Поглядывая на часы, я взбежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. А оказавшись в гардеробной, посмотрела на обувь, выстроившуюся вдоль стены, пытаясь решить, какая пара больше подойдет к моему наряду. И наткнулась на сандалии с длинными ремешками, украшенными бисером, которые все еще стояли под черным сарафаном. «Раз уж я решила двигаться дальше, пришла пора сжечь за собой все мосты», – подумала я. После чего подошла к ним и сунула ногу в одну сандалию. Обувь по-прежнему сидела идеально, а на глаза тут же попалась царапина на носке, которую я заполучила в тот памятный вечер и которая сейчас казалась такой знакомой.

Когда закончила их застегивать, за окном послышались голоса. Я выглянула на улицу, ожидая увидеть Бена или, может быть, Джилли и Майкла Салема, которые обещали присоединиться к нам. Но на лужайке никого не было, и, кто бы к нам ни пришел, он уже скрылся под навесом парадного крыльца. Вот только когда я спустилась в прихожую, чтобы поприветствовать гостей, там оказался лишь Уильям, закрывавший входную дверь.

– Ты же должна быть наверху, – вздрогнув от неожиданности, сказал он. А затем попытался скрыть от моего взгляда коробку, что держал в руках, на верхней крышке которой красовалась эмблема кондитерской, расположенной недалеко от офиса.

– Ну, мне не понадобилось много времени, чтобы выбрать обувь, – объяснила я. – Что это?

Уильям посмотрел на коробку так, словно видел ее впервые.

– Это? О, ничего.

– А похоже на торт, – заметила я.

– Может быть, и торт, – согласился он. – А может, что-то еще, что привозят в коробках.

Я склонила голову набок.

– А похоже на торт, – повторила я.

– Ладно. – Он вздохнул и, закатив глаза, покачал головой. – Раз уж ты не отстаешь…

– И не отстану, – подтвердила я.

Мне всегда доставляло удовольствие смотреть, как Уильям выкручивается. И это был для меня лучший подарок на день рождения.

– …вчера вечером я приготовил тебе на день рождения чизкейк с шоколадной крошкой. И все было прекрасно, пока я не решил привезти его сюда и он не улетел в консоль.

– Я люблю твой чизкейк с шоколадной крошкой, – сказала я.

– Ты специально издеваешься надо мной?

– Уильям, – я улыбнулась, – все нормально. Я люблю все твои торты. И для меня главное сегодня – что мы собрались все вместе.

– Ну, этот торт из «Сладкоежек», так что тоже должен быть неплохим, – указав на коробку, заметил он. – Слава богу, Эмброуз еще не уехал из офиса, так что смог выручить. Он мой спаситель. Остается лишь надеяться, что у него хороший вкус, потому что я разрешил ему самому выбрать торт.

– Эмброуз? – переспросила я. – Это он только что приходил?

– Ну, ты не должна была об этом узнать, – объяснил Уильям. – Но, как я и ожидал, моя уловка с туфлями оказалась не самой удачной.

Я повернулась и посмотрела в окно рядом с дверью. На улице царила тишина и не было ни души. Но чего я ждала? Мы расстались с ним на хорошей ноте, и на этом история закончилась. Раз и навсегда.

– Уильям! – крикнул Мэтт из кухни. – Что лучше подойдет к домашнему голубому сыру: крекеры или багет?

– Сейчас подойду, – ответил он, поставив коробку с тортом на столик в прихожей.

Раздался звонок в дверь, и через мгновение в прихожей появилась мама, приглаживающая на ходу волосы. Я покосилась на окно рядом с дверью и увидела темноволосого мужчину в спортивной куртке, который держал в руках огромный букет цветов.

Из кухни донеслись тихие голоса Уильяма и Мэтта, которые склонились над сырной тарелкой, а после послышался смех Уильяма, всегда дарящий мне ощущение уюта. Мама радостно улыбалась, Джон заулыбался ей в ответ, когда она открыла двери, и они оказались лицом к лицу. В этот момент меня окружало столько счастья, что даже захотелось зажмуриться, словно от яркого света.

«Так и должно быть», – подумала я, подходя к коробке с тортом. Осторожно приподняла крышку, и в нос тут же ударил запах крема. Внутри оказался круглый шоколадный торт, политый белой глазурью. Сверху безупречным почерком было выведено: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ЛУНА». А чуть ниже более мелкими буквами: «ЗАГАДАЙ ЖЕЛАНИЕ».

Я моргнула, почувствовав комок в горле, ведь Уильям сказал, что разрешил ему самому выбрать торт. В голове тут же вспыхнули воспоминания о том вечере, когда Эмброуз с непробиваемым упорством уговаривал меня задуть свечи после приема и как это расстроило меня. Свадьба Майи и Роджера и история о том, как в карточке пожеланий я написала им про второй шанс… Но как загадывать желание, если многие из них так и не сбылись?

Я подняла голову и увидела, как ко мне шагают мама и Джон. Они держались за руки. Ее щеки порозовели, а на лице сияла невероятно счастливая улыбка.

– Это Луна, – сказала она. – А это Джон Шелдон.

– Приятно познакомиться, – ответила я, открывая дверь.

– С днем рождения. Спасибо, что пригласила.

Сейчас я увидела, что вместо огромного букета у него в руках два маленьких. Один из них – ромашки – Джон протянул мне, другой подарил маме. Это были великолепные пионы ее любимого сорта. Как мило.

– Спасибо, что пришли, – поблагодарила я, когда в дверь снова позвонили. – Простите, я открою. Думаю, это мой парень.

Направляясь к двери, я подумала, что впервые так назвала Бена вслух. И от этого во рту образовался какой-то странный комок, который мне с трудом удалось сглотнуть. Открыв дверь, я увидела Бена со связкой воздушных шаров, цветами и подарком, завернутым в бумагу с сердечками, который по форме напоминал теннисную ракетку. Во второй руке он держал телефон и тут же сфотографировал меня, еще до того, как я успела улыбнуться.

– Привет, – моргнув, сказала я. – Это и есть твой сюрприз?

– Один из них, – ответил он, затем шагнул вперед и чмокнул в щеку. Я прекрасно видела, как он приближался ко мне, поэтому даже не вздрогнула. – Извини, что опоздал. На улице сегодня много машин. Да еще какая-то собака выскочила на дорогу, а следом за ней бросился парень, и его сбили. Теперь там не проехать.

От этих слов по телу пронесся озноб.

– Собака? Там… все в порядке?

– Не знаю, – признался он и протянул мне цветы. Темно-красные розы. – Это случилось, когда я уже проехал. Единственное, что видел, – бандану.

Бен протиснулся мимо меня в дом, а я замерла у входной двери не в силах пошевелиться. За спиной раздавались голоса мамы, Уильяма и их возлюбленных, наполненные счастливыми нотками. Мир не останавливается, даже если тебе кажется, что твой собственный замер. И я знала это лучше чем кто-либо. А еще знала, как быстро можно потерять то, что, казалось, всегда будет в твоей жизни, ну, или достаточно долго, чтобы потерять к этому интерес.

– Луна! – позвал меня Бен. – Ты идешь?

«ЗАГАДАЙ ЖЕЛАНИЕ» – гласила надпись на торте, и сейчас у меня было только одно. «Пожалуйста, Господи», – взмолилась я, переступая через порог и торопливо сбегая с крыльца. Добравшись до тротуара, наклонилась и расстегнула сандалии, но не стала их поднимать, а оставила на лужайке и бросилась навстречу нараставшему вою сирен.