Хорки, Колтун, Берт и Горунар не получили серьезных травм и были в строю. Даже заходили ко мне проведать, после чего получили от меня наказ держать ухо востро и снабжать меня информацией, пока я отрезан от внешнего мира тряпичными стенами полевого госпиталя. Благо рана оказалась несерьезной, и через пару дней я планировал уже передвигаться на своих ногах. Вот только источник опять был пуст и очень медленно восстанавливался.

Берт поведал, что Бродрик и компания отправились на очередной раунд дипломатии. Думаю, теперь его аргументы и предложения будут иметь куда больше веса, чем еще утром. Уже и дураку стало ясно, что в этом тандеме с баронессой именно глава наемников принимает решения. Вот только какова же конечная цель всего нашего похода?

На утро за мной пришли, но не для того, чтобы поведать о результате переговоров или условиях капитуляции. В шатер вошли маг второго ранга (а по слухам неаттестованного третьего) Булиен и еще двое солдат баронессы, вооруженных и готовых к бою.

— Мазай, поднимайся. Тебя ожидает баронесса.

— Ему еще нельзя ходить самому, — вступился за меня помощник главного лекаря. — Рана только поджила, может снова открыться.

— Не вмешивайся, это приказ Бродрика.

С учетом охраны, на встрече явно мне не скажут ничего хорошего. Но в таком состоянии против Булиена просто нет шансов. Да и двоих отлично вооруженных и подготовленных воинов хватило бы, чтобы отбросить любые мысли о побеге. Не говоря ни слова, я поднялся и осторожно попробовал наступить на ногу. На удивление, боль оказалась не такой уж сильной. Все-таки, маг целитель — это лучшее, что я пока встречал в этом мире.

Выйдя из шатра, я аж присвистнул. Там стояли еще 8 воинов в цветах баронессы Клен. Итого целый десяток баронской дружины и не самый слабый маг, и все это только для моего конвоя. Они явно лучшего обо мне мнения, чем даже я сам.

— Булиен, ты хоть скажи, мы победили?

— Спросишь у баронессы, — буркнул он в ответ.

— Что-то ты недружелюбный какой-то. Вроде вместе воевали и кровь проливали, во славу нашу и за звон монет. А теперь ведешь меня куда-то, словно предателя. Как же так, Булиен? Кромвель и Брок в курсе о таком приказе?

— Святые слезы, просто помолчи пару минут, сделай милость.

Действительно, несмотря на мою хромоту, путь до шатра баронессы много времени не занял. И если его я проделал хоть и под надзором, но все-таки еще свободным человеком, то, как только вошел в откинутый полог, мои руки тут же были связаны, а сам я очутился на коленях. Те же двое солдат и Булиен остались подле меня, видимо, чтобы наш диалог с баронессой был более продуктивным. Хреновый расклад. Одна надежда, что раз хотят говорить, значит резать пока не будут. Но какого черта, такой произвол допускает Бродрик, и где ошивается Кромвель?

— Приветствую вас, госпожа Клен. Чем обязан в столь ранний час?

Надо отдать должное, Жинева была сегодня особенно великолепна. Помимо присущей ей от природы красоты, она словно сияла изнутри триумфом. Такое бывает только у людей, поставивших на кон все и сумевших выйти победителем. В этот момент человек начинает верить в свою звезду, забывает пережитые страхи и понесенные потери, перестает сомневаться в том, что это было единственно верным решением. Опасное и коварное чувство.

— О, я смотрю ты решил быть верным себе до конца. Ну что же, Мазай, достойно и похвально. Но в этот раз бесполезно. Ты верно думаешь, что я позвала тебя сюда для разговоров или предложений. Но спешу тебя огорчить, я лишь хочу еще раз взглянуть в твои глаза, прежде чем ты встретишь свою судьбу.

Она замолчала, давая мне переварить информацию, и словно призывая к вопросам. Но раз диалога не будет, то я решил не участвовать в этом фарсе, дабы не тешить и без того раздутое самомнение этой особы. Я просто скучающе молчал. Не дождавшись от меня проявления какой бы то ни было активности, Жинева решила продолжить сама. Уж больно ей не терпелось порадовать меня новостями.

— Видишь ли, вчера бароны признали свою капитуляцию, и совместно мы нашли приемлемые условия для заключения мира и согласия на территории Северных баронств. Вдаваться в детали не буду, для тебя это все равно не играет никакой роли. Но вот что касается именно твоей персоны, так это то, что одним из условий мирного соглашения является передача барону Клевер некоего наемника, хладнокровно и бесчеловечно перерезавшего шею его ненаглядного старшего сына.

И вновь драматическая пауза, которая должна была позволить мне осознать весь ужас, который меня ждет уже в ближайшем будущем. Наверное, баронесса ожидает мольбы и покаяния. Но не дождется. Нет, дело не в гордости, которую иногда ради жизни или мести можно упрятать до поры до времени поглубже. Просто в глазах госпожи Клен я не видел для себя другого исхода, это лишь позволило бы ей еще больше насладиться моментом. Итог же будет ровно тем же.

— Наверное, ты хочешь знать, зачем же я тебе все это рассказываю, — словно подтвердив мои мысли, сказала она. — Просто я хочу, чтобы ты вспоминал обо мне, когда тебя будут по кусочкам резать в застенках замка Клевер. А ведь прими ты мое предложение тогда, и остался бы жив. Барон получил бы какой-нибудь обезображенный труп в твоей одежде. Поверил бы или нет, не суть важно, не в том он сейчас положении. Но раз ты у нас такой гордый и самостоятельный, то примешь свою судьбу стойко и храбро. Не посрами имя Свирепых Вепрей!

После чего залилась истеричным хохотом. Надо сказать, что вся ее красота от этого куда-то улетучилась, и передо мной была обычная обиженная сумасбродная женщина.

Потешив свое самолюбие, меня выпроводили из покоев и определили в другое место неподалеку, где я должен был дожидаться передачи барону. Место это представляло собой вбитый глубоко в землю деревянный кол, к которому меня и усадили, связав руки за спиной так, чтобы между мной и узлом оказалась шершавое нетёсаное дерево. А чтобы посторонние не глазели и не задавали вопросов, вокруг кола был развернут небольшой шатер. В котором остались дежурить двое молчаливых людей баронессы.

— А это что у тебя? — с этими словами Булиен протянул руку к моей груди и сорвал трофейный камушек, доставшийся мне в Солнечной Заставе и излучавший свет, если в него направить силу. — Осколок? Интересно… Ну и отлично! Тогда мне не придется носиться между вами. Будешь вливать сюда силу, пока не опустеешь полностью. Ясно? А