за последние годы деревня подросла, я сначала радовался этому, но оказалось зря. — Пришлые маги не все конечно, но есть те, которые жадны и готовы продать наши знания и нас ради сиюминутной выгоды. — А ведьмы Стешка да Пасковея хоть всегда были безголовыми, но смогли внести сумятицу в нашу жизнь. — Несмотря на все свои усилия, так и не могут добиться реальной власти в большом мире, но тут объединившись и действуя хитро, уже пару раз чуть не погубили тебя, и Чудную деревню. — А представь, что будет, если им удастся добраться до знаний спрятанных здесь.

— А об этом подробней расскажи, — тут же подскочила я.

— Да что тут рассказывать, сначала Ольку прихватили на деньгах, сама ведь знаешь, не умеет она с деньгами обращаться, сколько ей не дай. — Она и должна была тебя подговорить на прогулку на берег реки, да не смогла она пойти на предательство, напилась с горя и скандал тебе устроила, а потом испугалась да ко мне пришла, рассказала все. — Я ее пристроил у приятеля, спрятал, все — таки она наша, хоть и оступилась, ее ведьмы то тоже ищут теперь, наказать хотят. — И тут Анфискина молодая ведьма Анитка тоже на деньги купилась, да и тебя она недолюбливала, а вот не знала, что мы теперь всех проверяем, она тебя одурманить хотела, да так вывести за ограду. — Все бы ничего, но малыши теперь в опасности, их в наказание извести могут, мы хоть и приглядываем за тобой, но… — Вот и приходиться нам с Любавой у тебя детей переманивать, хоть и неправильно это.

— А почему ты раньше ничего не сказал, я бы поняла, почему вы все скрывали, я ведь куда б как осторожней была.

Питирим нахмурился и сник, — Ты прости Елена, я просто боялся за тебя, я ведь себя виноватым считаю, во многом, что с тобой произошло, да и думал все успокоиться и забудется. — А уж когда ты с озера да живой вернулась, я сам запретил тебя волновать, как увидел тебя тогда еле живую и что — то во мне оборвалось. — Веришь, нет, но ты мне дорога, и я не знал, как тебя уберечь, и даже сейчас еще выхода не вижу, и это еще не все проблемы.

— Ну да, этого же мало, эта история тянется за мной до бесконечности, и что еще к ней, что то новое добавилось, — разозлилась я.

— Еще тебя ищут люди одного московского бизнесмена Симоненко Петра Ивановича.

— А кто это? — Удивилась я, — С ним я точно никогда не сталкивалась, даже имя его мне ничего не говорит.

Питирим, снова глянув на меня, задумался, — У меня нет на него выходов, но я узнал, что информацию о тебе ему продали совсем недавно, а кто точно не знаю или ведьмы от злости или кто — то из окружения Андрея. — Этот Петр Иванович, владелец много чего, — заводов, фабрик. — Очень жесткий человек и по слухам смертельно болен и обычная медицина ему уже не может помочь, а знает он о нашем существовании. — Кто — то из детей Ночи ему помогает и со здоровьем тоже. — Его жизнь поддерживают магическими лекарствами, но этого ему естественно мало, и он уже нам создал реальные проблемы. — Я и сам уже собирался с тобой поговорить, да не знал, как начать. — Тебе и так досталось больше, чем может выдержать человек. — Бьет он нас со всех сторон, даже добрался до местной власти. — Он давит на наших чиновников, в Баево постоянно дежурят его люди, они же прочесывают лес вокруг, вокруг Чудной деревни последние полгода настоящий палаточный лагерь. — Благо наша защита за столетия очень необычна и ее не могут пробить или разрушить, но всякое может быть, и мы не хотим рисковать. — Боюсь, что еще кого ни будь, могут подкупить, хоть ты и наша, но не все хотят рисковать и-за тебя и уже есть недовольные. — Я тут уже извелся, как тебе помочь и вот решил так. — Мы тебя припрячем рядом совсем, оставив вместо тебя двойника, вернее так пока хотим попробовать сделать, и будь что будет. — Кто — то сообщил ведьмам, что ты не можешь уйти далеко от деревни и нас обложили, мы сейчас в осаде. — И еще Любава тут сказала, что почуяла, что твой поводок ослаб, правда, это?

Я мотнула головой в знак согласия. Любава действительно могла это почувствовать и рассказать Питириму.

— Я рад, что это так и нам поможет, мне нужно еще подумать, и ты скрывай пока, что я тебе сказал.

Любава вошла в комнату и обняла меня. — Ты прости, что все так получилось, уж очень мы тебя берегли. — Малыши спят, и ты давай тоже ложись, все решим и найдем выход обязательно.

— Я очень благодарна вам за заботу и ценю все, что вы делаете, но так поступать нельзя. — Вы должны были мне все рассказать сразу, а не ставить меня в такое глупое положение. — Вы как с маленьким ребенком со мной обращаетесь.

Слезы злости выступили у меня на глазах, обида закрыла все перед глазами черной пеленой, — я быстро оделась и выбежала из дома Питирима, не слыша, что кричат мне вслед. Прошлась быстрым шагом туда — сюда по деревушке, пытаясь скинуть жар гнева, затем поднялась на холм около нашего дома, самой высокой точке Чудной деревни и огляделась. Несмотря на поздний вечер, луна огромным оранжевым шаром светила ярко и свет, отражаясь от снега все вокруг призрачно освещал, просматривалось все далеко великолепно, мне даже не нужно было прибегать к магическому зрению. Приглядевшись сквозь морок накрывший деревню плотно как покрывало, я увидела необычайное оживление вокруг Чудной деревушки. Десяток снегоходов буквально утюжили окраины деревни, иногда казалось, что они летят прямо по крышам домов, не видя нас. Вдалеке в лесу было разбито несколько палаток и горели костры, мы действительно были в осаде. И как я ухитрялась ничего этого не замечать раньше, хотя понимала, Питирим меня не только жалел, а еще и околдовал, считая, что делает это для моей пользы. Защита Чудной деревни была уникальной, ведь в стене сплелась настолько разная магия, ее, когда ставили все живущие в деревне маги, — а это и ведьма с ведьмаком, знахари и некромант, колдуны и я волшебница тоже внесла свою лепту. Чужие маги, даже объединив силы, не могли пробить нашу защиту, хотя буквально ездили и ходили по нашим головам. Это конечно не так, — просто оптическая иллюзия, но смотрелось это впечатляюще. И-за стены снаружи вместо