Не нужно оглядываться, Ли. Будь все так просто, другие давно бы нашли то, что скрыто. И тогда все могло потерять смысл. Мудрецы, о которых ты вспоминал, безусловно, правы. Когда-то Гаддокус протягивался дальше на восток. Одно море действительно отделялось от другого. Но ты ведь знаешь, что в древние времена много чего случилось. Мир едва не погиб несколько раз. В том числе его чуть не разорвало по частям, растащив по другим мирам. Вот в такой момент перемычка и превратилась в два далеко отстоящих друг от друга мыса. И это неспроста. Это породило тайну, которая, возможно, подарит моей дочери долгую и здоровую жизнь. И я, великий мастер Тао, спрашиваю тебя, Ли: согласен ли ты сохранить эту тайну в себе, молчать под пытками, не выдать даже случайно?

– Да, – коротко ответил я.

– И согласен ли ты заплатить за свое ученичество службой мне?

– Я сделаю все, что возможно, чтобы помочь вашей дочери.

– Я тебя услышал, – кивнул Тао. – А теперь следуй за мной. Осторожно иди. Сломать ноги, не дойдя до такой цели, это высшая нелепость.

Высказавшись, мастер прыгнул вперед. Да-да, он сиганул с пятнадцатиметровой высоты. Пролетел над россыпью камней, приземлившись на край следующей ступени, из которых слагался ниспадающий к морю обрыв.

Обернувшись, улыбнулся, вскинул гуань дао:

– Я знаю, что тебе этого не повторить, Ли. Ты хорош, но не все можно решить лишь атрибутами и наполнениями. Такое выше твоих сил. Разрешаю тебе спуститься в два прыжка. Считай, что мы продолжаем обучение. Давай, ученик, вперед. И не забывай следить за ци. Всегда будь частью потока, но не подчиняйся ему.

Что?! Два прыжка? Через такое каменное нагромождение? Да там попахивает переломом всех костей, что есть, включая самые мелкие.

Может, мастер Тао не поверил моим словам? Может, решил разделаться таким вот коварным способом?

Похоже на то.

Тайна вещевых мешков раскрылась после того, как я преодолел весь спуск, каким-то невероятным чудом ничего при этом не сломав. И, к сожалению, должен признать, что не всегда получалось укладываться в заданные лимиты прыжков.