– У них из башки капает кровь! Или еще какая-то пакость, я не знаю!

– В дальний подвал. Ты сильный.

Знаете что? Это было очень противно. Пусть жидкость с тел этих существ и не оседала на мне, я корчился от отвращения. Я плыл вперед, закрывая уши от скрипа раскачивающихся на цепях клеток. Мой вам совет – никогда не суйтесь в подвалы!

Сумасшедшим поступком было держать этих тварей в замке. Я тогда не знал, что Лябры – живое оружие Кирко.

Когда я увидел долгожданные ступени, о которых говорил Пегас, то поспешил по лестнице вниз. Я вышел к тесным комнатам, в которых не было ни дверей, ни ровного пола. Только земля на всех стенах. Я услышал вдалеке чей-то голос. А после из одной из комнат вышел Глаз и зашагал прочь. Я смотрел ему в спину.

Пятьсот килограммов, не меньше.

Он так тяжело шел, будто волочил за собой гири.

Я услышал голос Кирко:

– Ну, вот мы и одни, брат. Только ты и я, верно?

Я вошел в тесное помещение. По центру подвешенный на цепях висел Хивау. Носки его ботинок еле доставали до земли, и он слегка раскачивался. На его лице красовались свежие раны. И, по-моему, Кирко в эти места его даже не бил. Возможно, Глаз хорошенько его приложил после того, как подвесил.

Острые, круто загнутые крюки насквозь пронзали черные крылья Хивау и всеми силами держали его обмякшее тело. Я подплыл ближе, чтобы хорошенько его разглядеть. Теперь, когда он был обездвижен, я уловил кровное сходство братьев. Хивау был вылитый Кирко. Волевой подбородок, строгие брови, даже морщины у них были в одних и тех же местах. По большей части на лбу, будто они то и делали, что хмурились и удивлялись. Прически у них были разными. Младший брат носил длинные волосы, они заканчивались на плечах. Старший же коротко острижен. По мне, их разница была года три.

Хивау не отвечал, и тогда Кирко решил помочь ему очнуться. Он достал небольшую флягу и вылил содержимое ему на лицо.

– На, пей, мерзавец. – И приоткрыл ему рот, вливая жидкость. – Я хочу, – сказал он, – посмотреть на твои испуганные глаза, когда ты очнешься.

Хивау дернулся и закашлял, чтобы не захлебнуться.

Кирко закрутил флягу, убрал обратно в карман:

– Ну, наконец-то. А то я уже заскучал.

Тут Хивау открыл глаза и сказал скорее хрипом, чем своим голосом:

– Где я?

– А сам как думаешь?

– Что ты со мной сделал? – спросил он и стал дергать крыльями, но крюки его надежно держали. – Развяжи меня.

– Я уже это делал, разве ты не помнишь?

Хивау перестал вырываться и на секунду задумался. Думаю, в этот момент он все вспомнил. Тайники, ловушки мага, бой со старшим братом и то, как его избивал Глаз. Он обмяк на цепях.

– Надо отдать тебе должное, – сказал Кирко. – Я думал, ты давно мертв. А тут такой великолепный сюрприз!

– Почему бы тебе просто не убить меня? – спросил он. – К чему такое веселье?

Их голоса были очень похожи, и мне иногда приходилось присматриваться, чтобы понять, кто из них говорит.

Кирко широко улыбнулся:

– Ты сам пришел в мой замок. Я никого не ловил.

Хивау немного помолчал, потом ответил:

– Замок такой же твой, как и мой.

Кирко вскинул брови:

– В самом деле? Тогда почему тебе пришлось в него пробираться? Почему просто не вошел в дверь?

Хивау дерзко сплюнул на землю кровь.

– И что дальше? – спросил он. – Изобьешь меня до смерти?

– Возможно.

– И чего же ты ждешь? Начинай.

Кирко улыбнулся и со смаком ударил брата в живот. Тот хрюкнул от боли.

– Понравилось?

– Слабовато, – на выдохе прохрипел Хивау и снова сплюнул на землю. Его кровь была густой и темной.

– Я не убил тебя на ужине лишь из уважения к Донне, – сказал ему Кирко.

– Ааа, моя шлюха-сестра все еще в замке?

– Она единственная, кто тебя защищал. Но ты этого никогда не заслуживал.

– Она позорит род Антров, – хрипел Хивау. – Она и ее проклятый светлый ребенок.

Кирко оскалился:

– Что ты знаешь об этом ребенке, кусок дерьма?

– Достаточно, чтобы сложить верное мнение. – И сквозь боль Хивау расправил плечи.

Какой гордец.

– Ее надо было придушить при рождении, – заявил он. – Скоро она покажет себя.

– Надо было ТЕБЯ придушить при рождении! – Кулак Кирко снова полетел в живот брата. – Отправить в огонь, пока ты еще не мог говорить.

Хивау согнулся.

– Ты не первый, кто говорит мне об этом, – стиснув зубы, изрек он. – Но ни у кого из вас не хватит силенок убрать меня навсегда. Кстати, как твоя рана? Вижу, твой старик тебя залатал?

– А ты против?

– Да нет, что ты! – Он сплюнул. – Я только рад. Убью тебя позже. Это так, была проба.

Кирко рассмеялся, выпучивая глаза:

– Тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы мечтать?

– Отнюдь, – ответил тот. – Я всегда добиваюсь намеченной цели.

Где-то я уже это слышал.

– Меня всегда поражала твоя натура, Хивау, – сказал Кирко.

– Ты восхищен?

– Как, скажи мне, ты умудряешься, сидя в самой жопе, думать о целях? Ты и вправду надеешься напасть на светлую сторону? Первым?

– У нас были одни родители, не забыл? В моей голове, как и в твоей, водятся мысли.

– И что же ты думаешь? – спросил Кирко.

– Что совсем скоро ты подохнешь в моих объятьях.

Кирко подошел и вцепился ему в горло.

Давай задуши его, Кирко! Минус один псих.

– Что ты задумал? Ублюдок!

Хивау хрипел.

– Бесишься, что наконец не можешь увидеть моих планов? – Хивау хотел засмеяться, но вместо этого получился звук, будто он подавился картошкой. – Твой старик не в силах заглянуть в прошлое?

– С кем ты работаешь, отвечай! – Кирко сильнее сдавил его горло.

– Мы же с тобой одной крови, Кирко. Ты знаешь, что пытать меня бесполезно, я ничего не скажу.

Скорее всего, так оно и было. Этот Хивау был твердым орешком. Бессмысленные истязания ни к чему бы не привели, и Кирко знал это лучше других. Он впивался в кожу брата когтями, но она была такой плотной, что ему приходилось поднатужиться, чтобы увидеть капельки крови.

– Просто убей меня – и покончим с этим, – прохрипел младший брат.

А действительно, почему Кирко до сих пор его не убил? К чему было тратить столько нервов? О своих планах Хивау ему не расскажет, Макр их увидеть тоже не может, к чему такой риск? А вдруг младший брат выкинет что-то, от чего планы Кирко покатятся в тартарары? Неужели Кирко не может осмелиться убить своего младшего брата? Я обошел его, чтобы смотреть на Хивау.