после борделя- не показатель любви, Мэй. Не будь дурой. Тебе самой- то не противно? Бегаешь за ним как собака, а он тебе в душу гадит.

— Почему ты так думаешь? — возмутилась она. — Ты же сам говоришь, что если я покалечусь, Лис тебе голову снесет. Значит- ему не все равно? А про бордель. Ну, он возвращается ко мне- значит там не с кем не спит. По-моему это показатель любви, разве нет?

Мужчина вытащил руки из воды и замер упершись в край контейнера, взглянув на Мэй.

— Я поражаюсь твоей логике. Ему не все равно на технику безопасности, а не на тебя лично. А что на счет борделя: ему либо денег не хватает на шлюх, либо еще какая-то другая причина. Ну уж точно не большая любовь к тебе. — вздохнул он. — Я вот женатый, и жену свою люблю. И даже в мыслях нет на других смотреть. И хочется жену свою радовать, счастливой делать. А этот что для тебя делает? Только и слышу как ты хнычешь в туалете постоянно. Да и… Сама подумай. Он же в жены тебя не возьмет. Ты не королевских кровей. И надо тебе оно тогда? Быть девочкой на вечер…Из таких сейчас очереди будут. — вздохнул он.

Мэй закусила язык и встала со стула. Сжала кулаки от обиды и злобы и топнула ногой, оскалившись на санитара.

— Ты не прав! Ничего ты не знаешь о наших отношениях! Он не такой!

— А какой, Мэй? Порядочный и честный? Он добрый только когда ему что-то нужно, будто сама не видишь. — мужчина отвернулся и продолжил мыть инструменты. — Твое дело… Только сама ж говоришь, месяц к тебе не заходит. А в ту богадельню- ходит? — усмехнулся он.

Девушка ничего не ответила и вышла обратно в общий зал, хлопнув дверью.

— На венеричку проверься! — крикнул ей вслед санитар с насмешкой.

Мэй замерла у двери и медленно сползла по стене вниз. Из глаз лился град слез.

* * *

Лис смотрел на запеченную птицу бешеными глазами и кусал губы. Аромат мяса и специй разносился по всему обеденному залу. Эш демонстративно долго отрывал ногу от тушки и издевательски улыбался.

— Как пахнет, да? А корочка какая хрустящая… — приговаривал генерал.

Лис утер нос и сглотнул слюну. Положил себе на тарелку немного печеных овощей и вздохнул. Эш довольно простонал, откусил мясо и принялся жевать, намеренно громко чавкая.

— М, какая сочная, ты не представляешь. Прямо тает.

— Такая же сочная как задница рыжего пацана?

— Ладно- ладно. Молчу. — Эш рассмеялся и вытер рот салфеткой. — Вот мясо не ешь, а все равно злой.

Лис нахмурился и принялся распиливать ножом овощи, томно вздыхая.

Двери зала распахнулись и в комнату ворвалась королева с советником. Сорот бежал вперед нее и отодвинул ее стул от стола. Королева села на свое место и нахмурила брови. Корона на ее голове сдвинулась и завалилась на бок. Она кипела изнутри. Щеки налились алой кровью и горели пламенем.

— Марсала приедет через месяц. Вы поженитесь. И не вздумай даже спорить! — она повысила голос.

Королева вскочила с места не сумев сдержать ярость и стукнула по столу.

— Хорошо. Поженимся, без проблем. — спокойно ответил Лисандр.

Все замолчали. Грэм села обратно на стул и непонимающе покачала головой. Эш заметно напрягся и смотрел то на брата, то на мать. Сорот был не менее удивлен чем все и застыл за королевой, выпучив глаза. Лис продолжал нарезать твердые корнеплоды и не обращал внимание на окружение.

— Что? — переспросила она. — Ты согласен?

— Ну конечно. Это хороший вариант, почему я должен быть против?

Грэм нервно посмеялась и обернулась на советника позади. Сорот посмотрел ей в глаза и еле заметно кивнул.

— Отлично. Молодец. — улыбнулась она сыну.

Лис закатил глаза и вернулся к еде. Грэм довольно улыбалась и не сводила взгляда с Лисандра. Привычный гнев регента сменился на непонятную милость. Она стала задавать ему вопросы о политике, рассказывать о своих планах- и Лис соглашался со всем. Кивал и поддакивал. Эш уставился к себе в тарелку. Весь аппетит куда-то в миг пропал. Непонятное, новое чувство появилось в душе мужчины. Повисло тяжелым грузом на шее и прожигало грудь. Он прочистил горло, встал и молча удалился из обеденной.

Он шел по светлым коридорам к своему кабинету и не мог понять, что не так. Страх неизвестности вцепился ему в горло и не давал дышать. Мир вокруг расплылся и потерял свои краски. Эш будто снова ощутил себя ребенком, слабым и беспомощным. Вершина к которой он так старательно лез, до которой так хотел дотянуться- стала еще выше и скрылась за облаками.

Сам не понимая как, он добрел до кабинета и замер у дверей, боясь повернуть ручку. Ему казалось, что это больше не его: что внутри окажется кто-то другой. Кто-то уже занял его место и сидит там, только и ждет чтобы позлорадствовать. Напомнить все грехи и просчеты. Все слабости. Уколоть как можно сильнее. Перед глазами замелькали образы из прошлого. Деньги, кучи денег: чемоданы, мешки, рюкзаки, набитые купюрами до верху. Мертвый генерал, распластавшийся на ледяной земле в луже крови. Улыбку с золотыми зубами и запах пороха. Безумный истеричный смех младшего брата. Горы пустых склянок и еще большие горы трупов.

Он опустил золотистую ручку и открыл дверь. На его кресле сидела Мессалин и старательно выводила буквы в документах, проговаривая каждый слог вслух- словно школьник заполняющий прописи. Она подняла голову на Эшлена и улыбнулась.

— Как успехи? — спросил он тихо и подошел к столу.

Месса радостно стала показывать стопки с заполненными бумагами: приказы, отчеты, бланки о зачислениях и корректировки личных дел. Генерал взял один листок в руки и одобрительно покивал. На бланках не было ни единой помарки или ошибки.

— Хочу тебе кое-что сказать 315…

Мессалин поднялась с кресла и уступила место Эшлену. Он медленно опустился на сидение и поджал губы.

— Не забывай, благодаря кому и чему ты сейчас тут… Как только его покровительство кончится- не сладко тебе придется. Не ты первая, не ты последняя.

Последнее предложение больно кольнуло девушку. Она выпрямилась и посмотрела на генерала сверху вниз.

— Учту. — кивнула Месса.

* * *

Солнце стояло высоко в зените, протыкая лучами снежные тучи словно ножами. Снежные покровы поблескивали в его свете. Снежинки сверкали, будто волшебная пыльца сказочных фей. Небольшая круглая полянка была ограждена высоким темным лесом из деревьев с белыми стволами. Из дымохода каменного домика с крышей из шкур, тоненькой струйкой поднимался дым. В центре полянки