— Так идём тогда? Склив уже вовсю готовится. Или тебе удобнее минут через десять? — предложила док, давая возможность Айрен — что? Подготовиться? А может, время переварить — себе самой?

Во взгляде ящерицы отравилось любопытство. На её взгляд у дока был прекрасный шанс не связываться с причиной семейной ссоры. Однако, надо же — сама пришла, и сама зовёт. Неужели в ней так силён профессиональный долг? Айрен молча встала, всем видом показывая готовности идти следом за Шер и не растягивать это удовольствие надолго.

Шер кивнула и открыла дверь лифта на камбузе.

— Так быстрее, — пояснила она. — Попадём в столовую на верхней палубе, а там два шага до медотсека. Тебе никто не успел показать этот путь? — она пропустила фалиенку вовнутрь и вошла сама. Эту минуту в пути док молчала, покручивая палец вокруг выбившейся пряди. И молчала пока они не оказались в медотсеке.

— Привет, крошка! — встретил Айрен возгласом дроид из армейского металла. — Твоя птичка готова, садись! — встал он у кресла со знакомым Айрен набором датчиков.

— Подожди минутку, Склив, — остановила его Шер. — Айрен должна доверять нам во время этого сеанса. И быть очень спокойной. Состояние всегда влияет на процесс вспоминания. Но, как я понимаю, ни того, ни другого… нет? — посмотрела она в жёлтые глаза фалиенки.

И в этих глазах с вертикальными змеиными зрачками было просто невозможно что-то прочитать. Эмоции — удел слабых теплокровных. И сейчас Айрен их полностью отсекла.

— Мне бы хотелось принести свои извинения за вчерашнюю сцену, — голос её тоже звучал очень ровно, — и уверить вас, что между мной и вашим мужем не может быть ничего. Мне очень жаль, что вы стали свидетелем той сцены. И особенно жаль, что она доставила вам столько неприятных моментов. Обещаю, что в будущем ничего подобного не повторится. И да, в этих сеансах нет никакой нужды.

— Вот прямо так? — поразилась Шер. — На "вы" и всё такое? И сеансы уже не нужны? Айрен, послушай, нам с тобой по меньшей мере полгода находиться в непростых условиях, в замкнутом пространстве… Нам никуда друг от друга не деться. Опять же, мы даже не знаем, что и какие опасности там нас могут ждать. Самое меньшее — мы должны доверять. И то, что предлагаешь ты — это загнать ситуацию внутрь, тебе так не кажется? — палец дока сделал очередную туго закрученную пружину из прядки. — И в один прекрасный момент, когда пройдёт уже не один месяц, когда нервы будут на пределе у всех, это сможет выстрелить!

Шер взглянула на ящерицу и подкатила ей другое кресло.

— Сядь, пожалуйста, Айрен… Давай поговорим откровенно. Ну, хочешь, начну я? — предложила она таким тоном, словно приходится упрашивать кого-то простить её, Шер…

Фалиенка выразительно приподняла бровь. То, что она сейчас видела, не соответствовало её модели этой ситуации. Это было как минимум любопытно. Так что она села в предложенное кресло, и жестом предложила Шер продолжить.

Док опустилась на свою любимую табуреточку около стола. Там она чувствовала себя увереннее и комфортнее. Она на своём месте, она док, и это её владения.

— Ник сказал, что это недоразумение… — спокойно посмотрела она на девушку. — А я никогда не подвергала его слова сомнению. И даже если кто-то когда-нибудь… Я не об этом случае, само собой… То дело всё равно — не в этом ком-то… А дело, наверное, в нас с Ником? Что-то у нас тогда не так? Можно венчаться на каждой планете Внешки, Среднего, и планет Ядра, но кого это остановит, если чувства кончились? Но у нас с Ником не так. Сила свела нас дважды… Понимаешь, в этой огромной Галактике — дважды! И я знаю, что мы всегда будем верить друг другу, любить, и будем вместе. А пока мы вместе, он никогда не станет Тёмным окончательно. Это я тоже знаю, — она разгладила ладонью свой халатик на колене и посмотрела на Айрен. — О, ты, наверное, хочешь спросить, почему я смылась, если всё так гладко и сладко, из кают-компании? — усмехнулась Шер. — Ну, во-первых, я растерялась, я не поняла ничего. Ну, а как правильно реагировать? Я не знаю, — пожала она плечами. — Я помешала вашему разговору. Остаться — и что? И вообще, для себя я решила, что ничего не было. Так что это не неприятные моменты, Айрен. Это жизнь. И знаешь, я даже как-то благодарна. Я для себя многое вынесла из нашей… размолвки. И поняла, что это означает — быть вместе. Этому тоже нигде не выучишься. Только через боль. На то она и любовь, нет? — улыбнулась док, убирая свои пружинистые локоны в косичку. — Ты же любила, наверное?

Айрен внимательно слушала. И при этом практически не слышала, что же говорит эта женщина.

Потому что это было совершенно не важно. И во всей этой ситуации её мнение не имело никакого значения.

Важен был лишь холодный взгляд того монстра, что взялся её охранять.

А фалиенка чувствовала, что очень неплоха в том, чтобы определять силу окружающих её монстров по одному взгляду. И этот был сейчас опасен.

Именно сейчас, когда её тело ещё отзывалось болью, в памяти царила мешанина из обрывочных образов, а Сила отзывалась так плохо.

А что же делать с монстром, когда ты не можешь уйти из места его обитания? Игнорировать? Возможно. Но места для этого слишком мало, тут Шер права. Вызвать на открытый бой? Ну, если выбирать интересный способ самоубийства — то этот вариант довольно неплох. Попробовать приручить? Напрямую уже не выйдет. Монстр для этого слишком зол. Настолько, что человек за его рычанием уже ничего не услышит.

Айрен задумчиво смотрела на Шер, впервые за все время на этом корабле по-настоящему задумавшись о том, что манипуляция чужим разумом может быть полезна.

У монстра было сердце. Которое само почему-то очень хотело с ней договориться.

А не окажется ли сама Шер самой надёжной защитой от гнева Тёмного? Рискнёт ли он расстраивать свою супругу? Нет, не так. Сможет ли?

Это была определенно интересная мысль. Которую стоило обдумать и проверить.

Ящерица задумалась, чем самым худшим может обернуться для неё такая проверка. Воображение услужливо нарисовало ей разъярённого Ника и собственное сжатое Силой горло. И требование держаться от Шер как можно дальше.

Вполне приемлемо.

Айрен сделала медленный вдох, настраиваясь на другой лад. Небольшим усилием воли заставила расправиться плечи. И едва заметно облегчённо улыбнулась. Так, словно услышала что-то успокаивающее. А ведь в принципе так и было — на неё не злились, и это было