— Что ты сделал с кольцом, Спархок? — спросилаона, с любопытством поглядывая на золотую полусферу, прикрывавшую рубин.

— Сейчас объясню, — ответил он и, вынув изшкатулки Беллиом, высоко поднял его в вытянутой руке. — Вот ради чего мыотправились в путь, любовь моя.

— Спархок! — ахнула Элана, побелев как мел.

— Какой великолепный камень! — восхитилсяСарабиан, потянувшись к Сапфирной Розе.

— Не советую, ваше величество, — предостерегИтайн. — Это Беллиом. Он терпимо относится к Спархоку, но для всех прочихопасен.

— Итайн, Беллиом — это сказка.

— В последнее время, ваше величество, я пересмотрелсвои взгляды на некоторые сказки. Спархок уничтожил Азеша, всего лишьприкоснувшись к нему Беллиомом. Вы в минувшие месяцы подавали кое-какиенадежды, и нам бы не хотелось так скоро вас потерять.

— Итайн! — одернул его Оскайн. — Помни, с кемговоришь.

— Мы здесь для того, чтобы советовать императору, братмой, а не баловать его. Да, кстати, Оскайн, когда ты посылал меня в Кинестру,ты ведь дал мне неограниченные полномочия, не так ли? Мы, конечно, проверим моибумаги, но я совершенно уверен, что дело обстояло именно так — как и всегда,впрочем. Надеюсь, старина, ты не станешь возражать против того, что по дороге язаключил парочку новых союзов? Вернее, — помолчав, признался Итайн, —заключал их Спархок, но мое присутствие придало этому некоторый официальныйоттенок.

— Итайн, ты не можешь так поступать, не известив преждеМатерион! — Оскайн побагровел.

— Да ладно, Оскайн, успокойся. Все, что ясделал, — не упустил кое-какие возможности, которые просто сами просилисьв руки, и не мог же я, в конце концов, указывать Спархоку, что он долженделать, а что нет? Я более или менее уладил дела в Кинестре, когда тампоявились Спархок и его друзья. Мы покинули Кинестру и…

— Подробнее, Итайн. Что ты натворил в Кинестре? Итайнвздохнул.

— Ты иногда бываешь так утомителен, братец. Яобнаружил, что посол Таубель спелся с Канзатом, главой местного полицейскогоучастка. И кстати, король Джалуах исправно плясал под их дудку.

— Таубель перекинулся к людям Колаты? — Оскайнпомрачнел.

— По-моему, я это только что сказал. Тебе бы стоилопоскорее проверить и другие свои посольства. Министр Колата времени зря нетерял. Как бы там ни было, я посадил под арест Таубеля и Канзата — вкупе совсем полицейским участком и большей частью посольского штата, — объявил Кинеструна военном положении и передал власть в руки атанского гарнизона.

— Что?!!

— На днях я напишу тебе подробный отчет. Ты же хорошоменя знаешь — я не сделал бы этого без достаточных оснований.

— Итайн, ты превысил свои полномочия.

— Старина, ты ведь их ничем не ограничивал, так что ябыл волен делать все, что сочту нужным. Вспомни, ты сказал, чтобы я огляделся исделал все, что нужно. Именно так я и поступил.

— Да как же ты убедил атанов подчиниться тебе безписьменного предписания? Итайн пожал плечами.

— Командир атанского гарнизона в Кинестре — молодаяженщина, весьма привлекательная, хотя, на мой вкус, и чересчур мускулистая. Ясоблазнил ее, и, надо сказать, она весьма восторженно поддалась соблазну.Поверь мне, Оскайн, она готова сделать для меня буквально все. — Итайнпомолчал. — Кстати, можешь упомянуть об этом в моей личной папке —что-нибудь о моей готовности приносить жертвы на благо Империи и все такоепрочее. Полной воли, однако, я ей не дал. Милое дитя хотело преподнести мнеголовы Канзата и Таубеля в знак своей нежной страсти, но я решительновоспротивился. Мои комнаты в университетском городке и так захламлены донельзя,так что развешивать по стенам трофеи у меня нет никакой возможности. Я велел ейпосадить обоих под замок и крепко держать за шиворот короля Джалуаха, пока неприбудет замена Таубелю. Кстати, братец, спешить с этим вовсе необязательно. Яцеликом и полностью доверяю моей девочке.

— Итайн, ты отбросил отношения с Кинезгой на двадцатьлет назад!

— Какие еще отношения? — презрительно фыркнулИтайн. — Кинезганцы понимают только грубую силу, оттого-то я к ней иприбегнул.

— Ты что-то говорил о союзах, Итайн, — заметилСарабиан, покачивая кончиком шпаги. — Кому же, собственно говоря, тыпосулил мою вечную верность и дружбу?

— Я как раз собирался перейти к этому, ваше величество.Покинув Кинестру, мы направились в Дэльфиус. Мы встретились с тамошнимправителем анари — почтенным старцем по имени Кедон, — и он предложил намсвою помощь. О нашей части уговора позаботится Спархок, так что Империи этодаже ничего не будет стоить.

Оскайн покачал головой.

— Это, должно быть, от материнской линии нашегорода, — виновато пояснил он. — У нашей матери был дядя, который велсебя весьма странно.

— О чем ты говоришь, Оскайн?

— О явном безумии моего брата, ваше величество. Мнеговорили, что подобные болезни бывают наследственными. По счастью, я большепошел в отцовский род. Скажи мне, Итайн, слышишь ли ты голоса? А лиловые жирафытебе случаем не чудились?

— Оскайн, иногда ты меня просто раздражаешь.

— Спархок, — сказал Сарабиан, — может, хотьты расскажешь нам, что случилось?

— Итайн уже изложил это, ваше величество, и довольноточно. Насколько я понимаю, вы, тамульцы, относитесь к сияющим с некоторымпредубеждением?

— Вовсе нет, — сказал Оскайн. — С какимпредубеждением можно относиться к тем, кого вообще не существует?

— Этак они могут проспорить всю ночь, — заметилКелтэн. — Ты не против, леди? — обратился он к Ксанетии, котораямолча сидела рядом с ним, слегка наклонив голову. — Если ты не покажешьим, кто ты такая, они будут пререкаться до зимы.

— Как пожелаешь, о сэр рыцарь, — ответиладэльфийка.

— Отчего так торжественно, дитя мое? — улыбнулсяСарабиан. — Здесь, в Материоне, мы говорим по-старинке лишь на свадьбах,похоронах, коронациях и прочих печальных событиях.