* * *

Руа колотила кулаком в дверь, и грохот ударов разносился эхом по коридору. Уставшие гости расходились по комнатам, дворец становился все тише. Но если Огастус Норвуд покинул Гнилой пик, об этом должен знать весь Окрит – и подготовиться.

Послышался щелчок открываемого замка, сердце Руа замерло. На Ренвике были лишь пижамные штаны. Руа пробежалась глазами по его рельефной груди, пока он протирал заспанные глаза и щурился от яркого света.

–Руа?– Увидев ее, Ренвик мгновенно проснулся.

Его глаза расширились, но Руа не стала тратить время на любезности и просто сказала:

–Я хочу вернуться в Мурренейр. Сейчас же.

Изумрудные глаза пару мгновений оценивающе оглядывали ее.

–Хорошо. Идем.

С губ Руа сорвался вздох облегчения: она уже готовилась убеждать Ренвика, разразиться тирадой об Огастусе Норвуде и всех тех ужасных вещах, на которые он был способен. Особенно теперь, когда его укрыли от Видения синих ведьм. И требовать от Ренвика немедленно собраться и покинуть Ексшир было безрассудно. Но он, тем не менее, сразу же согласился.

–Спасибо.– Руки Руа дрожали, и Ренвик вновь оглядел ее, будто пытался определить, не успела ли она пораниться или сделать с собой что похуже, пока он спал.

–Тогда тебе стоит пойти и собрать вещи? Я распоряжусь, чтобы твой сундук забрали и уложили в карету.

–Да, было бы неплохо,– вздохнула она, сердце набатом колотилось где-то в горле. Руа не двигалась с места, и Ренвик вопросительно поднял бровь на нее.– Хорошо… да.

Прежде чем Руа успела подумать о том, что она делает, руки потянулись к Ренвику и обхватили его шею. Она встала на цыпочки, притянула его лицо к своему, и их губы слились в обжигающем поцелуе. Ренвик на долю секунды замер от удивления, а после обнял Руа и притянул к себе, одобрительно заурчав. По телу Руа пробежали мурашки от этого теплого, нежного поцелуя, и ей очень хотелось продолжить, посмотреть, к чему он их приведет. Но им придется подождать.

Руа отстранилась и, кокетливо улыбнувшись, проговорила:

–Что ж, пойду соберу вещи.

Ренвик сверкнул на нее изумрудными глазами и кивнул. Как только Руа повернулась, чтобы уйти, чужая рука взяла ее под локоть и потянула назад, а мягкие губы вновь прижались к ее губам. Это был мимолетный поцелуй, но он разжег пламя внутри.

–Встретимся у бокового входа возле конюшен.– Ренвик прижался лбом к ее лбу.

Она никогда прежде не видела у него такой улыбки – открытой и настоящей, в ней было подлинное счастье, которого никто из них до этого себе не позволял испытать. Сейчас Руа хватило одной этой улыбки: когда золотистый свет утреннего солнца хлынул в коридор, она твердо решила попробовать быть счастливой.

В своей комнате она торопливо свалила вещи в сундук, подаренный ей в Друнехане. На его замке все еще красовался старый герб Северного королевства. «Наверное, мне стоит попросить повесить новый замок». Эта мысль заставила Руа замереть: она представила замок с новым гербом Ренвика, меч и корону. Ни о каком гербе Высокой Горы, короне над горами, она и не подумала. Руки Руа вновь задрожали, и она почувствовала отголоски того поцелуя на губах. Она все еще ощущала ароматы сосны и ели в волосах. Это пугало и волновало одновременно…

Но она предпочла бы стать частью Северного королевства, а не королевства Высокой Горы. Раньше это казалось невозможным – она словно была обречена вернуться в Ексшир и заседать в Совете Реми. Но теперь, когда воспоминания о поцелуе Ренвика тревожили ее мысли, она задумалась – а что, если все возможно?

Руа плотнее закуталась в походную мантию и спустилась в прихожую рядом с конюшнями, вдыхая запах сена и конского навоза. Двое слуг вынесли ее черный сундук с одеждой через дальнюю дверь в конюшню.

Когда они скрылись из виду, она увидела Ренвика. На нем была одежда для верховой езды. Рядом с ним, сложив руки на груди, стояла Анерин. Вид у нее был измученный, но она смотрела на Руа тяжелым взглядом, в глазах плясали голубые огоньки.

–Ты действительно думала, что сможешь уехать без меня?

–Нет, не думала,– усмехнулась Руа.– Мы бы послали тебе и остальным весточку, чтобы вы приезжали. Я думала, ты захочешь немного отдохнуть. Когда ты сказала, что больше не Видишь Огастуса Норвуда, я запаниковала. Мне захотелось поскорее убраться отсюда, мне нужно было…

Руа не закончила мысль, хотя все и так понимали, что она собиралась сказать: домой. Она хотела уехать домой. Мурренейр был первым в ее жизни местом, где она почувствовала, что вольна быть самой собой. Холмы, покрытые снежной пудрой, замерзшие озера цвета неба, от красоты которых захватывало дух, освежающий аромат снега и вечнозеленых деревьев – все это стало ее домом.

Ренвик улыбнулся, наблюдая за откровением, что настигло Руа. Она хотела остаться в Мурренейре и провести там всю жизнь.

Анерин повернулась к столику у входа и положила на него два серебряных друни — это было прощание ведьмы. Обитатели дворца увидят монеты и поймут, что Руа ушла.

В арке появился слуга.

–Готово, Ваше Величество.

Руа была благодарна конюхам за расторопность. Ее голова раскалывалась, тело ныло. Отчаянно хотелось сесть в карету и проспать всю дорогу на север.

–Постой!– послышалось сверху, и Реми сбежала с лестницы – на ней все еще было свадебное платье. За ней по пятам шел Хейл – все еще в регалиях для празднования Солнцестояния, хотя рубашка уже была помята, а верхние пуговицы туники – расстегнуты. Оба смотрели на Руа остекленевшими взглядами – молодожены явно были пьяны, измотаны днем свадьбы и последовавшими за ней празднествами.

–Ты собиралась просто взять и уйти?– напустилась она на Руа.– Даже не попрощавшись?

Руа была уверена, что за болезненной обидой Реми стояли крепкие напитки и бессонная ночь. Она пыталась скрыть то, как ей неприятно, но тщетно.

–Я не хотела прерывать ваше празднование. Нам нужно вернуться в Лирейскую котловину. Огастус Норвуд может быть на пути к ней.

Это была ложь во спасение: Анерин не могла использовать Видение, так что армия Норвуда могла оказаться в Лирее и через несколько месяцев. Но это было лучше, чем признаться сестре, что она беспокоится за безопасность Мурренейра, а не своей родины.

–Но Огастус пока что не там.– Хейл нахмурился: Норвуд был его братом, который объявил себя новым Восточным королем по праву рождения. И он был таким же злом, как и его отец. Должно быть, Хейлу о приближающейся армии Огастуса рассказала одна из провидиц.– И неужели Лирейская котловина не может защититься, пока вы здесь?

Но Хейл мог бы и не спрашивать: Лирейская котловина была неприступной не только из-за расположения и батальонов солдат, но и благодаря синим ведьмам, которые не пустят туда ни единого фейри – по крайней мере, без влияния других ведьм.

–Ты можешь остаться здесь, Руа. Пусть Ренвик разбирается с Севером. Это не должно касаться тебя.– Реми сжимала кулаки, а в глазах читалась мольба. Но Руа не обратила на это внимания.