– Верю вам на слово, мастер Кит.

Но Марло с помощью своего удивительного дарауже заронил в его мозг эту мысль. Впрочем, нет. Мысли и желания были с самогоначала. Дьявол, затаившийся в низу живота, старался вырваться наружу всякийраз, когда возбуждение или излишек пива давали ему такую возможность. Это былдиагноз, поставленный Мэри. Её средством была молитва. А Марло, оказывается,тоже был в лапах этого демона.

– Я вижу, вы там, молодые господа, –проговорила, приближаясь, девушка. – Прячетесь от меня? Не найдётся ли у васпенни для бедной девушки?

– Пенни? – вскричал Марло. – Пенни для такоймилочки? Подойди поближе, мы взглянем на тебя.

Она немедленно подбежала – невысокое,полненькое создание с распущенными волосами и на удивление красивыми чертамилица. На ней были жёлтая юбка и корсаж, украшенный алыми оборками. Волосы еёбыли непокрыты, ноги босы.

– Пенни, милочка? – повторил Марло. – Получишьшиллинг, если понравишься нам.

– Напрасно, Кит, – пробормотал Уилл, – нампонадобится ещё одна.

Отступать он не намеревался. Достаточно крепкадля поединка… Боже, он даже вспотел. Но слишком часто он занималсясамоудовлетворением, а потом ненавидел себя по утрам. Так почему бы не гневатьсяна себя из-за стоящей причины? Он будет в море почти год, и там утешить егобудет некому, кроме себя самого.

– Нет, – ответил Марло. – Никакой ещё одной. –Он достал из кармана монету. – Целый шиллинг, мадам, если позабавите меня имоего друга.

– Шиллинг… – откликнулась она эхом и протянуларуку, но Марло ловко отправил монету обратно в карман.

– Только если позабавишь нас. Она кивнула:

– Постараюсь, сэр. И вас, и вашего друга.

– Но послушайте… – начал было Уилл.

– Доверься на эту ночь мне, – прервал егоМарло. – Милочка…– Он протянул руку и положил девушке на бёдра, потом повёлпальцы вверх – по животу, по груди, наконец взял её за подбородок. – Она будетнам помогать. Но сначааа мы доберёмся до моего дома.

– До вашего дома, сэр? – встревожиласьдевушка. – Я знаю неплохое поле тут недалеко, вниз по улице. А ночь сегоднятёплая.

– Тебе не причинят зла, крошка, – успокоил еёМарло. – Ты видишь перед собой двух людей чести. Впрочем, если боишься, можешьне ходить. А этот шиллинг не замедлит найти себе другую хозяйку.

– О, я иду, сэр. Я иду. Это далеко?

– Совсем близко. Кстати, как тебя зовут?

– Мэгги, сэр.

– Мне нравится. Мэгги… Я буду звать тебя Мэг.А так как мы теперь друзья, называй меня Кит, а моего товарища – Уилл. Мы ведьдрузья, Мэг?

– О да, сэр, – отозвалась она, – Кит.

– Хорошо. Идём же ко мне домой. Но мы пойдёмтак, как ходят джентльмены, сопровождающие леди, – под руки.

Уилл пожал плечами и взял девушку под левуюруку.

– Забавный ты парень, Кит.

– Вовсе нет. Я просто думаю, Уилл. В этомсекрет моего гения. Ты можешь стать таким же, нужно лишь потренироваться. Атеперь повели Мэг – хоть она и не красавица.

– А я и не утверждала этого, сэр, –запротестовала та.

– Мне нравится твоя честность. Ты ведьпросто-напросто женщина, не более того. Ты обладаешь определёнными качествами,которые понадобятся нам сегодня вечером. Я закрываю глаза и могу вызвать всвоём воображении твои груди, твой округлый живот. Я могу раздвинуть твои ногии посчитать волоски, в то время как ты, в сущности, можешь быть в тысяче мильот меня. Поэтому реальность может быть слегка иной, но только в деталях, а не вцелом. А так как моё воображение находится в моём распоряжении, а не враспоряжении природы, то будь уверена, милая Мэг, что те качества, которыми тыобладаешь и которые не совпадут с картиной, нарисованной мной, могут толькоразочаровать меня. Так почему бы не закрыть глаза и не воспользоваться своейсобственной рукой, сэкономив таким образом шиллинг? Да только потому, что современем этот способ тоже теряет новизну и привлекательность. Поэтому придётсяудовольствоваться тобой. Но, боясь разочарования, я сам должен усилить твоюпривлекательность. Например, когда я хочу наверняка получить удовольствие отвыпивки, я ставлю стакан на стол, складываю руки и рассматриваю драгоценнуювлагу в течение получаса, прежде чем отхлебнуть из него. Так и с тобой – я ведутебя к себе домой, чтобы рассмотреть тебя, насладиться твоим обществом,поболтать о том, о сём – всё это время сохраняя своё желание. И оно будет растии расти до тех пор, пока я не брошусь в твои объятия и мы оба не будем увереныв том, что именно мы собрались проделать.

Она хихикнула точно так же, как это делалМарло.

– Да, сэр, – сказала она, – вы действительночудно рассуждаете.

Но её саму уже разбирало желание – пальцы еёкрепко обхватили руку Уилла. Да, прав был Тим Шоттен. Связался я с дьяволом. Нокак заманчиво…

Ступенька скрипнула под тяжестью Уилла, иМарло отчаянно зашипел:

– Мой хозяин считает, что развлекаться сдевицей у себя дома – это всё равно что пригласить к ужину дьявола.

– С девицей? – Мэг расхохоталась. – Сэр, вышутник.

– Ш-ш-ш, – снова шикнул Марло и отворил дверь.– Не дворец, конечно, но всё-таки дом. – Он шагнул в темноту. – Сейчас найдутрут, погодите.

Замерцала свеча, и Мэг шагнула в комнату. Уиллпоспешил за ней. Комната была большая, но скудно обставленная. Кроме кровати уокна, здесь стоял стол, застланный бумагой и заваленный разрозненными листамирукописей, посреди которых и горела свеча. Два стула виднелись из-под грудыодежды и ещё какого-то хлама, который Марло сейчас и стряхивал на пол. Удальней стены была свалена ещё куча листов – некоторые связаны в пачки, другиеторчали поодиночке. С вершины этой бумажной горы время от времени соскальзывалистранички, словно предвестники лавины, в любой момент готовой сорваться вниз. Вуглу стоял буфет, под ним – ночной горшок, заполненный доверху. Сквозьзакопчённое оконце вряд ли можно было что-то увидеть даже днём, воздух былспёртый и зловонный.

– Это из-за бумаги, а не от горшка, – заверилМарло. – Впрочем, горшок тоже довольно долго тут стоял. – Он открыл окно иопорожнил горшок наружу. – Ну, а теперь, милая Мэг, мы сначала чего-нибудьпоедим. Вон там, в буфете, ты найдёшь сыр, хлеб и бутылку вина. Тарелка толькоодна, но мы же друзья, не правда ли? По крайней мере, стаканов целых два.

– А обещал целый банкет, – Уилл присел на одиниз стульев.