И, конечно, переполох никак не мог миновать Церагата. Зря лиговорили на прииске, будто никто и никогда не видал его спящим?

И Гвалиор отозвался раздражённо:

– А то сам не видишь. Людей выпускаю! Старшийназиратель, естественно, был не один, а с десятком подручных. Он указал им наГвалиора, как указывают врага отвыкшим думать собакам:

– Взять!

Прежние собутыльники, каждого из которых Гвалиор знал в лицои по имени, шагнули к нему… Первого свалил верзила-опасный, ещё остававшийсяприкованным. Могучий парень, не успевший отупеть и превратиться в ходячую тень,подхватил увесистый обломок породы – и без лишних слов вогнал надсмотрщикуголову в плечи. Как ни странно, этого хватило. Церагат заорал на остальных, иони побежали.

Но побежали не вверх, что вроде бы подсказывал простой здравыйсмысл. Они опрометью кинулись куда-то ещё ниже… Уж не на двадцать девятый лиуровень, который старший назиратель и без того каждый день посещал?..

– Без меня иди, Церагат!.. А с меня хватит!.. –крикнул вслед Гвалиор.

Всё это казалось ему невероятно смешным. Он хохотал так, чтоне сразу попал ключом в скважину очередного замочка.

* * *

Вот так просто?.. Да, вот так просто. Если ЗНАТЬ…

Волкодав стоял перед воротами, – или Вратами, лучшесказать? – чей замок захлопнулся полтора десятка лет назад, однажды инавсегда. Тяжеленная рама была не прямоугольной, как у обычных ворот. Бронзовыестворки сходились не в плоскости, а под углом, обращённым туда, внутрь… запределы этого мира. Так, чтобы лучше сдерживать прущую оттуда непредставимуюсилу. И до сих пор Вратам неплохо удавалось ей противостоять. В ровном, ничемне тревожимом воздухе бывшего забоя золотистый металл даже не особеннопотускнел. Лишь по внешнему краю створок и возле петель появилась перваязелень. Да и у неё вид был такой, как будто она не разъесть пыталась Врата, а,наоборот, собою законопатить в них самомалейшую щель…

Механизм же замка был залит свинцом сквозь отверстие,предназначенное для ключа. Это отверстие не было сквозным. Но всё равно его дляверности ещё и забили тяжёлой бронзовой пробкой.

И вся громада была надёжнейшим образом вмурована, вмазана встены. Да не в лёгкую пористую породу, служившую ложем опалам – Пламени Недр,как их здесь называли. Врата поставили там, где непрочная каменная пенасмыкалась с несокрушимым гранитом. Волкодав помнил разговоры каменотёсов,готовивших для них место. Бронзовые части отливали каждую по отдельности,спускали сюда и уже здесь пристраивали одну к другой так, чтобы всё сооружениепокоилось лицевой частью на обтёсанном граните, прилегая к ней с той стороны…

Гранит же был такой, что даже лучшие зубила долго невыдерживали, тупились.

Волкодав невольно взвесил на руке небольшой, но оченьтяжёлый мешок, с которым пришёл. Догадка о сущности Самоцветных гор посетилаего воистину поздновато… Угодив затем в Саккарем, он решил, что ему повезло издесь он найдёт отменную сталь: в конце концов, эту страну населяли потомкилюдей, некогда обработавших камни крепости на Чёрных холмах. Да и оружие делали– заглядишься… Но Чираха подтвердила своё звание клопиной дыры. Хорошегоинструмента там ковать попросту не умели. А потом всё покатилось кувырком, и онпонял, что снасть для открывания Врат ему придётся добывать прямо на руднике.Это его не обеспокоило. Уж он-то знал: лучшего “сручья”<Сручье – инструмент,оснастка, орудие для какой-либо работы. > для работы по металлу и камню, чеммогли предоставить Самоцветные горы, не раздобудешь нигде Так и произошло. Вего мешке позвякивало несколько отменных зубил, способных вгрызаться иразбивать любую скалу. Ворота, которым пришлось перекрывать полноразмерныйзабои, были выше человеческого роста и в добрую сажень шириной. Обколоть их ивыворотить из гранита явилось бы чудовищной работой даже для немалой артели, ноВолкодав и в мыслях на подобное не замахивался. Ему будет более чем достаточнопрорубить малую щёлку. Причём не обязательно пробиваться навылет. Простоослабить породу, пустить по ней трещины… а остальное доделает неистовый напоризнутри. Подземный Меч в тысячи раз сильней тех, что рванулись из-за опаловойглыбы потревоженной несчастными проходчиками… Волкодав опустился на колени истал бережно, вершок за вершком, ощупывать и ослушивать камень примыкавший кбронзовой раме. Он не умел посылать рудным жилам мысленный зов и улавливатьотклик, как делают лозоходцы. Но способность воспринимать голоса недр,указующие на изъян в крепкой породе или предупреждающие о скором обвале, –есть свойство, без которого в Самоцветных горах не выжить исподничему. Этосвойство Волкодав и раньше в полной мере знал за собой. И за минувшие годы ононе оставило его, разве что обострилось. Умеющему видеть человеческие намерениякамень был тем более готов многое рассказать…

Камень, бесконечно уставший держать на себе Самоцветные горыи скверну, переполнявшую все три Зуба: Большой, Средний и Южный. Волкодавподумал о многих тысячах каторжников, работавших и спавших в тёмных норахзабоев. Сколько-то из них – малую толику – успеет выпустить Гвалиор. Кому-тосреди этой толики повезёт, и они сумеют выбраться на поверхность… может быть.Но сколько их будет? А сколько уйдёт вместе с рудником и Долиной, уйдёт,проклиная того, кто забрал у них пусть даже такую, но – жизнь?

Волкодав был совсем не уверен, что эти люди действительностанут его проклинать. – Он слишком хорошо помнил, как сам таскал кандалы.В те времена он с восторгом благословил бы того из Богов, что Своими молниямиобрушил бы каторжные подземелья, навсегда стирая их с лика Земли… Где же емутогда было знать, что и обычный смертный человек способен на это? Более того –мог ли он предположить, что минует время и на месте этого Бога суждено будетоднажды оказаться ему самому?..

…Но хотя бы они и проклинали его, задавленные глыбами,погребённые в рушащихся недрах, заживо съеденные жгучими водами, готовымихлынуть из разверзшихся бездн… Сколько их? Тысячи. Много тысяч. Каждое летоКсоо Тарким и подобные ему приводят сюда ещё не менее тысячи. И так – год загодом… уже которое столетие. Так вот. Во имя тех мириадов, что вознеслисьотсюда. К Праведным Небесам девяноста девяти вер. И тех мириадов, что никогдабольше не будут проданы сюда…

Я сделаю это.

А между тем камень под медленно шарящими руками вовсе несобирался обнаруживать слабину. И, что гораздо хуже, Волкодав началподозревать, что спокойно доискаться её ему не дадут…

если она вообще здесь была. Торопливо перебегая от лестницык лестнице, вниз спешили люди, по крайней мере одного из которых – старшегоназирателя Церагата – он хорошо знал.

Волкодав почувствовал себя почти как семь лет назад, когдаон лез подземным ходом в замок одного сегванского кунса, носившего прозвищеЛюдоед. Помнится, тогда он всё время думал о мстителях, чей справедливый походобрывала судьба – у кого за тридевять земель от цели, а у кого и на самомпороге. И ещё утешал себя тем, что, застряв под землёй, его мёртвое тело, по крайнеймере, отравит Людоеду колодец…