class="p1">– Я же сказала: молчи, – вздыхает заблудшая, складывая руки на пышной груди, и мой взгляд, наконец, фокусируется на красивом, но крайне уставшем лице древней из Лютого города. – Слишком сильные повреждения. Тело регенерирует полностью не раньше, чем к вечеру, а если будешь дёргаться и пытаться говорить – не раньше, чем к завтрашнему вечеру. И вообще, ты в моём доме, так что делай, что говорю. А если хочешь спросить, почему тебе помогаю, то отвечу сразу: не за просто так. Я оказываю услугу Рэйвену, Рэйвен окажет услугу мне. Всё просто.

Смотрю на кружку с чаем в руках и на Мори. На кружку с чаем и вновь на Мори.

В голове разрастается паутина из сотен вопросов, а я даже не могу их задать!

– Пей. Хороший чай, – кивает Мори, и я отмечаю в каком беспорядке находятся её красивые тёмные волосы; старое птичье гнездо напоминают. Одежда явно не первой свежести и кое-где покрыта пятнами засохшей грязи, лицо будто в копоти измазано.

– Да-да, знаю… – вздыхает устало. – Не самый мой презентабельный вид, но если бы своими глазами увидела то, что творится в городе и удивляться бы не стала.

– Ч-что…

– Молчи! – приказывает и внезапно смягчается: – Лучше пей чай. Пока совсем не остыл. И да… вот за ЭТИМ, – кивает в сторону круглого окошка, – тоже присматривай. Чтобы из дома ни на шаг. Ни ты, ни оно.

На одном из стульев с высокой изогнутой спинкой сидит тот самый мужчина-проводник, душу которого поглотила Лори и, вывалив язык на одну сторону рта, не спускает с меня блестящих светлых глаз.

Да что вообще происходит?

– Не помнишь ничего? – вскидывает одну бровь Мори. – Это он принёс тебя. Едва дотащил, с ног валился. Совсем Рэйвен свою псинку загонял. Бедняжка Лори… Что вообще с ней случилось? Где волчье тело потеряла?

Так она всё знает?..

Мори никак одна из тех, кто заключил с Рэйвеном сделку по поиску и доставке анафем в «клетку» – не иначе.

– Смотрю на тебя, а вопрос сам напрашивается, – древняя глядит с придиркой, щуря глаза. – Почему такая, как ты ещё жива, если связалась с Рэйвеном? Это крайне не логично.

– Я…

– Да-да, знаю, – женщина вскидывает руку ладонью вперёд. – Я помню наш разговор, да и сейчас вижу твою душу – она не разбита. И это вызывает ещё большее любопытство: список критерий палача по отбору жертв резко увеличился? Ты ведь знаешь, что Рэйвен палач. Почему возится с той, у кого даже Осколка нет? И почему его ручной фантом изменил облик? Быть волком надоело?

Ручной фантом?

Ох, Мори, как много ты обо мне не знаешь… И как много не знаешь о Рэйвене и его якобы «фантоме». Теперь я даже рада, что лишена возможности отвечать.

– Позже поговорим, – сумбурными движениями Мори приглаживает торчащие во все стороны волосы и направляется к двери.

– Где… где он? – сквозь боль в горле хриплю ей вслед.

– Рэйвен? – женщина одаривает меня тяжело-печальным взглядом и всплескивает руками. – Понятия не имею. Думала, ты мне скажешь?.. Явился ко мне в виде проекции и молчит стоит. А мне смотри на него и догадывайся, что этот не говорящий призрак сказать хочет. Явно о тебе печётся, раз отправил с тобой своего фантома. – Вздыхает. – Что между вами происходит, девочка? С каких пор палач печётся о ком-то ещё, кроме себя и нужных ему анафем?

– Я… я и есть… анафема.

– Что? – звонко усмехается и качает головой. – В каком-то смысле, может и да, но уж точно не одна и тех, которые коллекционирует Рэйвен.

«И в этом ты ошибаешься, древняя.»

И всё-таки эта Мори знает много и в то же время ничего.

– Пей, – вновь указывает на кружку. – Полегчает. А я пошла. Из дома не выходить. Там такое творится… лучше тебе не видеть, все сектора к нам стекаются, как будто… – И хлопает дверью позади себя.

Ближе к ночи дар речи возвращается ко мне. И ближе к ночи я уже дрожу с ног до головы, ожидая расплаты за временное избавление от проклятия.

Но расплата не приходит. Должна, ведь я попросту не могла справиться с разрушением тела собственными силами, а значит должна понести наказание за то, что что-то помогло мне в этом. Что?.. Что Рэйвен со мной сделал? Как спас? Потому что если не он это сделал, то кто?

– Лори, – приподняв голову, встречаюсь с глазами мужчины по-прежнему занимающего один из стульев у окна, и некоторое время собираюсь с мыслями для разговора с сущностью, которую назвали в мою честь. – Что там произошло?

Лори не отвечает – что и следовало ожидать. Просто не может ответить – слишком долго была заточена в теле волка. Всё что сейчас делает Осколок Рэйвена это невероятно осознанными глазами, играющими бликами прикроватной свечи смотрит на меня и негромко скулит.

Сажусь и тяжело вздыхаю:

– Рэйвен спас меня?

Мужчина неумело кивает, и я немного воодушевляюсь его новому жесту.

– Там… там ведь были фантомы? Из-за… того что… из-за моего проклятия? – Странно себя чувствую в этом разговоре. Очень странно. Даже слова подбирать с трудом выходит, но Лори вновь кивает, и сама не замечаю, как с благодарностью улыбаюсь ей.

– Рэйвен «потушил» меня?

И снова нерешительный кивок. За ним ещё один и ещё, словно волчица открыла в себе удивительную способность языка тела и теперь с азартом осваивает.

– Он… он остался там, да? – спрашиваю приглушённо, и голова мужчины замирает. Смотрит на меня жалостливо и негромко поскуливает донельзя не похоже на завывание волка; звучит нелепо и странно.

– Тише, – прошу, поглядывая на дверь. Мори ещё не вернулась, но перед уходом просила вести себя беззвучно, чтобы не привлекать внимание к гостям в её доме, и предчувствие подсказывает мне, что лучше послушаться её совета – в городе творится чёрте что.

Вновь смотрю на Лори и не замечаю, как голос дрожит от следующего вопроса:

– Рэйвен он… фантомы убили его?

Слабый кивок в ответ, и голова мужчины вновь замирает.

Конечно убили… Если он остался там наедине с той огромной зелёной массой существ Лимба, другого исхода и быть не могло. Фантомов было слишком много! Даже палачу с таким количеством активной разрушительной материи не справиться.

Они разорвали его на куски, на лоскутки – вот как поступают фантомы. Подобная смерть – одна из самых мучительных в Лимбе, если не самая мучительная. И Рэйвен пошёл на это? Зачем? Для чего? Ради меня?..

«Боже, Катари, ты слишком много думаешь.»

Это… всё это слишком. Всё Это слишком сложно для моего