– Говорят, беременные женщины часто становятся невыносимыми.

– Что ж, будем надеяться, это скоро пройдет. Потому что моих нервов надолго не хватит.

– Все будет хорошо. Не грусти.

– Похоже, ты единственная, кому есть дело до моего настроения.

– Просто я тебя люблю, – вдруг сказал Юля.

Сергей замолчал. Он понимал, что на такое признание надо хоть что-то ответить, но совершенно не знал, что именно. На секунду Сергей задумался: а любит ли он Юлю? Похоже на то. По крайней мере, она подходит ему на роль жены куда лучше, чем Мона, в этом он не сомневался.

Но что все-таки ответить? Мол, тоже люблю, трамвай куплю? Смешно. А куда деть жену и ребенка? Такие признания обычно предшествуют началу серьезных отношений, а он не в том положении, чтобы взваливать на себя обязательства перед другой женщиной.

Пауза затянулась.

– Да расслабься ты, – засмеялась Юля. – Я все прекрасно понимаю и не жду от тебя ни серьезных признаний, ни решительных действий.

– Мне бы очень хотелось ответить тебе то же самое, – честно сказал Сергей. – Но я просто не имею на это права.

– Повторяю: расслабься. Я сказала это вовсе не для того, чтобы повесить на тебя еще один груз. Наоборот, я хочу, чтобы ты знал, что в этом мире есть человек, который любит тебя совершенно искренне и бескорыстно.

– Спасибо, Юль. Для меня это и правда многое значит.

Попрощавшись, Сергей закурил сигарету и задумался, как навести порядок в своей жизни. С мамой ничего не поделаешь – мама есть мама, придется терпеть ее старческие причуды и жалобы. А вот жена… С женой со временем можно разойтись: тихо и по-хорошему. Но как сказать об этом Моне?

«Буду смотреть по ситуации, – решил Сергей. – Конечно, сейчас это было бы слишком жестоко. Может, позже… А вдруг она и сама все поймет? Терпеть не могу эти «серьезные разговоры» и тяжелые расставания. Тем более в нашем случае и так все понятно. Я сделал, что мог: женился на случайно залетевшей девушке и не отказываюсь от ребенка. Но, черт подери, я ведь тоже человек и имею право на счастье!»

Мона думала совершенно иначе. В это же самое время она сидела на берегу Средиземного моря и мечтала о счастливой семейной жизни с Сергеем и их дочерью.

«Интересно, в какую страну мы поедем? Впрочем, не важно! Главное, чтобы все вместе. Я ведь была только в Украине… и еще в Эмиратах с Ахмедом». – При мысли о бывшем муже Мона нахмурилась. Нет, не нужно его вспоминать.

«Буду мыслить позитивно. Скоро родится наша дочь, приедет Сергей, и все у нас образуется. Мы станем ездить по разным странам и, может, даже объедем весь мир, как я когда-то мечтала!»

Сегодня Марьям не смогла пойти с ней, поэтому Мона сидела на берегу в одиночестве. Становилось прохладно, но ей совсем не хотелось уходить. Вдруг какие-то боли внизу живота заставили ее отвлечься от своих мыслей. Некоторое время она прислушивалась к себе, надеясь, что скоро все закончится само собой, но боль только усиливалась.

«Неужели это схватки?» – в ужасе подумала Мона. Она так долго настраивалась на роды, но в этот момент почувствовала, что совершенно не готова.

Пытаясь справиться с паникой, Мона несколько раз глубоко вдохнула и с максимально возможной в ее положении скоростью понеслась домой. Схватив документы и заранее собранную сумку, она спустилась вниз и вызвала такси. По дороге Мона позвонила врачу и написала сообщение Сергею.

«Только бы все прошло благополучно… только бы с моей дочкой все было хорошо».

Боль становилась все сильнее. Мона выдохнула с облегчением, когда машина остановилась у больницы.

«Я уже на месте… бояться нечего… Ох, если бы мама была со мной! До чего же страшно!»

Дежурный врач провел осмотр и подтвердил, что роды начались. Ее определили в палату и поставили капельницу.

– Доктор Хамза скоро приедет, – сказал он. – Постарайтесь не нервничать. Когда приедут ваши родные?

– Никто не приедет, – с вызовом ответила Мона. – Я сирота, а мой муж работает в другой стране, он не успел вернуться к родам.

– О-о-о, – удивился врач. – Ну разумеется, раз у вас такая ситуация… Просто это несколько странно… обычно все финансовые вопросы решают родственники роженицы.

– Я сама решу все вопросы, – ответила Мона, пытаясь не расплакаться.

– Но, может быть, кто-то придет забрать вас отсюда? Вам будет сложно идти одной с ребенком на руках.

– Да, я позвоню Марьям… Это моя подруга. Доктор, мне очень больно. Это нормально?

– Придется потерпеть: боли будут еще сильнее. Дышите и постарайтесь отдыхать в перерывах между схватками. Скоро вам потребуется много сил.

Следующие часы показались Моне бесконечными. Кое-как она смогла позвонить Марьям, и та обещала забрать ее после родов.

– На следующее утро, не раньше, – сказала Мона, задыхаясь от боли.

– Я позвоню тебе сразу, как проснусь, – пообещала подруга. – Как ты себя чувствуешь?

– Очень больно, – простонала она. – Не представляю, как переживу эту ночь.

– Ин ша Аллах, все скоро закончится, и ребенок родится здоровым. Я буду молиться за тебя.

Когда позвонил Сергей, Мона уже не могла говорить. Она крикнула в трубку, что рожает, и сразу отключила телефон. В этот момент ей было не до него. Почему так больно и так долго? Она лежала в палате совершенно одна; иногда заходили медсестры и проверяли раскрытие. Безумно хотелось пить, но ей не разрешали; лишь иногда сердобольные девушки смачивали губы Моны влажной марлей. Боль становилась все сильнее, а перерывы между схватками все короче. Мона постоянно смотрела на настенные часы, гадая, почему время идет так медленно. Она уже понимала, что это будет самая длинная ночь в ее жизни. Да, Мона много читала о родах и знала, что это долго и больно… но и представить не могла, что настолько долго и настолько больно. Иногда боль казалась ей наказанием за грехи – не может быть, чтобы и остальные женщины настолько страдали. Она успела много раз пожалеть о том, что решила рожать сама и отказалась от кесарева сечения[44], но было уже поздно менять решение.

Врач приехал только под утро, когда Мона едва помнила себя от боли. Он провел очередной осмотр и сказал, что скоро ее можно переводить в родзал.

– Осталось всего один-два сантиметра. Потерпите еще чуть-чуть.

– Я больше не могу, – прошептала Мона.

– Можете, можете. Я знаю, что тяжело, но нужно еще немного продержаться, – успокоил ее врач и ушел пить кофе.

Было раннее утро. Мона, уже не сдерживаясь, кричала во все горло, но окружающие, похоже, не видели в этом ничего особенного. Время не просто шло медленно – оно остановилось. Прошло всего полчаса с тех пор, как провели последний осмотр, а ей казалось, что миновала целая вечность. Наконец вернулся врач, снова проверил раскрытие и на этот раз остался доволен. Две заспанных медсестры отвели Мону в родзал.