Последний год своей жизни Адриан провел в болезни и в поисках подходящего преемника. Когда умер назначенный наследник Луций Элий Цезарь, его выбор пал на Аврелия Антонина, вошедшего в историю под именем Пий («Благочестивый»). Этим прозвищем он обязан своим упорством в обожествлении Адриана — несмотря на сопротивление этому сената. Место последнего упокоения Адриана стало одной из самых знаменитых достопримечательностей Рима — замком Святого Ангела.

Иудейское восстание и проблемы со здоровьем, которые Адриан испытывал на последнем году своего правления, не повлияли на его вовлеченность в греческие дела. Все увеличивающееся количество императорских писем, обнаруживаемых в виде надписей, говорит о его интересе к политической и культурной жизни Греции. В 134 году н. э. он составил три длинных послания, содержавших детальные инструкции насчет организации состязаний, обязанностей организаторов, выплаты победителям денежных призов и устанавливавших строгую последовательность игр, которая должна была позволить атлетам и людям искусства переезжать из одного места в другое. Два других письма, относящихся к последнему году его жизни, касаются избрания магистратов Македонского союза и возведения храма в его честь в Пергаме, от чего он отказался. Всего за несколько недель до своей смерти Адриан все еще был занят греческими спорами. Отвечая посольству из маленького города Нарикса в Центральной Греции, он подтверждает, что тот имеет статус и права полиса, проявляя свою эрудицию: «И некоторые из наиболее известных поэтов, как римских, так и греческих, упоминали вас как нарикиян; и они недвусмысленно говорят о том, что некоторые герои происходят из вашего города». Адриан имеет в виду локридского героя Аякса и ссылается на описания его подвигов в стихах Каллимаха, Вергилия и Овидия. Краткая фраза из одной надписи в Дельфах в честь «императора Адриана Спасителя» с благодарностью признает, что император «спас и взлелеял его Элладу» (ten heautou Hellada): притяжательная конструкция выражает не господство, но привязанность.

Собрание малоазийских греков в своем постановлении, принятом в 9 году до н. э., объявило день рождения Августа «началом благой вести для мира». Тем самым этот день — 23 сентября — следовало считать первым днем года. Риторика текста оставляет мало сомнений относительно положения императора:

Греческое население не имело представления о деликатных договоренностях Августа с сенатской аристократией, на которых покоилась императорская власть. Но к концу правления династии Юлиев-Клавдиев (68 г. н. э.) эта власть приняла более или менее определенный вид. В 69 году н. э. lex de imperio Vespasiani, представленный Веспасиану сенатом, определил власть императора и ее организационную основу: трибунская власть (tribunitia potestas) и высший проконсульский империй (imperium proconsulare maius). Во-первых, император прямо или косвенно отвечал за управление провинциями. В качестве проконсула он был номинальным наместником всех провинций, в которых располагались римские легионы. Значительная часть Балкан (в годы Адриана — Эпир, Фракия, Мёзия и Дакия), большая часть Ближнего Востока и Египта, таким образом, подчинялись ему напрямую. Так как он не мог находиться во всех этих «императорских провинциях» лично, то управлял ими через влиятельных сенаторов, которых отправлял в провинции в качестве своих представителей. В провинциях, находившихся под прямым управлением сената («сенатские провинции»), армия не размещалась. Однако император мог влиять на выбор и их наместников. Помимо этого к нему за советом, поддержкой и утверждением решений обращались все наместники — иногда даже по незначительным поводам. Переписка Плиния Младшего, наместника в Вифинии и Понте, с Траяном показывает, какой объем работы мог взвалить на себя ответственный император, если он желал помогать советами. Обыкновенно императоры отвечали на запросы и проблемы по мере их поступления, но некоторые, особенно Веспасиан, Траян и Адриан, проводили общую политику, направленную на обеспечение защиты Римской империи, включение провинциальной элиты в общеимперскую аристократию, поддержание финансов, осуществление строительных программ и реорганизацию провинций.

Императоры вмешивались в жизнь провинций: устанавливали своими указами общие правила, направляли наместникам или провинциальным народным собраниям письма (epistulae) с инструкциями, назначали управляющих финансами (correctores) и отвечали на всевозможные петиции — об ограничении производства вина, о фиксации цен на рыбу, об арбитраже гражданских конфликтов и территориальных споров между городами, об освобождении от налогов и предоставлении привилегий, о защите от злоупотреблений со стороны армии и организации состязаний. Августу даже пришлось разбираться в смерти одного мужчины с Книда, который погиб от удара ночным горшком, брошенным в него рабом. Вердикт гласил, что обвиняемый заслуживает смерти, ибо он напал на другого в его доме ночью. Обычно ответ императора (apokrima) давался в письменной форме, часто собственноручно, в нижней части письма (subscriptio, hypographe). Если верить шутке, переданной Плутархом, императорский ответ мог быть столь же многозначным, как ответы дельфийского оракула Аполлона, — или попросту выражать его чувство юмора. Кто-то передал Августу libellus[95] с вопросом: «Феодор из Тарса лыс или вор? Что ты думаешь?» Август ответил: «Да, я думаю».

Власть императора ощущалась по-разному в городе Риме и в Италии, в западных провинциях и в тех землях Греческого Востока, что имели долгую традицию монархической власти. Для подданных-эллинов император был абсолютным монархом с беспрецедентным правом на вселенскую власть; правителем, которому провинциальное население приносило присягу. Уникальное положение императора во власти признавалось клятвами верности. Клятву давали жители провинции или их представители лишь по случаю восшествия императора на престол — как правило, в месте отправления императорского культа. К императору для поздравлений направлялись посольства. Провинциальное население косвенно демонстрировало верность, упоминая состояние императора в повседневных клятвах, произносимых при деловых операциях. Такие ритуалы, совершавшиеся на регулярной основе, ясно показывали греческим общинам, что император является их правителем. Он был не просто высшим представителем римского владычества. Он был монархом, который осуществлял прямую и абсолютную власть над всем обитаемым миром. Август восхвалялся как «спаситель эллинов и всей ойкумены», Веспасиан — как «спаситель и добродетель ойкумены», Адриан — как «спаситель и основатель ойкумены» и «правитель и спаситель ойкумены», которому «ойкумена приносит жертвы и молится за его вечное здравие». Ничего подобного применительно к эллинистическим царям не известно.