– Вот только мир миру рознь, – хмыкает Альпин.

– Да. Мы предпочли мир преходящий, оплаченный малой кровью. Мы лишь расчистили сад от колдовских сорняков, а корни так и остались в земле. Ведьмы воспользовались затишьем, чтобы расплодиться, окрепнуть для нового удара. Думаю, винить нам остается только себя. Знаете, что самое страшное? Даже те, кто начал охоту на ведьм, люди вроде моего отца – под давлением парламента, сбитые с толку пацифистской пропагандой, даже они усомнились тогда в своей правоте. Мой отец умер два года назад. Муки совести свели его в могилу. Доживи он до этого дня… Он бы понял, что «Янтарные ночи» не были ошибкой. Ошибкой было погасить костры. А нам, господа, надо не повторить ошибки наших отцов.

– Вы считаете, что нынешняя чума в Анерленго – это возмездие за расправу над ведьмами?

– Ведьмы потеряли Анерленго. И теперь они заявляют нам: людям эта земля тоже не достанется. Это возмездие. И послание.

– И чем вы предлагаете ответить?

– Нет, нет, Леннокс, вы все еще не поняли. Время предложений прошло. Мы уже действуем. Маховик раскручен. Мы подняли старые карты с отметками о ведьмовских логовах. Я сомневался, что они все еще достоверны. Но вылазка Альпина в окрестности Интернатского замка показала: ведьмы не изменяют старым привычкам. Они проводили там свои сборища полвека назад. И до сих пор пользуются развалинами. Лантура, дайте карту. Вот, смотрите. Здесь вас нашел Альпин. Видите отметку? Так обозначали места активности малефиков. Вот еще. Смотрите. Тут приносились человеческие жертвоприношения. Знаете, что сейчас на этом месте? Отель «Монсальват»! Именно там снимала номер Лора Камеда. А еще вот и вот. Озеро Фрагула и гора Зархар. Туда мы тоже послали отряды. И такие карты есть для всех провинций. Прямо сейчас по всему королевству вооруженные рыцари врываются в колдовские притоны. Все отделения ордена участвуют в операции. Мы должны накрыть ведьмовские ложи, прежде чем чума начнется где-либо еще.

– Сэр, при всем уважении. В такой спешке… Не боитесь, что снова похватаем не тех? Что на каждого казненного малефика придется двое случайных бедолаг? Второго Анерленго допустить нельзя, но и неразборчивость «Янтарных ночей» должна остаться в прошлом.

Альпин встает, принимается сворачивать карту, скептически поджав губы и качая головой. Видно, окончательно во мне разуверился. Решил больше не расходовать свое время впустую.

– Осторожничаете, Леннокс. Колеблетесь. Иногда это равносильно предательству.

Ноткер, не глядя на коллегу, расплющивает окурок о край пепельницы.

– Простите Альпину его резкость. В Анерленго живет его брат с семьей. Вы приезжий, а для нас всех – это дело слишком личное. Но вы правы. Если будем лить невинную кровь, то только подыграем ведьмам. К счастью, со времен последней охоты наши методы стали совершеннее. Когда малефика трудно отличить от человека, мы используем эмпатический тест Инститориса-Шпренгера. Слыхали про такой?

– Э… В Академии ходила какая-то хохма про этот тест… Мол, достаточно зевнуть в разговоре с подозреваемым. Если он тоже зевнет – значит, человек. Если нет – то это дьявол в человеческом обличии.

– Остроумно. Нет, тест Инститориса-Шпренгера будет сложнее. Это набор специальных вопросов и процедур. Они рассчитаны на определенный эмоциональный отклик. Или его отсутствие. Несколько минут… или часов… самое большее – пару дней… и становится ясно, где зерна, а где плевелы.

– Когда слышу слово «процедуры» – так и представляю себе связывание рук за спиной и подвешивание на лебедке.

Начальник отдела откидывается в кресле, не сводя с меня озабоченного взгляда.

– Леннокс, а вы не допускаете, что на вас еще сказывается действие чар? Медики-то вас осмотрели… Может, стоило обследовать и на предмет заклятий… Послушать ваши речи – волей-неволей засомневаешься: на чьей вы действительно стороне.

Пожимаю плечами. Мне пришла в голову неуютная мысль. Не то чтобы до этого были сплошь уютные.

– Я бы предпочел занять сторону истины. Мы ведь до сих пор не знаем главного. Кто или что убивает Отворяющих. Не ведьмы начали войну. В деле замешана сторона, о мотивах которой мы можем лишь догадываться.

Ноткер глядит в потолок из глубины кресла, локти расставлены, пальцы сцеплены. Я медленно отставляю кружку. Неблагодарное это дело – отстаивать истину. Можно запросто нажить врагов. Эктор Целлос ведь намекал, что Лаврелион – лишь один из узелков в кастигантской сети. А вдруг начальник отдела Ноткер – тоже кастигант?

– Строго гипотетически… и в духе полнейшей непредвзятости… – продолжаю я.

– Да говорите уже. Мы не хрустальные, не рассыплемся от ваших кощунственных теорий.

– Давайте спросим себя: кому выгодно выставить ведьм врагами? Кому нужна истерия вокруг магии? Я не хотел бы верить, что кто-то намеренно принес в жертву целую провинцию… и все-таки… Мы все слышали о принципе «Цель оправдывает средства». И придумали его не бездушные дьяволы, не косматые тролли из чащи. Его придумали наши кроткие коллеги из Святого отдела расследований еретической греховности.

– Стойте, вы думаете, это агенты инквизиции? Они убивают этих… Отворяющих?

– Мотив у них есть. «Янтарные ночи» подпортили их репутацию тоже. Чума, наколдованная ведьмами, – это их шанс восстановить авторитет и вернуть былое влияние. Раз чума не лечится, народ обратится не к врачам. И уж точно не к властям. Народ обратится к церкви.

– Да, непредвзятости вам не занимать. Тут вы не шутили… Эдак выходит, что конечный выгодоприобретатель – это папский престол. Ну как вам, коллеги? Попахивает судным днем, ни больше ни меньше. «Прозектор перестройки» это оценит… Само собой, всех причастных к этой гипотезе ждет анафема. А если мы наделаем достаточно шуму, не имея притом доказательств, – то и костер. И все же не эта версия пугает вас больше всего, верно, Леннокс? Неспроста вы сказали «тоже». «Авторитет инквизиции тоже пострадал». Стало быть, и нас не пощадите? Допускаете, что это РКС все подстроили? А может, мы это в сговоре с инквизицией и провернули? Раз мотивы у нас схожие.

Развожу руками, бессильный перед неумолимостью логики.

– Справедливости ради: провокатор может быть и из лагеря радикальных ведьм. Трудно сказать, насколько это единодушная публика. Если большинство приспособилось к жизни среди людей, наверняка есть и те, кому такое положение осточертело. Кто готов пожертвовать полусотней чародеек и парой Отворяющих – лишь бы остальных поднять на бунт. Под подозрением все: и они, и мы, и инквизиция, и «Arma Domini»…

– А эти-то здесь при чем?

Тут я понял, что раньше времени сверкнул приберегаемым козырем. Хотя бы про кастигантов не проболтался.

– Они поставляют оружие нам, Святому отделу и армии короля. Принимают наличные, кредитки и информацию. «Arma Domini» давно перестали быть кучкой ремесленников и лавочников. Это серьезные игроки на политическом ристалище, только вместо герба они прикрываются вывеской торговой гильдии. Если подумать, о них мы знаем не больше, чем о тех же ведьмах. Известно лишь то, что их акции вырастут, если магия среди людей будет уничтожена.