нашел новую девушку – «она, похоже, приятный и милый человек». В письме проскальзывали нотки лести: «Надеюсь, что с тобой все будет хорошо, мой друг во Христе, – писал Кит, никогда не веривший в Бога. – Господь да благословит тебя. Ответа я не жду».

Ответа и не последовало. Вместо него привередливый Роллинг сказал своему знакомому, что считает «Набор начинающего убийцы» Кита и прочие его потуги шутить на скользкую тему серийного убийства безвкусными. «Такой юмор меня не впечатляет, – заявил преступник, зарезавший четверых жертв и отрубивший голову пятой. – В УБИЙСТВЕ нет НИЧЕГО, абсолютно ничего смешного».

После того случая Кит около года выжидал, прежде чем попробовать вступить в контакт с другими убийцами. Потом у него завязалась переписка с Джеффом Шапиро, тройным убийцей, сидевшим в тюрьме строгого режима в Колорадо. Подход Шапиро к насилию и жестокости был почти таким же беззаботным, как у самого Кита. «У тебя, наверное, целая толпа друзей по переписке и всяких прочих», – с восхищением писал Шапиро.

Общение продлилось недолго. «Шапиро начал сердиться, что мне достается больше внимания прессы. Он на тридцать сантиметров ниже меня и поэтому, наверное, тоже ревнует. Я написал: “Если хочешь привлечь внимание, действуй, чувак! Это не так сложно. Просто сунь свой нос куда не следует. Выкини что-нибудь безумное. Веди себя странно. Журналисты тебя прославят”. Потом этот тупой сукин сын намекнул мне, что он – Убийца с Грин-Ривер. А это означало, что теперь каждую букву в нашей переписке будут изучать под микроскопом. Не к такому вниманию я стремился. Я перестал ему писать».

С жизнерадостного «Привет из Парижа!» началась переписка с Николасом Кло, «парижским вампиром», бывшим ассистентом патологоанатома, отбывавшим пожизненный срок за каннибализм. Кло приложил к письму свою фотографию в камере, где работал над картиной, отдаленно похожей на рисунки, которые Кит недавно начал рассылать друзьям. Известный также как Вурдалак, француз-гурман рад был поделиться собственным опытом:

Лично я считаю, что любой острый соус портит натуральный сладковатый вкус человеческой плоти и крови, человеческое мясо – это дар божий, и недопустимо портить его божественный вкус приправами и специями… Bon appétit!

Менее вдохновляющая переписка началась у Кита после того, как он увидел по телевизору серийного убийцу Артура Шоукросса и отправил ему послание: «Вместо того чтобы переписываться с фанатами, почему бы тебе не написать другому приговоренному?»

Шоукросс, убивший двоих детей и одиннадцать женщин, тоже считал себя художником, как Кло, и продавал с аукциона в интернете свои примитивные рисунки, пользуясь лазейкой в тюремных правилах. Его безграмотные письма полнились жалобами. Кит предложил убийце детей непрошеный совет о том, как лучше проводить время, но Шоукросс, сидевший уже около двадцати лет, перестал ему отвечать.

Кит написал Пьеру Навело, гражданину Франции, который отсиживал тридцать лет за обезглавливание женщины, и Джаведу Икбалу из Пакистана, который признался в убийстве сотни детей, но ответов не получил. Патрик Кирни, гомофоб, разбросавший тридцать изуродованных трупов вдоль трасс в Калифорнии, оказался более дружелюбным. Кирни прислал следующее письмо:

Кит, мы с тобой переписываемся с одними и теми же людьми. У нас тут полно птиц. Они подлетают прямо к тебе, и их можно кормить с рук. Ничего не боятся. Я даже видел, как один парень шел, а птица сидела у него на плече.

Кирни, Убийца с мусорным мешком, сплетничал про других убийц, сидевших в тюрьме («тут был Боббо Босолей из семьи Мэнсона в Орегоне, но потом его куда-то перевели»). Он жаловался на то, что его тоже часто переводят – «мы это называем автобусной терапией».

Томми Линн Селлз, Убийца двух побережий, шлявшийся по ярмаркам и двадцать лет убивавший людей, согласился вступить в переписку при условии «небольшого пожертвования». Кит утратил к нему интерес, когда прочел, что «сто баксов будут неплохим началом».

Чарльз Дефрейтс, серийный убийца из Вашингтона и убийца полицейских, слал интеллектуальные послания из тюрьмы в Монро. Убийца из Канзаса называл себя «рабовладельцем». Семнадцатилетний заключенный из Орегона утверждал, что «голоса» заставили его убить семилетнюю девочку и спрятать ее тело под полом в доме родителей. Он спрашивал: «У меня есть проблемы, но я еще могу поправиться, как думаешь, моя мечта сбудется?» Парень получил от Кита несколько страниц советов и пожелание удачи.

Анхель Матурино Ресендес, Железнодорожный убийца, оказался самым странным членом этой группы, а его письма, казалось, прямиком отправлялись из сумасшедшего дома. Некогда «враг общественного порядка № 1» для ФБР, Ресендес ждал смертельной инъекции в Техасе за убийство тридцати жертв, которых он встречал, раскатывая по стране на поездах. Он покрывал конверты причудливыми надписями загадочного содержания: «Вив ля Франс», «16.09.1999 День независимости Мексики от Испании», «Не покупайте товаров, изготовленных в Китае»… Он называл себя «ангелом смерти» и сочинял почти такие же длинные письма, как Кит.

У друзей по переписке случились сложные времена, когда одно из писем Джесперсона было обнародовано. Ресендес переслал его третьему человеку, а тот опубликовал письмо в интернете, что привело к появлению в прессе статей о том, как можно убивать и избежать смертной казни, плюс многочисленные рассуждения о несовершенстве юридической системы. Когда Кит узнал, что произошло, он отреагировал резким посланием:

Ни в коем случае никому не передавай мои письма… ты знаешь, что если какой-то урод доберется до них, он может продать права на публикацию?.. Если я не могу тебе доверять, то лучше вообще не буду писать.

Пристыженный Ресендес ответил: «Парень, я и правда налажал. Я думал, из этого выйдет что-нибудь хорошее. Я не виню свои лекарства, но мне тяжеловато бывает сообразить, что из чего следует… Я тебя подвел, дружище».

Убийца-латинос пообещал в будущем избегать проблем, отправляя Киту его письма обратно после прочтения. Он писал:

В день, когда меня убьют, умрут еще многие. У меня много последователей, и я должен умереть, чтобы показать, что не боюсь смерти, потому что так послужу Господу моему. Я буду более опасен после смерти.

Как и его корреспондент, Железнодорожный убийца любил излагать свои соображения по самым разным вопросам. Он объяснял, что Кеннеди-младший умер из-за «круглой радарной антенны, которая следит за военными самолетами». Утверждал, что клиники, где делают аборты, – это «храмы Ваала и Молоха, которые должны быть уничтожены». Цитировал Библию в осуждение гомосексуалистов и переписывал оттуда целые главы, которые Кит игнорировал. Он прислал свое «самое короткое стихотворение»:

Нет!

Нет! Нет!! Нет!!!

Нет!

Оно было подписано «от Ангела». Лес Джесперсон, единственный знакомый Киту поэт,