Наконец Тайши не выдержала:

— А я думала, ты умеешь читать эти штуки.

— Папа меня учил, но я еще не до конца разобралась, — призналась Цофи.

Тайши посмотрела на горизонт. Повсюду были пустыня и горы.

— Иными словами, мы заблудились?

— Нет, конечно. Просто я не могу сказать точно, где мы сейчас находимся. И я не уверена, что мы движемся в нужную сторону.

У Тайши все перевернулось в животе. Каждый раз, когда ей казалось, что она перебрала все самые страшные способы умереть, подворачивался новый, еще ужаснее. Она попыталась не терять надежды.

— Ну, Песчаная Змея не такая уж широкая. Самое большее — два дня пути, правда? Все будет хорошо, даже если мы немного сбились с курса.

Прошли два дня, а они по-прежнему скользили по Песчаной Змее. Суша впереди не показывалась. На третий день еда закончилась — и терпение тоже. Тайши не знала, что именно произошло, но спрашивать Цофи было бесполезно. Девушка по-прежнему прилежно изучала карту, пытаясь добиться от нее ответа.

Все разрешилось утром четвертого дня, когда на горизонте появился шахтерский поселок Манки. Тайши сначала подумала, что ей мерещится, но тут Цофи, радостно подпрыгнув, сказала, что она тоже это видит. Они стали неуклюже обниматься и хлопать друг друга по спине, поняв, что смерть в пустыне им не грозит.

Но радость оказалась кратковременной. Манки, как и большинство провинциальных поселений, представлял собой лишь кучку домишек. Жителей в нем было ровно столько, чтобы Манки мог считаться цивилизованным местом, и ровно столько беззакония, чтобы сделать его похожим на разбойничий лагерь. Самодельные палатки и глиняные лачуги тянулись вдоль узких грязных улочек. Неучтивые, по уши перепачканные жители точили инструменты и варили пищу на кострах. Большинство удостаивало путниц лишь угрюмым взглядом искоса, прежде чем вновь приняться за свои дела. В отличие от земель Чжун чужаки здесь не были редкостью.

Тайши не открывала лица и держала голову опущенной.

— Я вижу столько же лезвий, сколько лопат.

— Так здесь живут. Мы за границей Просвещенных государств. Люди защищают себя сами. Налоги для Дунши свозят в Санбу, поэтому нет нужды присоединять к княжеству такие места, как Манки. — Цофи взглянула на горизонт. — Если верить карте, лес Фулькан начинается прямо за тем холмом. Оттуда всего день пути до храма. Дневную жару лучше переждать и выдвинуться вечером.

То же самое она говорила и о путешествии по Песчаной Змее. Тайши наслаждалась движением. После нескольких дней неподвижности ноги у нее чуть не отнялись. Долгое путешествие, хотя бы и по жаре, представлялось желанной переменой.

— Идем сейчас. Я и так слишком долго отсиживала зад.

Цофи сперва засомневалась, потом пожала плечами.

— Как хотите. Но сперва надо пополнить запасы.

Они остановились перед единственной лавкой в поселке. Тайши зашла, ожидая увидеть цены выше, чем в Санбе, но все равно была потрясена. Мешок риса стоил не меньше, чем свиной окорок. Копченое мясо стоило дороже целой свиньи. Вода была на вес золота.

— Это грабеж, — заявила Тайши.

Лавочник, жилистый, обветренный, как сама пустыня, пожал плечами.

— Так кто вас здесь держит-то?

Цофи начала перебирать небольшие кучки съестных припасов на полках и на полу.

— Состояние в таких поселках сколачивают не добычей руды, а прокормом рудокопов. Не беспокойтесь, я собью цену.

Следующие несколько часов она торговалась с лавочником из-за каждого куска мяса. Поначалу Тайши не возражала. В конце концов, на кону стояли ее деньги. Ей даже понравилось, что у девушки хватило благоразумия пойти на определенные жертвы ради экономии чужих лянов. По мере того как шло время, нетерпение стало брать верх над бережливостью. На исходе третьего часа Тайши не выдержала.

Она протянула руку через плечо Цофи и схватила с прилавка мешок.

— Меня не волнует, сколько стоит картошка, — резко сказала Тайши.

Цофи скрестила руки на груди.

— Я заплачу двенадцать монет, и точка.

Тайши бросила на стол две монеты, из-за которых Цофи последние двадцать минут препиралась с лавочником.

— Пошли.

— Удачной дороги к храму, — язвительно заметил лавочник. — Постарайтесь не умереть по пути.

Тайши выскочила на улицу и нахмурилась. Они провели в лавке полдня. Она гневно повернулась к Цофи, грозя пальцем:

— Ты сделала это нарочно!

Цофи вскинула мешок на плечо и ухмыльнулась.

— Зато мы позволили себе, самое малое, четыре лишние фляги с водой. И не умерли от дневной жары. В следующий раз просто делайте то, что я говорю.

— Ах ты мелкая… — Тайши замолчала и покачала головой. — Ладно. Пошли, пока не совсем стемнело.

— Нет, — сказала Цофи, ткнув себе за плечо. — Сначала нужно спрятать Пескорез, не то его украдут.

Тайши устремила на нее убийственный взгляд, но подчинилась. Ухудшить нынешнее положение можно было одним-единственным способом — застряв в Манки. Они потратили еще два часа на то, чтобы втащить сани на уединенную прогалину и присыпать песком. Когда они наконец направились к лесу Фулькан, уже вечерело. Как Цофи и рассчитывала.

Тайши вновь восхитилась:

— Молодчина, девочка.

Фулькан даже отдаленно не напоминал лес. Возможно, несколько столетий назад он и был настоящим лесом, но давно уже превратился в скопище окаменелых деревьев. Изогнутые голые ветви — ни листвы, ни птиц — торчали на фоне пустыни, которая тянулась, насколько хватало глаз. Тайши постучала по стволу. Он казался тверже камня. Надежда пройтись в тени густых крон развеялась. Они тащились по расползавшейся под ногами гальке, которой была покрыта неровная земля, накалившаяся от дневной жары. На лбу у Тайши скоро заблестел пот; она изо всех сил старалась держаться прямо и не сбавлять шага. Нечего и говорить, она была безмерно признательна Цофи за то, что этот отрезок пути они начали вечером.

Они продолжали идти еще долго после того, как на небе показалась Королева, окутавшая желтые пески своим насыщенным синим сиянием. Принц, только начавший восхождение, добавил собственные цвета, и пейзаж быстро окрасился в зелено-голубые тона. Две луны, стоявшие так близко друг к другу, напоминали о том, что скоро к Небесному семейству присоединится Принцесса, знаменуя начало сурового третьего цикла. Что бы ни задумала Тайши, лучше было управиться до тех пор.

Спустя час после заката обжигающая жара сменилась холодом; к шестому часу дыхание Тайши паром повисало в воздухе и она уже не чувствовала пальцев. К тому времени, когда они остановились на ночлег, земля покрылась инеем, а холод проник сквозь все слои одежды. Тайши успела сто раз пожалеть о своем решении.

Они разбили лагерь в маленькой окаменелой рощице. По крайней мере, она давала защиту от ветра, который свистел вокруг, вздымая песок. Путницы сидели у маленького костра, уплетая горячий картофельный суп.