– А кем ты работаешь? – впервые поинтересовалась она.

В ответ Игорь сказал, что почти полгода, как уволился с должности менеджера, правда, не смог внятно объяснить, чем занималась фирма. Надо продержаться совсем немного, говорил он, через пару месяцев ему обещают хорошее место.

– Фирма крутая, зарплата в валюте. Тогда мне на все хватит, и на квартиру, и с долгами рассчитаться.

– У тебя и долги есть?

– А как ты думаешь? Полгода ни копейки… Слушай, Наташ, ты бы не заняла мне долларов триста?

– Следует говорить «одолжила». Занимает заемщик, одалживает кредитор, – поправила Наташа, переваривая то, что только что узнала.

– Да ладно тебе, к словам привязываться… Ну так что, одолжишь? У тебя же, наверное, есть?..

Он смотрел на нее выжидающе, ничуть не смущаясь, а Наташа не торопилась с ответом.

«Ведь наверняка не отдаст. А потом еще попросит. Мужик, который полгода не работает и имеет наглость просить в долг у женщины – не мужик, а альфонс. А может, он и правда, альфонс? И в долг берет только у женщин, без отдачи? А расплачивается натурой. Что хотела, я от него получила. Заплатить?.. Ладно, один раз заплачу. За ошибки надо платить…»

– Да, – кивнула она. – Но у меня с собой только рубли.

Она достала кошелек, пересчитала наличность.

– Почти полтора миллиона. Хватит?

– Спасибо, – взял деньги из ее рук Игорь, и добавил: – у тебя, наверное, не последние.

– Нет, не последние, – покачала она головой.

В этот день она недолго задержалась в его постели. Игорь не хотел отпускать ее, но она все равно ушла, решив, что больше не вернется.

Несколько раз он звонил, но она нажимала на отбой. Вскоре звонки прекратились. Нашел другую «спонсоршу», сделала вывод Наташа.

Она решила не торопиться с «попыткой номер пять». Для деловой, самостоятельной женщины завести любовника не просто, поняла она, а для нее – тем более.

Годы, проведенные с Пахомовым, очень изменили Наталью. Она не только стала требовательна, как любовница, ей были неинтересны люди, не добившиеся ничего в этом меняющемся мире.

В стране, где еще десять лет назад все были равны, общество стремительно расслаивалось на богатых и бедных, зарабатывающих и безработных. Часть населения, недавно причислявшая себя к среднему классу, еле-еле сводила концы с концами, и лишь немногие находили в себе силы и смелость изменить ситуацию. Таких Наташа уважала. Она и сама в трудный час круто поменяла жизнь, и считала, что как ни тяжела участь челночника, намного честнее таскаться с клетчатыми баулами, чем просиживать штаны на «непыльном» месте, ожидая, когда повысят не поспевающую вслед за инфляцией зарплату. Работая с девятнадцати лет, и чем дальше, тем интенсивнее, она искренне не понимала, как можно жить без работы. Пусть это будет тяжелая, грязная работа, но она принесет кусок хлеба, считала Наташа. Вслед за Пахомовым она стала презирать иждивенцев по жизни. Именно поэтому, как только поняла, кто такой Игорь, тот стал ей противен.

«Я не готова содержать мужчину, – размышляла она. – В моем кругу, среди достаточно состоятельных людей, вряд ли найдется и десяток холостяков подходящего возраста на весь город, а способствовать разрушению чьей-то семьи я не буду. И уж точно, больше не буду ложиться с первым встречным – ничего хорошего из этого не выходит».

Однажды Аннушка поделилась радостью: у нее появился постоянный кавалер, и дело идет к свадьбе.

– Хороший мужик, – рассказывала подруга, – не пьет почти, держит автомастерскую при гаражах, с напарником трудится.

– А ты уверена, что он с тобой не из-за денег? Ты ведь, если на доллары перевести, больше двадцати тысяч в год зарабатываешь.

– А Гера двенадцать, ну и что? Он парень деловой, не трутень. Все у мужика есть: машина, квартира, дача. А если я ему смогу деньгами подсобить – он покруче меня развернется. Мечтает автосервис открыть…

Наташа прищурилась:

– Кредит можно и в банке взять.

– А я ему до свадьбы и не дам ничего. Тут с Сергеем Федоровичем посоветовалась. Он говорит, что все нажитое в браке является совместным имуществом. Ты не думай, что я глупости делать собираюсь. Даже съезжаться сразу не будем, и я Геру об этом предупредила.

– Что, врозь будете жить? – удивилась Наташа.

– Да нет, я неудачно выразилась. Просто не буду менять свою однокомнатную, перееду к нему.

Наталья задумалась. Совместно нажитое имущество… Может, Пахомов не подает на развод, чтобы не делить свое баснословное состояние? В Питере у него процветающий концерн, что же он наворотил в Москве за три года?

«А если позвонить ему, спросить про развод, предложить встретиться, обсудить… Вдруг эта встреча все изменит? Не мог же он совсем забыть меня. Сколько раз он говорил, что я – женщина его жизни…»

Аннушка прервала ее размышления.

– Наверное, свадьбу сыграем в конце осени.

– Успеешь к тому времени погасить ссуду на квартиру – дам тебе еще тысяч двадцать, беспроцентно.

– Конечно, успею, там около трех тысяч осталось, а еще четыре месяца впереди. Спасибо, Наташка, ты столько сделала для меня!

– Погоди благодарить, сначала замуж выйди. Кстати, как он относится к тому, что у тебя ребенок?

– Лучше, чем я думала. Мужику уже сорок, а от первого брака детей не было. Мы с ним вместе ездили к моим, и Лелька ему очень понравилась. Всегда, говорит, хотел девочку, а тут уже готовенькая, десятилетняя. К началу учебного года заберем ее к себе. Георгий не против.

Подруги помолчали. Одна думала о будущем, другая о прошлом. Боря тоже хотел дочку…

– От мужа никаких известий? – вдруг спросила Аннушка.

– Нет. Уже почти два года.

– Слушай, а может, он уже завел кого-нибудь?

– Конечно, завел, – усмехнулась Наташа, представив, что Пахомов несколько лет обходится без женщин, – и, надеюсь, не одну.

– Ты чего?..

– Я на это так смотрю: физическая измена – ерунда, а вот если у него постоянная женщина, это уже привязанность, это может быть серьезно. Знаешь, что он мне сказал, уходя? «Заведешь постоянного любовника – разведусь, разовые меня не волнуют». В принципе, я думаю так же. Ведь он любил меня десять лет до свадьбы. И в то же время у него всегда было полно женщин. Подозреваю, что и после женитьбы он не был мне верен в традиционном смысле этого слова.

– Да ты что? – повторила ошарашенная Аннушка.

– Нет, мне не в чем его упрекнуть. Я уверена, что любил он только меня. Просто, Пахомов, он, знаешь, какой? В него все влюбляются! Людка, покойница, в нем души не чаяла… Он потрясающий мужик, ему невозможно отказать!

Наташа осеклась на последнем слове, но подруга этого не заметила.