Было видно, что мама пришла в замешательство от слов девчушки. И немудрено, ведь тогда она еще была человеком и не знала ничего ни про магию, ни про Эсфир, ни про другие расы, будучи воспитанной в стране, где на тот момент атеизм и отрицание всего сверхъестественного были государственной идеологией.

– У меня и в прошлой жизни имелся сильный дар прорицания, – пояснила нам уже нынешняя Эмилия. – Но, как видите, скорее всего, в силу малого возраста, меня тогда это еще не беспокоило и не пугало.

– Аля, за нами машина приехала, идем. Нехорошо опаздывать на день рождения, – позвала маму Элоиза, и, быстро попрощавшись с девочкой на скамейке, мама поспешила к бежевому автомобилю с покатой крышей.

Маленькая Эмилия проводила мою маму задумчивым взглядом.

– И чего ее так напугало? – пробормотала она самой себе. – Станет лисой и не умрет от ран. Хорошо ведь!

Девочка посмотрела на танцующих, найдя взглядом родителей, и ее глаза остекленели, бездумно глядя в никуда. А потом она заговорила, все так же глядя пустым взором вдаль:

– Во Вселенной ничто не проходит бесследно. Во Вселенной все переплетено. Во Вселенной ничто не происходит случайно. Во всем есть высший замысел Мироздания. Когда заговорят ветра, леса, моря и океан. Когда на небесах распустится цветок огня. Когда пробудится ненависть в его сгоревшем сердце. Тогда распустит крылья Триумвират и силой, данной свыше, призовет из праха безвинно убиенных Злом. А когда же прах вернется в землю, сила Избранных сольется с силой нареченных и вернет миру утраченный Свет. Путь Избранных ведет в Перепутье…

От ее слов у меня замерло сердце и воздух в легких. Громко чихнув, девочка очнулась от транса и тяжело вздохнула. Потом, как ни в чем не бывало, лизнула мороженое и помахала родителям.

По всей видимости, она ничего уже не помнила и не осознавала, что сейчас произошло. Налетел свежий ветер с моря, и видение из прошлого рассеялось.

Мы стояли на набережной, где уже не осталось той танцевальной площадки, да и скамейки были другими. Слова маленькой Эмилии так и звенели в моей голове, рождая совершенно неописуемые чувства. Выходит, что в день появления кометы действительно стоит ожидать чего-то ужасного? Призовет из праха безвинно убиенных… вернет миру утраченное. Перепутье…

– Что такое Перепутье? – спросила я вслух.

Мы переглянулись, и Джордано с Лиаль развели руками.

– Сколько лет живу, а о Перепутье ни разу не слышала, – растерянно произнесла Лиаль.

Пророчество из уст малышки навевало тревогу и страх. В задумчивости, тихо переговариваясь, мы двинулись в обратный путь, в тот самый безлюдный тупик, где можно было спокойно строить портал. Мной владела подавленность.

Вернувшись на Эсфир, мы пожелали снова собрать монархов и Совет потомков, дабы передать им слова пророчества. О Перепутье все слышали впервые, но какое-то чутье подсказывало мне, что это может быть связано с загробным миром, и от этой догадки становилось тяжело дышать. В задумчивом молчании мы ехали обратно во дворец императора, но одна навязчивая мысль не давала мне покоя. Она была ужасной, болезненной и страшной, но я поняла, что должна это сделать. Только вот вслух я эту мысль ни за что не произнесла бы. А вот по нашему с подругами ментальному каналу связи…

«Знаете что, девочки, – мысленно заговорила я. – Я вот думаю о том, чтобы составить отложенное завещание. Хочется, конечно, надеяться на лучшее, и я буду, но… завещание пусть лежит. Заговорю письмо, чтобы оно попало к нотариусу в почту в случае моей…»

Я не договорила, но смысл был и без того понятен. В глазах подруг читался страх и понимание.

«Разумный шаг. Я, пожалуй, поступлю так же», – прозвучал в моей голове голос Герды.

«И я об этом думала, – призналась Эмилия все так же по нашему каналу. – Я хочу верить, что оно не понадобится. Но пусть будет».

Наши взгляды скрестились, и в этот момент я остро ощутила нашу связь, наше родство судеб и душ, наше общее роковое предназначение. На глаза тут же набежали непрошеные слезы, и я порадовалась, что, сев в экипаж, не стала поднимать вуаль шляпки.

Делайл после госпиталя умчался в Академию, намереваясь вплотную приступить к разработке своего защитного артефакта. Мне на кристаллофон пришло сообщение от него.

«Пока я буду занят работой в своем кабинете, не скучай без меня. Мы скоро снова будем вместе, я все для этого сделаю. Свадьба обязательно состоится, отца Мавиара о переносе даты я предупредил. Навсегда твой, Делайл».

Мысль о нем всколыхнула в груди тревожную нежность. Сейчас мне невыносимо хотелось оказаться в его объятиях, но жизнь распоряжалась иначе. Я с тоской вздохнула, мысленно моля Богов помочь моему возлюбленному. Если ему удастся воплотить свою идею, то это может спасти сотни жизней!

На этот раз Совет с монархами и потомками Фаэтона не затянулся. Увы, но даже великовозрастные бессмертные ничего не слышали о Перепутье. Мы сообща рассуждали о смысле пророчества, к моему ужасу, оно непрозрачно намекало, что совсем скоро нам придется столкнуться с самым главным нашим врагом. Вот и все. Больше никаких недомолвок и сомнений. Самая страшная встреча в нашей жизни совсем близко.

* * *

Я ничего не понимаю. Не понимаю, почему от моих прикосновений живые растения осыпаются сизым прахом. Не понимаю, почему тоска разрывает грудь и нещадно царапает душу. Что-то в моей жизни идет не так. Я не на своем месте! Что-то происходит, и я, с одной стороны, понимаю, что все идет верной дорогой, и нужно лишь довериться судьбе, но с другой – меня мучает чувство, что я не могу вспомнить что-то жизненно важное, что-то такое, от чего зависит все мое существование.

Вокруг меня творится что-то необъяснимое, но я покорно принимаю этот факт, потому что чувствую – все это приближает меня к разгадке моей сути. Нужно просто довериться внутреннему чутью. Уверен, оно меня не подведет.

Я с упоением смотрел на безумно волнующее противостояние двух прекрасных женщин. Таких разных и непохожих. Тонкая, бледная, светловолосая, словно женское олицетворение луны, чувственно извивалась в медленном танце передо мной. Ее соперница – яркая, смуглая жгучая брюнетка с ореховыми глазами, пышногрудая и крутобедрая, не уступала ей в чувственной грации, то и дело норовя толкнуть блондинку бедром. Обе обменивались взглядами, полными ненависти. Если б одним только взглядом можно было разжигать огонь, интересно, кто из этих двух красоток загорелся бы