Санта стиснул зубы.

– Мы почтим твою волю. Но помни, ты сам повернулся спиной к Господу. – И ангелы отступили, оставили часовню, уходя своею тропою.

– Нет, – сказал Санта.

Они продолжали идти.

– Нет! – крикнул он. – Нет… Не уходите! – он шагнул следом за ними, ухватился за плиту, чтобы не упасть. – Я беру эти слова назад! – вскрикнул он. – Беру эти слова назад! – голос у него сорвался; он всхлипнул. – Они остановились и посмотрели на него полными жалости очами. Вернулись.

– Кто ты?

Он посмотрел на них с яростью.

– Санта-Клаус.

Они улыбнулись.

– Мужайся, Санта-Клаус. В мир тьмы ты несешь надежду и радость. Ты радуешь Бога во Вселенной, где столь многие Ее печалят. Радуйся этому.

И колокольчики вернулись, согревая его, достигая до самого сердца, трогая за душу. С груди словно бы сняли тяжкий груз. Он глубоко вдохнул и вновь почувствовал себя единым целым.

– Что ж, а теперь достаточно этих глупостей, – сказал ангел. – Миру нужен Санта-Клаус, и Бог желает знать, есть ли что-то, что Она может для тебя сделать.

Санта было затряс головой, но остановился и поглядел ангелу прямо в глаза.

– Да, определенно есть. Есть один демон, которого нужно убить.

* * *

– Ну вот, место не хуже любого другого, – Джесс указал на шпиль внизу. – И свет в окнах есть. Похоже, народу там предостаточно.

Изабель прикусила губу. Она уже успела отвергнуть две предыдущие церкви, над которыми они пролетали. Покачав головой, она обняла Лэйси.

– Что? Почему нет?

– Не знаю я эту церковь.

– Это методисты, Изабель.

Она наморщила нос.

– Что, теперь тебе и методисты не нравятся? Сначала пятидесятники, а теперь и методисты. Ну у кого могут быть проблемы с методистами? Изабель, мне кажется, это все предлоги. Тебе все-таки надо о Лэйси подумать.

Изабель нахмурилась.

– Ладно, – сказала она еле слышно, почти шепотом.

– Что? – спросил Джесс. – Ты сказала «ладно»? «Ладно», про церковь?

Она кивнула, плотно сжав губы.

– Хорошо, – сказал Крампусу Джесс. – Можем отвезти ее туда.

Крампус посадил сани на маленьком поле позади церкви. От улицы и домов на той стороне их отделяла живая изгородь, давая какое-никакое прикрытие. Но Крампусу, казалось, все это было безразлично. Он не отрываясь смотрел на церковь, будто это был прыщ на теле земли.

Джесс помог Лэйси слезть с саней, не спуская при этом глаз с Изабель, которая продолжала внимательно разглядывать церковь. Он знал, она ищет хоть какой-то предлог, чтобы все отменить.

Изабель взяла Лэйси за руку. Прошла добрая минута, и все молчали, а Изабель так и не двинулась с места. Джесс положил ей на плечо руку и прошептал:

– Ты все делаешь правильно.

Изабель кивнула:

– Я знаю, знаю.

И все же она так и стояла на месте.

– Я бы рад пойти с тобой.

– Нет. Не хочу, чтобы кто-то нас увидел… никого из нас. Лэйси и так будет сложно, – она поглядела вниз, на девочку. – Ладно, Лэйс, пойдем найдем кого-нибудь очень хорошего, с кем ты сможешь остаться на время. – Изабель старалась говорить бодрым голосом, но получалось у нее не очень, по крайней мере, Джесса ей обмануть не удалось. – Ладно?

Вид у Лэйси был испуганный и неуверенный, но когда Изабель потянула ее за собой, она пошла без сопротивления. Они прошли по дорожке к церкви и, стараясь держаться в тени, завернули за угол, туда, где был вход.

Сквозь окна было видно, что делается внутри: прихожане наряжали церковь к Новому году. У одного из окон стояла высокая елка, вся в мерцающих огоньках гирлянд. Крампус не сводил с елки взгляда, и вид у него было крайне мрачный.

Вернон потихоньку пробрался к изгороди, туда, где рядком стояли почтовые ящики. Под ящиками висели пластиковые корзинки с логотипом «Бун Стэндард». В одной из них до сих пор лежала газета, и Вернон, не смущаясь, прихватил ее, открыл и принялся читать на ходу, пока шел обратно к ним.

– О, как мило, – сказал Вернон. – Крампус, ты, наверное, захочешь это почитать.

Крампус, проигнорировав его, продолжал сверлить взглядом елку.

Вернон, прочистив горло, начал читать.

– «Пособники Санты поднимают на уши округ Бун. Со всех концов округа к нам приходят сообщения о странных происшествиях: вторжения в частные дома, летающие сани. Все пострадавшие сходятся в описании налетчиков: рога на головах и светящиеся глаза. Кое-кто утверждает, что это – рождественские дьяволы, другие винят во всем некую шайку, одетую в необычные карнавальные костюмы. Шериф Райт отказывается давать какие-либо комментарии, кроме того, что ведется расследование. Источники, близкие к шерифу, подтверждают, что деятельность шайки активно расследуется. Некоторые из жертв, решившиеся рассказать о том, что с ними произошло, повествуют о дерзких нападениях, вандализме и угрозах со стороны налетчиков, – тут Вернон пропустил пару строк. – Но никто до сих пор не смог найти внятного объяснения десяткам свидетельств о летающих санях, запряженных козлами. Санях, которые, предположительно, служат средством передвижения этим исключительно необычным преступникам…» О, погодите, тут есть еще. «Наш собственный репортер Харрис получил сообщение совершенно иного характера от десятилетней Кэролайн, а также от пятерых ее братьев и сестер. Кэролайн рассказала нам о высоком рогатом чудовище, которое называет себя Крампусом, Повелителем Йоля, и якобы оставляет золотые монеты тем, кто почтит его подношением, а именно – оставит угощение или дар в башмачке, поставленном на порог. Больше того, по словам Кэролайн, те, кто не оставят подношения, рискуют оказаться у Крампуса в мешке, где он порет неугодных ему. Свидетельства других детей, живущих в пострадавших от налета домах, подтверждают эту же крайне странную историю. Дальнейшее подтверждение рассказу Кэролайн дает тот факт, что у каждого из опрошенных детей были золотые монеты одинаковой треугольной формы. Когда детям был задан вопрос, намереваются ли они класть в свою обувь угощения и дары, а потом оставлять их на пороге, все они с уверенностью ответили, что да, именно так они и сделают».

Тут Вернон показал им иллюстрации к статье: одна из них представляла собой очень четкую фотографию Кэролайн с братьями и сестрами, причем каждый держал в руке по треугольной монете; на другой, несколько размытой, были Крампус и Бельсникели, пролетающие над улицей в санях. И, наконец, последняя была карикатурой, на которой был изображен крайне довольный дьявол с черным лицом, рогами, копытами и всем прочим. Дьявол размахивал пучком розог. Вернон прочел подпись вслух: «К нам идет рождественский дьявол – или это утка?».

Вернон улыбнулся своей самой лучшей дьявольской улыбкой и показал картинку Крампусу.