Ласковый скрипучий голосок расслаблял меня. Тем временем ее рука пошла вниз.

— Лучшая ткань, идеальный пошив, всякие нано — примочки, чтобы задница не потела, — хвалил я подарок. — А дизайн просто вау, о таком парадном мундире мечтает даже адмирал великой армады. А эти пуговицы? Они с драгоценными камнями, как и регалии. Интересно, что они означают?

— Я забыла, — усмехнулась принцесса. — Мне плевать, главное смотрится хорошо и гармонично.

— Спасибо, это лучший мундир, который я когда — либо видел.

Ее рука ухватилась за мой член через ткань брюк.

— Для лучшего мужчины только все самое лучшее, — не сказала, а простонала принцесса.

Конечно, она имела в виду не только костюм и прочие блага. Она имела в виду себя…

Никогда не появлялся на балах в рыцарской форме и невероятно пьяным. Принцесса не возражала, когда я налег на спиртное перед выходом, она просто ржала, как лошадь. А я хлестал и хлестал. Ибо мне плевать на всех вокруг. Я под покровительством, а еще моя жизнь не имеет смысла. Вдруг подумалось, что так и есть. Пребывая с ней и получая все, я понял насколько низко пал. Ирония… ибо считал, что возвысился, а оказалось наоборот. Что может быть хуже, чем ощущение того, что твое положение зависит от собственного члена? В любовь я больше не верю. Филисия помешалась на мне, но это не значит, что она любит. Просто секс, не более. И она меня не убедила в обратном, сколько не рассказывала, как яро искала меня и не могла увидеть и почувствовать в других. Просто похотливая сука испытывает со мной то, где она себя нашла.

Я предал себя и… отпустил. Мне не перед кем отчитываться и стыдиться. Когда мне было плохо, когда был при смерти, когда отчаялся и готов был рвать зубами самое дорогое… их никого не было. Потому что мне нужно было понять истину — в смерти ты одинок. Сколько бы ни было у тебя любящих сердец. Что есть любовь? Недосягаемое, абстрактное, а значит пустое.

Филисия собралась на бал за пару мгновений. На голом теле возникло кремовое платье, разлив каскады пышности в радиусе трех метров, не меньше, на башке выросла светлая прическа с мелкими деталями, подчеркивающими харизму, на лице нарисовался макияж. Чересчур выразительный, подчеркивающий ее истинную вульгарную натуру.

Я приготовился к выезду и вылету, но в стене образовалась трещина, которая тут же разъехалась, превращаясь в проход. По ту сторону, будто на экране, кутила в самом разгаре цветная вечеринка. Бесшумно, словно это какое — то кино с убавленной громкостью. Стоило шагнуть через проход, звуки музыки и прочий шум тусовки тут же ударил по барабанным перепонкам, окуная в атмосферу праздника. Лишь легкая тошнота и мимолетное помутнение говорило о том, что мы прошли через некий портал, оказавшись прямо в центре большого зала с высокими потолками и нескончаемым количеством внутренних балконов и лоджий, утыканных по стенам и нависающих сверху.

— Вау, с такими прогулками у нас скоро задницы атрофируются, — поделился впечатлением и легким недовольством.

— Это другая планета, — брякнула принцесса непринужденно и усмехнулась. — Конечно, до аэропорта можно было бы прокатиться на карете, запряженной рабами, но думаю, ты этого не оценишь. Хотя прогулка тебе бы не помешала, нажрался, как свинья.

Я посмотрел на нее с укором. Сейчас она держалась от меня с некой обособленностью, не стремясь вешаться на шею, как обычно.

Похоже, бал начался уже довольно давно, судя по пьяным группкам людей и беспорядочному шатанию. Нас не замечали еще секунды три. А потом вдруг музыка прекратилась, и раздалось над головой торжественное:

— Принцесса Филисия Зэр Эрак!

Недоумение зала длилось около секунды. А затем зашелестели платья и застучали колени о мраморный. Весь зал приклонился, приветствуя нового гостя. Ну, или почти весь: некоторые дамы и господа остались стоять, лишь слегка поклонившись. Не трудно было догадаться, что это члены династии, считающие себя равными ей.

Чуть сам не засуетился. Никогда не был в подобном положении. Я с принцессой прибыл, по идее не должен склоняться на колено перед другими императорскими особами, если только здесь нет кого повыше, старшего принца или около того. Тогда не стали бы падать ниц гости, ибо пребывают со старшим. Получается, все схвачено. Филисия старшая или равна.

— Я люблю появляться неожиданно, — хихикнула принцесса и сделала ехидно — серьезный взгляд, направленный вперед. Женщина смотрела на приближающуюся к нам парочку, что неспешно лавировала меж склонившихся.

Недовольство Филисии я ощущал даже непокрытыми участками кожи. Видимо, некоторые из стоящих должны были опуститься пониже. Хм… у них тут своя политика, лезть мне не хотелось в это дерьмо.

Весь зал продолжал трепетно выражать свое почтение, когда парочка приблизилась. Все стоящие на ногах стали постепенно стягиваться к нам.

Средних лет стройный, высокий блондин и невысокая блондинка, что была ему по грудь, выглядели дружелюбно, о чем свидетельствовали сияющие улыбки. Оба с насыщенными карими глазами, красивыми, почти идеально ухоженными лицами.

— Филисия, — поклонился мужчина взял лапку принцессы и обозначил на тыльной стороне ладошки поцелуй.

— Маркус, — бросила принцесса с важным видом в ответ и посмотрела на блондинку.

— Ваше высочество, как рада, что почтили нас своим присутствием, — прощебетала она, слегка приседая, опуская реснички и поблескивая напряженными румяными скулами от чересчур натянутой улыбки.

— Хороший ты себе дворец оттяпала, Вероника, — с ехидством выдала принцесса. — С моим братцем теперь можно это позволить.

— Спасибо, ваше высочество. Это свадебный подарок вашего отца, — ответила Вероника чувственным мягким голоском.

— Ха, — усмехнулась Филисия. — На мою свадьбу папочка подарит мне планету.

— Я даже не сомневаюсь, сестренка, — вмешался Маркус, продолжая сиять и, видимо, не подавая вида, что заметил, как бабы пошли в штыковую атаку.

Вспомнил я этого Маркуса. Самый старший брат Филисии, всегда был где — то в походах, путешествиях и делах. Не видел его, но слышал, что вполне правильный был мужик.

— Не представишь гостя? — Маркус кивнул на меня.

Вокруг нас уже собралась приличная толпа из рода правящей династии. Всем было интересно, что же это за пьяный хмырь в форме рыцаря с кучей непонятных наград с каменьями общей стоимостью казны среднестатистического государства.

— Это рыцарь первого круга сэр Габриэль Риннидел, — бросила, как кость собакам.

С такой гордостью, что я выпятил грудь и приподнял подбородок, выдвинув челюсть вперед с особой брутальностью.

— О! — Выразил восхищение Маркус. — Я о вас даже не слышал. Рад знакомству, сэр рыцарь.

С этими словами он подал мне руку. Немного оторопев, я подал свою с заминкой. Ибо поймал себя на мысли, что дернулся уже целовать.