но рваные дыры от пуль на груди Корчинского и оторванный левый рукав у Редина, открывающий пропитанную кровью повязку на плече, свели бы на нет усилия и сотни стилистов и визажистов.

Доктор достал из кармана штанов пузырек, высыпал на ладонь три таблетки и протянул их Сергею:

– Прими. Может, еще рановато, и доза не самая маленькая, но, думаю, сейчас это тебе и нужно. А потом времени может не хватить!

Сергей положил таблетки в рот и, не глотая, начал их пережевывать.

– Очень добросовестный больной, – не удержался от комментария Эдик.

В это время резко задергалась кремальера на охраняемом Рахимовым люке, а сама переборка содрогнулась от сумасшедшей силы ударов снаружи. «Не с того, командир, начинаешь!» – успел подумать Сергей, когда из динамиков послышался новый голос. Он был более низкого тембра, слова произносил неторопливо и отчетливо. Корчинский переводил:

– Это говорит капитан. Предлагает немедленно открыть люк, освободить заложников и сдаться. В противном случае обещает применить силу, не заботясь о сохранении ничьих жизней. На раздумья дает нам десять секунд.

– Скажи мне, Эдуард, – голос Редина был абсолютно спокоен, – почему мир устроен так, что правду, правоту, разумность всегда приходится доказывать, причем, зачастую, идя на огромные жертвы; а вот ложь все берет нахрапом, апломбом или псевдодоверительностью, вызывая у большинства людей совершенно непонятную безоглядную доверчивость?

В ответ на столь глубокое философское размышление доктор лишь молча пожал плечами.

– Господин капитан! Вероятно, вы невнимательно выслушали нашего посланника, вашего соотечественника. Поэтому я объясню вам сложившуюся ситуацию. Только сначала прикажите прекратить этот бесполезный долбеж переборки: шумовое сопровождение нам обоим только помешает, а практическая польза от подобного ребячества, разве что размять мускулатуру ваших матросов.

Сергей терпеливо дождался, пока стук в переборку не прекратился, несмотря на несущиеся из динамика короткие, резкие фразы, и даже остановил взмахом руки Корчинского, попытавшегося их вслух перевести:

– Эдик, не утруждайся, пусть перед тишиной глотки поорут.

– Итак, капитан, вот что мы имеем: специальное подразделение диверсантов, высаженное с вашей подводной лодки, совершило нападение на военный корабль России. Они потопили его. Убито два десятка русских военнослужащих, а еще полсотни обречены сейчас на верную смерть в открытом море. Среди них много раненых. Происходит все это в водах, находящихся под юрисдикцией России.

На борту вашего корабля находится оружие колоссальной разрушительной силы. Возможно, имеется и ядерное. По всем международным определениям – это начало военных действий против суверенного государства.

Однако мы не хотим разрастания военного конфликта. Мы боремся лишь за свои жизни и спасение тонущих людей.

Однако вы – враг! И других отношений между нами быть не может. Сейчас у вас на борту находятся семь офицеров Военно-морского флота России, каждый из которых имеет немалые заслуги перед своей Родиной, высокое воинское звание и многолетний опыт плавания на самых современных атомных подводных лодках. – Сергей играл в открытую в той степени, которая могла быть без труда выяснена и проверена американцами. – Мы взяли под свой полный контроль четыре отсека вашей субмарины. Прежде, чем что-либо предпринимать, господин капитан, вызовите вашего старшего механика. Он поможет разобраться в технической стороне уже осуществленных нами действий. Кстати, ваши моряки не заложники. Они – военнопленные. В данный момент находятся в полном здравии.

И еще. Не торопитесь сразу связываться со своей базой. Пара минут в вашем положении не сыграют решающей роли. Разберитесь в обстановке сами. Я буду постоянно на связи.

Окончив говорить, Сергей сделал два шага в сторону и оказался вне обзора видеокамеры. Еще несколько секунд продолжал переводить Корчинский, потом затих и он. Томительное молчание продолжалось около двух минут. Удары в носовую переборку не возобновлялись.

Из реакторной выгородки показался Марков и смущенно развел руками:

– Все, что можно, мы заблокировали. А вот, чтобы самим решетки двигать, никак инструмента найти не можем. Сейчас еще в трюм слазаю, какое-нибудь подсобное средство точно найду. – Генка скрылся в люке.

Поговорить еще с кем-нибудь Сергей не успел: раздался голос из динамика. Еще не дождавшись перевода, по интонации говорившего, Сергей понял, что яблочка на блюдечке с голубой каемочкой он не дождется. Ладно, к тому и готовились. «Пофилософствовал бы я с тобой еще, капитан, да люди стынут. Быстренько переходим к главной фазе убеждения». В это время Эдуард переводил:

– Вы не захотели воспользоваться моим предложением о добровольной сдаче. Я отдаю команду на вскрытие отсеков…

– Эдик, кончай переводить эти капитанские угрозы! Я этого добра от своих «капитанов» наслушался. Переводи за мной и не стесняйся в выражениях, можешь русские вставлять для связки. Думаю, они их скоро изучат. – Сергей был зол. – Капитан! Ты мудак!! Вы у себя в центральном посту, наверное, слышали, как пять минут назад включались какие-то механизмы в корме. Неужели не поняли, что это был основной вентилятор кормового блока? Или думаете, что это ваши вахтенные баловались? Посмотрите на показания барометров по отсекам. Разницу видите? Мы слегка отвакуумировали корму. Это практически не ощущается для людей. А теперь спросите у своего механика, какое давление это составляет на межотсечные переходные люки, учитывая их площадь. Десятки тонн! Никакими кувалдами и талями вы их не откроете. Но если вдруг это чудо произойдет, половину ваших людей просто мгновенно всосет в образовавшуюся щель и размажет тонким слоем по всей корме. Пять лет назад на одной из наших лодок так погиб мой друг и два матроса. Получили подтверждение? – Динамик молчал. Сергей хмыкнул с недоброй улыбкой. – Теперь я обращаюсь к старшему механику. Можете попытаться открыть какие-нибудь забортные отверстия и сравнять давление с атмосферным, – послышались металлические щелчки на разных уровнях обоих бортов. – Не получается?

Все исполнительные механизмы отключены от электропитания. Механик, я верю, что за несколько часов вы найдете способ через какие-нибудь внутрикорабельные системы уравнять давление. Гидравлика, ВВД… У нас просто не было времени предусмотреть все. Не тратьте зря свои силы и, опять же, время. У вас куча других проблем, по сравнению с которыми элементарная герметизация кормы с местных постов просто веселая детская шалость.

Перейдем постепенно к более сложному. Не теряйте нить нашего выступления, если что-то непонятно, спрашивайте в любое время. Учтите, против вас работают технические специалисты высочайшей квалификации.

Попробуйте дать ход, и вы поймете, что валы разобщены, а винты не крутятся.

Попробуйте поуправлять своим атомным реактором, и вы опять убедитесь, что ни одна решетка не двигается.

Поэкспериментируйте! Я сам свяжусь с вами через пять минут. Только очень прошу, не наделайте глупостей! Лучше сначала меня спросите.

Теперь Рахимов у переборки был уже не нужен, и Сергей послал его, как трюмного, разобраться