– Димка, – спросил он, когда тот был уже в дверях, – а ты не знаешь, на какой именно курорт мама поехала?

– Без понятия.

– Может, бабушка знает?

– Вряд ли, она же на даче до сих пор. А что?

– Я хочу ее найти, – честно ответил Борис.

Мальчик внимательно посмотрел на него, вернулся в комнату и сел рядом.

– Ты хочешь помириться?

– Ну, надеюсь на это…

– Знаешь, кто должен знать? Аннушка, тетя Аня.

– Кто такая, почему не знаю? – вскинул брови Пахомов.

– Мамина подруга, еще с института, она теперь швейным производством заведует.

– Все там же, на Ковалевской?

– Вроде не переезжали, хотя я в мамины дела не слишком вникаю. Ты у Юры спроси.

– Спасибо за совет, – Пахомов взъерошил Димкины волосы. – Ну, иди, играй.

Они с охранником расположились на кухне. На столе стоял салат из свежих овощей, копченая колбаса, язык и бутылка коньяка. Юра стеснялся пить с хозяином, но Пахомов приказал, и ему пришлось подчиниться.

– Ну, как у вас тут, все спокойно? – поинтересовался Борис, отставляя рюмку.

– В смысле безопасности? Нормально. За все время был всего один инцидент. Наталья Дмитриевна сама за рулем сидела, я на бензозаправке отошел в магазин, а к ней какие-то бычары из сплошь тонированного «мерса» клеиться стали. Ну, я подошел, пару слов сказал, даже рук из карманов не вынимал – отвалили.

– И что же ты им такое сказал? – поинтересовался Борис.

– Упомянул Валерия Ивановича. О вас-то они вряд ли слышали, а Новоселов – товарищ авторитетный.

Пахомов нахмурился.

– Этот случай, конечно, ерунда, но ты все-таки ее оставлять не должен.

– Я и не оставляю, Борис Алексеевич, только ведь все равно, когда у меня выходной, Наталья Дмитриевна без надзора – от сменного охранника отказалась. Я беру выходные по воскресеньям, она или дома, или на даче.

– Говоришь, один выходной… – Бормс задумался. – У меня к тебе вопрос, так сказать, не слишком корректный, но для меня это важно. Если не хочешь – не отвечай. У Наташи есть постоянный любовник?

Юра удивленно взглянул на хозяина, потом понимающе хмыкнул и покачал головой:

– Не думаю. Я ничего такого не замечал, а за все время, пока вас не было, она всего три раза давала мне внеплановый выходной. А так – все время на глазах.

– Когда это было?

– Сейчас припомню… Один раз прошлой весной, в мае, она была в гостях у администраторши салона Ларисы, осталась ночевать, а меня отпустила. Правда, потом среди ночи домой вернулась. Второй раз в начале этого года, и третий в июне. Вот и все.

Боря понимал, что желание избавиться от охранника могло возникнуть только из-за мужчин, но, похоже, разных.

«Это радует, значит, Наташа не может найти мне замену».

– Не думай, Юра, ты не навредил своей хозяйке. Я не ищу причину для развода, напротив, мечтаю помириться. Кстати, ты не знаешь, на каком именно курорте она отдыхает?

– Нет. Но думаю, Анна Ивановна знает – это ее подруга, работает заведующей швейным производством.

– Все там же, на Ковалевской?

Охранник кивнул, и Пахомов искренне сказал:

– Спасибо, Юра.

– За что, Борис Алексеевич? Может, это не мое дело, но мне кажется, ей без вас плохо.

– Мне без нее тоже, – грустно улыбнулся Пахомов.

Они еще немного поговорили на общие темы, чуть-чуть выпили, и разошлись.

Пахомов прошел в спальню, присел в кресло и огляделся. Почти ничего здесь не изменилось. Несколько новых мелочей на туалетном столике, духи от Кензо – раньше ей не нравились подобные ароматы, – батарея тюбиков и баночек с кремами. Следит за собой, хочет оставаться привлекательной, понял он. Для кого?

Он подошел к шкафу, открыл дверцу, и на него пахнуло запахом ее одежды. Нет, это не Кензо, а «Poeme», аромат, который он выбрал ей сам в свое время, и Наташе понравилось. Несколько новых платьев. А вот это он помнит, его подарок, и это… Боря прижал материю к лицу: может, она сохранила аромат ее тела?

Да, это запах любимой женщины, его ни с чем не спутаешь! Положить платье на постель, лечь рядом и тешиться иллюзией ее присутствия? Нет, это уж слишком!

Он заглянул за соседнюю дверцу, здесь Наташа всегда хранила нижнее белье. Отдельная полка – его подарки. А это новенькое: в меру элегантно, но ничего вызывающего. Вот и колготки, при нем она их не носила: шесть нераспечатанных пачек, и всего одни чулки. Боря улыбнулся. Может, это знак? Если смотреть на обычные колготки, как на что-то вроде пояса верности?

Он разделся и лег в постель, ближе к окну, на ту половину, где всегда спала Наташа. Похоже, домработница еще не поменяла белье после отъезда хозяйки. Боря чувствовал запах ее волос на подушке, запах тела на одеяле, и внезапно поймал себя на том, что улыбается. Он рассмеялся.

«Посмотрел бы на меня сейчас кто-нибудь. Солидный мужик на пятом десятке, миллионер, принюхивается, как ищейка, и при этом счастлив. Я найду ее, – думал Пахомов, закрывая глаза, – найду в Испании, не буду дожидаться, пока вернется. Ведь одинокая женщина на курорте – это лакомый кусочек для всяких ловеласов… Стоп, а кто сказал, что она поехала одна? Ладно, спрошу завтра у этой Аннушки. В любом случае, если я не потороплюсь – ее просто уведут у меня из-под носа».

Было начало одиннадцатого, когда в кабинет Анны Ивановны постучались.

– Можно?

Аннушка оторвалась от бумаг, сняла очки и поморгала дальнозоркими глазами. В дверях стоял мужчина в светлом костюме, показавшийся ей похожим на киногероя. Темно-русые волнистые волосы, виски тронуты сединой, серо-синие глаза, холеные густые усы и ослепительная улыбка. Где-то она видела это лицо… Уж не по телевизору ли?

– Здравствуйте, Анна Ивановна, – сказал гость, приближаясь к столу. – Я к вам за помощью! А так как мы с вами незнакомы, то безвозмездно мне ее просить неудобно, и я подумал: от цветов женщина никогда не откажется. Тем более такая очаровательная, как вы, – он протянул ей букет гербер. – Разрешите представиться: Борис Алексеевич Пахомов.

– Садитесь, – растеряно кивнула хозяйка кабинета, приняв цветы и положив их на край стола.

«Так вот почему его лицо показалось мне знакомым! А в жизни он даже лучше, чем на фотографиях. Ни одно фото не способно передать это обаяние, перед которым женщине не устоять. Права была Наташка…»

Устроившись напротив нее, Борис непринужденно продолжал:

– Я взял на себя смелость прихватить с собой очень вкусные пирожные из «Астории», мы могли бы побеседовать за чаем.

– Да, кончено…

Аннушка наконец оторвала взгляд от него, нажала на кнопку чайника и полезла в шкаф за чашками. Борис тем временем достал из пакета причудливые пирожные в прозрачном контейнере. Когда чай был готов, он взял чашку в руки и заговорил: