— Вы бы уничтожили его, — тихо ответила я. — Он погрузился бы во мрак, навсегда.

— Я мечтал об этом с самого детства, — не слыша меня, продолжил мужчина. — Лелеял эту мечту, как любимое дитя. А ты убила ее! — его взгляд снова вспыхнул алой ненавистью. — Пришло время умереть, девочка!

Он бросился на меня, оставался лишь шаг, и кинжал вошел бы в мое сердце. Но из угла вылетел черный фаербол, искрящийся синими нитями. Он врезался в Повелителя, повалив того на плиты пола. Кинжал выпал из его руки, лязгнул, укусив камень, и отлетел прочь.

— Ну что, султан, все кончено? — Шасиана появилась из тьмы. — Не быть тебе Повелителем мира?

— Как ты смеешь! — он сжал кулаки, поднявшись.

— Я так ждала этот миг! — она бесстыдно скинула платье и тут же вместо ног у нее начали свиваться тугие змеиные кольца — черные, как и у Катиара. — Ты все потерял, все, все! Теперь мой народ отомщен! А ты стал никем!

Она метнулась к мужу, застывшему от осознания ее предательства, оплела его змеиным телом и вонзила зубы в шею. От места укуса тотчас же начало расползаться черное пятно.

— На трон сядет Аман, — прошептала она, баюкая хрипящего султана и пожирая его, умирающего, взглядом. — Мой сын, от Катиара! Я уже носила его во чреве, когда пришлось возлечь с тобой! Дитя от любимого! — она расхохоталась. — Змей, чистокровный Змей сядет на драконий престол! И тогда моя месть будет завершена!

— Я любил тебя, тварь! — просипел он.

— Ты всегда любил только власть! А моим уделом была ненависть. Каждую ночь ненавидела, проведенную с тобой!

Мужчина скривился, изогнувшись всем телом.

— Что, больно? — прошептала Шасиана. — Это еще только начало! Я специально ввела лишь малую дозу, чтобы ты мучился как можно дольше! Испытал хотя бы малую толику моих мук!

— Найяна! — крик ворвался в зал и отразился от стен.

Мой дракон подбежал ко мне, прижал к себе, а потом увидел Шасиану с умирающим султаном.

— Отпусти его, мразь! — он рванулся к ним.

— Мансур, стой! — я удержала любимого. — Уже поздно. И… он заслужил.

— Найяна! — мой супруг всхлипнул, прикрыв глаза.

— Все будет хорошо, — я прижала его к себе.

Когда мы оба снова открыли глаза, Шасиана как раз опускала бездыханное тело мужа на землю. Жадно всмотревшись в его лицо в последний раз, она подняла голову и скомандовала:

— Уничтожить их!

В зал ворвались гвардейцы султана. И огромная алая змея — Лусиана.

— Ясмар! — прорычал Мансур. — Ты все это время предавал моего отца!

— Я служу госпоже Шасиане, — тот ухмыльнулся. — А род Аманитов скоро канет в небытие!

Его бойцы бросились на нас. Как и Лусиана, широко распахнувшая пасть. Но к нам тоже пришла подмога — в лице Сая с отрядом демонов и Эля с драконами. Закипела схватка. Лязг мечей, гудение фаерболов, крики. Все это вскоре выплеснулось рычащей волной из храма и постепенно докатилось до поля, усыпанного осколками от кристалла.

Я нутром почувствовала, что все закончится здесь. Но и предположить не могла, как именно!

Святой огонь, который колыхался рядом, в трещине в земле, вдруг взмыл вверх тягучей оранжевой стеной и… Обрушился на нас! Эта волна прошлась по всей территории храма, будто огромным языком слизывая постройки и землю. Сражение тут же прекратилось, все бросились врассыпную.

По наитию бросив вверх сгусток пламени, я поняла, что угадала, когда надо мной раскинулась сфера, которую огненный поток обошел стороной. Все наши бросились под нее, как под огромный зонт, не успел только Эль — он метнулся к Лайле, которая выбежала ему навстречу. А потом все скрылось за стеной огня.

Когда огненный язык начал уползать обратно, все вокруг было черным, словно по храмовой территории прошелся пожар. От земли вверх ползли тонкие струйки седого дыма. Пахло гарью — до резкой тошноты, скручивающей желудок. Святое пламя навело свой порядок — уничтожив все подчистую, как умеет только огонь.

— Эль! — вскрикнула я, увидев сгорбленную фигурку там, где их с Лайлой настигло пламя.

— Найя! — Мансур бросился за мной, побежавшей к ним.

Прогоревшая земля хрустела под ногами и жгла ноги сквозь подошвы. Но вокруг Эльмира был ровный круг зеленой травы.

— Эль? — я положила руку на его плечо.

Он вздрогнул и поднял на меня заплаканное лицо.

— Заклинание в амулете… — прошептал едва слышно, теребя кулон на шее. — Его не хватило на обоих.

Я увидела Лайлу, которую он прижимал к груди. Девушка была опалена огнем.

— Милая моя! — срывающимся голосом позвала я.

Дрожащие руки погладили ее по почерневшему лицу.

Ну как же так? Самый добрый человек из всех, кого я знаю! За что ее? Это нечестно!

Из-под моих пальцев потек жидкий огонь, и я тут же отдернула руки.

— Нет, продолжай! — вскрикнул Эль.

— Но…

— Смотри! — затаив дыхание, он указал глазами на лицо Лайлы.

Там, где на него упали капельки огня, исчезала чернота сожженной плоти, являя взору чистую розовую кожу.

— Умоляю, продолжай! — Эльмир положил мою руку на лицо девушки.

Огонь потек с моей ладони, словно вода, очищая ее щеки и лоб.

— Что?.. — прошептала Лайла, открыв глаза.

— Ты жива, — прошептал ее супруг, нежно улыбаясь. — И прекрасна!

— Скажешь тоже, — смущенно отвела взгляд.

— Он правду говорит, — подтвердила я. — На твоем лице больше нет ожогов.

— Но как? — она прикоснулась к щеке и ахнула.

— Это Святой огонь подарил тебе чудо! И всем нам!

— А теперь давайте отправимся домой? — шепнул Мансур, обхватив меня за талию. — Мы заслужили отдых!

Во дворце нас встретил Хафса. Промчавшись по лужайке, заставив тюрбан подскакивать, как бешеное желе, он с разбегу обнял Мансура, потом меня, а следом и всех остальных. Обнимашки достались даже Сайгару Ардану Гаррату, как он ни сопротивлялся.

— Все живехоньки! — улыбаясь и одновременно плача, он сложил руки на груди. — А уж мы-то как вас заждались!

— Мы? — мой дракон изогнул бровь.

— Мы с королевой Асурией, принцессой Сури, демоницей Рокси и этим постреленком, как его, — Хафса затряс тюрбаном, — а, Герри!

— Мы тут! — прокричала с веранды сестренка Мансура и, не утерпев, бросилась к нам.

Брат поймал ее «на подлете», и закружил, заставив хохотать.

— А у меня новый зубик вырос! — похвасталась девчушка.