Всё правильно, но меня тошнит от этих интриг. Я не планировал становиться королем, тем более сбрасывая с престола своего друга.

Пусть он давно уже перестал им быть. С того самого дня как завладел «Сердцем дракона».

— Бессмысленно сейчас об этом вести речь. Я не возглавлю переворот.

— Тогда это сделаем мы и просто коронуем вас, когда все завершится.

— Нет! Никаких переворотов сейчас. Империя вот-вот нападет. Нам нельзя отвлекаться. Это самый провальный план, который я когда-либо слышал. Умерьте пыл, Митьер. Не время для раскола внутри страны. Сейчас мы должны быть едины. Даже если Изиндор в данный момент поступает глупо, то в случае войны он не сможет уже уклониться.

— Но Рендар...

— Нет, я сказал! Никаких переворотов в военное время!

Смотрю на своих доверенных генералов, Юнидира и Армальта, боясь увидеть в их глазах разочарование, но вижу лишь поддержку. Они приняли мою позицию, доверившись моему мнению и моей интуиции.

Раздался стук в дверь, и я позволил войти Гиммлеру. Это мог быть лишь он.

— Генерал, на горизонте появился отряд с королевским флагом. Похоже, Его Величество решил лично прибыть сюда.

Вот дремучая бездна! Кто-то явно доложил Изиндору о нашем сговоре. Боюсь, как бы переворот не случился стихийно. Здесь, в Тулоне, собрались люди, которые против странной политики короля, и если тот решит арестовать нас, своих генералов, солдаты могут не выдержать.

Какого лаковарка его сюда принесло?

А принесло его какое-то чутье, видимо, потому что с разбегу начал обвинять нас в государственной измене. Хотя... В последнее время все чаще наблюдаю, как Изиндор становится параноиком. Ему везде видится предательство и обман, даже там, где его быть не может.  На фоне этой своей одержимости он отвращает от себя и тех, кто никогда бы не пошел на предательство. Взять Юнидира или Армальта. Они были верны ему всегда. И еще несколько лет назад первые бы сдали меня за подобные разговорчики. Но сегодня просто дали понять, что примут любое мое решение, поддержат даже в перевороте.

Но в том и дело, что в устах Митьера оно нехорошо попахивало. Меня словно пытались втянуть в нечто грязное, при этом им казалось, что я должен повестись на предложение стать королем. Кто-то очень плохо меня знает, либо уверен, что мне реально это интересно.

Таких людей немало, разумеетсяэ, но вдруг в голову пришло, что так обо мне может думать и сам Изиндор. Уж не он ли подослал Митьера? Чтобы проверить? Или убедиться в своей правоте?

Если моя догадка верна, то... то Изи окончательно спятил. Какие-то там, в его голове, мысли обо мне нездоровые? Уверен, что я только и мечтаю занять его трон? Что готов уцепиться за любой шанс свалить его с престола и занять место?..

Стоп. Такими темпами мне и самому недолго превратиться в параноика. Подозревать Изиндора нет никаких оснований. Кроме внутреннего ощущения. А это уже грозит сумасшествием.

И все же... Его внезапное появление в крепости неспроста. Если предположить, что я прав, то выходит, Митьер склонял меня к предательству, а Изи знал об этом и приехал в уверенности, что я готовлю мятеж? Даже не сомневался, что я приму предложение?

— Ваше Величество, мы здесь только с одной целью — есть подозрения, что император готовит нападение, — попытался я внушить ему наши обоснования. — Мы решили быть во всеоружии на этот случай. Да, по своей личной инициативе, но если это называется предательством и изменой, то вы правы.

Изиндор слишком упрям, чтобы признать свою неправоту.

— Генерал Рендар, я все сказал. Вы обвиняетесь в предательстве вместе со всеми своими людьми. Кто еще замешан в вашем заговоре, мы будем выяснять!

— Ваше Величество, вы не правы. Я не могу быть предателем, и вы сами это знаете.

Разумеется, намекаю на амулет, держащий меня на коротком поводке,

— Издеваешься, да?

Да с чего бы? Опять его сводят с ума подозрения?

— Никак нет.

— Нет издеваешься. Почувствовал свободу?

Дремучая бездна. О чем он?

— Все не так, — говорю твердо. Он должен усомниться в своих выводах.

— Выкрал «Сердце дракона» и решил избавиться от меня, так?

О чем он? «Сердце» пропало? Как это могло случиться? Изиндор всегда хранил амулет в самом защищенном месте. Кто смог его похитить, и чем мне это грозит? Мне и всем вокруг? Если это дело рук императорских шпионов, то ничего хорошего ждать не приходится.

— Ваше Величество, вы ошибаетесь. У меня нет камня. — Стараюсь говорить спокойно, передать голосом, что не лгу.

— Не ври мне, Терриан. Я все знаю! — Упертый баран. С тех пор, как мы нашли этот амулет, а я обзавелся второй ипостасью, совсем перестал мне верить. А ведь до того мы были настоящими друзьями. Пока власть надо мной не убила напрочь нашу дружбу.

— Ваше Величество! Генерал! — перед нами возникает Гиммлер. — Разведка донесла, что император отдал приказ о наступлении.

— Что? — король бледнеет, отступая назад. Нет, не верить у него не имеется оснований. Он изумлен от самого факта. По какой-то причине был уверен, что этого не произойдет. — Не может быть...

Тут раздается звон колокола с крепостной стены, оповещающий, что дозорный увидел противника.

Я оставляю короля приходить в себя и бросаюсь вверх по лестнице. Однако впереди ничего не вижу.

— Генерал, там, — дозорный зовёт меня к северной части стены и указывает на сигнальный огонь соседней крепости. Только вот та крепость не на границе с империей. Это уже Северное Царство. На нас напали не оттуда, откуда мы ждали. И это не Нимвир, я уверен.

Мар Тина! Больше некому! Вот змея! Сговорилась с императором!

— Ты думаешь о том же, о чем и я ? — голос над ухом. Изиндор уже рядом.

— Ваше Величество, а вы случайно Мар Тине не отдавали «Сердце дракона»?

Тишина. Потом тихий ответ:

— Не отдавал, но показывал...

Ругательства срываются с языка. Это полный крах!

Он напал. Но не со стороны империи, а со стороны моего Царства, то есть не моего, конечно, а отца. Отца Кат, царя Нимвира. И я уверена, что сам папенька ни сном, ни духом не ведает, что творится на его границах.

Терриан, Фенидир и Армальт бегают по крепости, выдавая указания солдатам срочно выступать, но время упущено. Удастся ли успеть и склонить на свою сторону преимущество. Неизвестно.

И вдруг Терриан падает посреди двора на колени и закрывает руками лицо. Боже, что с ним? Бросаюсь навстречу, но останавливаю себя. Нет, нельзя.

Он трясет говой, хватаясь за виски и рычит, словно... словно сопротивляясь чему-то невидимому. Рядом с ним тут же оказывается Армальт, хватает за плечи, спрашивая, в чем дело. Но тот не отвечает. Я уже не могу держаться, сердце ноет, глядя на мучения любимого. Неужели никто не поможет?