и косвенном владении, включают индивидуальные акции и акции, принадлежащие взаимным фондам, трастам, IRA, планам Keogh, планам 401(k) и другим пенсионным счетам.

Источник данных: Эдвард Н. Вольф, "Тенденции благосостояния домохозяйств в США, 1962-2016 гг: Has Middle Class Wealth Recovered?". NBER Working Paper 24085, November 2017, table 10.

Годовые доходы от капитала, которые, разумеется, являются продуктом такого неравного владения активами, оставались настолько высококонцентрированными, что коэффициент Джини доходов от капитала составлял в большинстве западных стран около 0,9 в начале 1980-х годов - самого раннего периода, по которому у нас есть последовательные и сопоставимые по странам данные. Это примерно в два раза больше, чем неравенство трудовых доходов (см. Рисунок 7.4). Эти показатели стали еще более экстремальными после окончания исследуемого нами периода, в преддверии мирового финансового кризиса 2008 года. Показатель Джини, равный 0,9, соответствует неравенству, которое возникло бы, если бы 90 % населения имели нулевые доходы от капитала, а все доходы от капитала делились бы поровну между представителями верхнего дециля. В реальном мире, очевидно, нижние 90 % населения имели некоторый доход от капитала, а доходы в верхнем дециле были сильно перекошены в сторону самых богатых из них. Но приближение 90 к 10 не так уж далеко от истины, и это крайнее неравенство в богатстве (и доходах от богатства) явно несовместимо с представлениями неоклассических экономистов о почти бесклассовом обществе.

Рисунок 7.4. Коэффициенты Джини доходов от капитала и труда в западных странах, около 1980 года

Источник данных: Рассчитано по данным Центра межнациональных данных LIS.

Если включить сюда и жилищное богатство - основной вид богатства, которым владеет средний класс, - то концентрация богатства действительно снизилась после Второй мировой войны и никогда не приближалась к экстравагантным показателям начала XX века. Но, тем не менее, она оставалась чрезвычайно высокой: в Соединенных Штатах доля одного процента колебалась около 30 процентов, а доля верхнего дециля - около 70 процентов. С 1950 по 1990 год эти доли существенно не изменились. В то же время от пятой до третьей части населения западных стран имели нулевое или отрицательное чистое богатство, даже при использовании того же всеобъемлющего определения богатства.

 

Таблица 7.6 Представления американцев о трех ключах к личному успеху

 

 

"Пожалуйста, покажите по каждому из этих факторов, насколько, по вашему мнению, это важно для достижения успеха в жизни..." (% ответивших "важно / очень важно" для этих факторов)

Наличие образованных родителей

 

Выходец из богатой семьи

 

Знание нужных людей

Среднее (население США)

 

50

 

31

 

46

Один процент

 

24

 

1

 

21

Разрыв в восприятии (процентные пункты)

 

+ 26

 

+ 30

 

+ 25

Источники данных: Расчеты автора на основе данных в Leslie McCall, "Political and Policy Responses to Problems of Inequality and Opportunity: Past, Present, and Future" в Irwin Kirsch and Henry Braun, eds., The Dynamics of Opportunity in America: Evidence and Perspectives (New York: Springer, 2016): 415-442, рис. 12.3. Источником для среднего показателя у Макколла послужил Общий социальный обзор США 2010 года; источником для первого процента - (неопубликованный) "Обзор экономически успешных американцев" 2011 года под руководством Фэй Ломакс Кук, Бенджамина И. Пейджа и Рейчел Московиц из Северо-Западного университета. (Обратите внимание на ограниченную выборку последнего исследования - это пилотное исследование, в ходе которого были собраны данные 104 успешных людей, проживающих в четырех выбранных районах Чикаго).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Как мы видели в социалистических странах, в мифы о бесклассовости, поощряемые системой, богатые верят гораздо больше, чем остальное население. Как видно из таблицы 7.6, между первым процентом американской элиты и рядовыми американцами существует огромный разрыв в их представлениях о том, насколько важны для достижения успеха образование родителей, семейное богатство и знакомство с нужными людьми. Ответы богатых людей подразумевают убежденность в том, что их собственный успех был полностью заслужен и что общество предоставляет всем одинаковые шансы на процветание. Неудивительно, что исследования, занимающие критическую позицию по отношению к этому убеждению, редко находят поддержку у богатых и влиятельных людей.

Заведомая нереальность. На фоне таких элементарных и хорошо известных фактов теоретическая модель экономики, в которой все участники владеют человеческим и финансовым капиталом, откладывают часть своих доходов, оптимизируют инвестиционные стратегии и завещают свои активы потомкам, кажется чисто воображаемой. Расстояние между реальностью и тем, что подразумевается в таких моделях, быстро становится очевидным. Правда ли, что набор вариантов, с которыми сталкиваются бедные и богатые, принципиально не отличается, что процесс оптимизации одинаков для тех и других, что Билл Гейтс и бездомный ведут себя экономически одинаково и являются такими же двумя агентами, оптимизирующими в рамках ограничений, и что экономистам нет нужды признавать их различия во власти, способности выжить без положительного дохода и экономическом влиянии на других? В таком случае классового общества, как мы обычно понимаем этот термин, не существует.

Важно понимать, что критика здесь не является общепринятой, когда неоклассическая экономика (времен холодной войны) обвиняется главным образом в недостаточной реалистичности своих предпосылок. Такая критика слишком проста и мягка. Критика здесь касается не упрощения реальности, а ее фальсификации. Критика заключается не в том, что предположения нереалистичны, а в том, что предположения призваны затушевать реальность. Как писал Кейнс: "Наша критика принятой классической экономической теории заключалась не столько в том, чтобы найти логические изъяны в ее анализе, сколько в том, чтобы указать на то, что ее негласные предположения редко или никогда не выполняются, в результате чего она не может решить экономические проблемы реального мира". Это не критика забвения реальности; это утверждение, что модели были выбраны для того, чтобы представить реальность таким образом, чтобы она соответствовала идеологическим постулатам авторов. Таким образом, неоклассическая экономика сочетала в себе два противоположных порока: упрощенные предположения и чрезвычайно сложные математические модели.

Самое положительное, что можно сказать о таких теоретических исследованиях, - это то, что они приблизительно отражали поведение и выбор, с которым сталкиваются 5 или 10 процентов населения самых богатых капиталистических стран - то есть около одного процента населения мира. Маркс заметил, что социальные науки в классовых обществах, как правило, отражают взгляды и интересы господствующего класса, и именно в этом свете понятно несоответствие между теоретической работой и реальностью.

Случайные исследования неравенства. Последнее направление работы состоит из случайных исследований