class="p1">В ужасе смотрю как дверь открывается, а на пороге стоит улыбающийся Дима. У него в руках два букета: красных роз и белоснежных ромашек.

Обхватываю себя за плечи и делаю шаг назад. Еще шаг.

Ужас охватывает меня, покрывая все внутри толстым слоем льда.

Мне хочется выбежать отсюда и оказаться как можно дальше. Да хоть в окно, только бы не быть с ними.

Дима же со счастливой улыбкой на губах направляется прямиком к маме.

— Здравствуйте, Марья Петровна. Это — Вам, — светящийся от счастья Дима вручает букет красный роз с длинными ножками несостоявшейся тёще, — с праздником! Вы самая лучшая мать на свете. Спасибо вам за Катеньку, я так рад, что у меня такая жена!

— Кто?! — спрашиваю не своим осипшим голосом, глядя поочередно то на мать, то на Диму. — Что ты такое говоришь?

Но Дима только мельком мажет по мне взглядом и все так же счастливо смотрит на мать. Они словно не замечают меня.

— Ой, залотинький ты мой! Вот спасибо, удружил. Триста лет в этой хате цветов не видывали. — мама берет букет и утыкается в него носом, жадно впитывая ароматы цветов. — Ох, помню что Коленька, отец дочи, никогда мне таких букетов не дарил.

Даже тошно от этой картины.

Вы ещё обнимитесь для полноты картины, словно мы самая дружная семья на свете. Мерзость какая.

Что за театр, перед кем и для кого?

От всей этой наигранной семейной идиллии меня начинает тошнить. Я уже сотни раз пожалела, что приехала в отчий дом.

Так и хочется взять сковородку с плиты или стул с пола и стукнуть кого-то из них и галантно целует мою маму в щеку, а та расплывается в довольной улыбке.

Потом разворачивается и пружинящей походкой подходит ко мне. Наблюдаю за всем с острым ощущением того, что это все неправда. Будто сплю наяву. Сейчас проснусь от этого кошмара и выдохну с облегчением.

— Ну что, котёнок, поедем домой? — мягким обволакивающим баритоном произносит Дима. Вздрагиваю от того, что его тяжёлая ладонь ложится мне на плечо, обнимает меня и притягивает к себе. И тут же шепчет мне на ухо: — Или ты хочешь провести первую брачную ночь в отчем доме?

Какая жена, какая брачная ночь? О чем он?! Он ведь так и не сделал мне предложение.

Внутри все противно переворачивается, отвратительный ком подкатывает к горлу, когда я вспоминаю о своей недавней находке: обручальном кольце. Теперь я ни зачто не скажу ему “да”.

— Ничаво вы мне не мешаете! Тебя тут, сынок, всехда рады видеть. — у мамы улыбка до ушей и настроение веселое.

Мама?! У меня нет слов уже, чтобы выразить вс. гамму негативных чувств по отношению к этим людям.

— Ты что такое говоришь? — шиплю бывшему жениху в лицо. Приходится задирать голову, чтобы смотреть в его лживые глаза. — Какая еще брачная ночь?

— Та самая, которая следует после росписи в ЗАГСЕ, — как глупому ребенку разъясняет, а меня словно молнией прошибает.

— Что…

Совсем не понимаю о чем он говорит.

— Катя, — уже жестче проговаривает Дима, вплотную нагнувшись к моему уху и опаляя горячим дыханием. Хочу его оттолкнуть, только он сильнее прижимает меня к себе, — хватит устраивать сцену при матери. И ты видишь, что она на моей стороне. Поэтому быстро одеваешься и выходишь со мной из дома. И не думай совершать глупости. В этот раз тебе некому помочь. Пойдем поговорим спокойно в машине.

Он давит на меня своей огромной тенью. По коже пробегают ледяные иголки и тело покрывается мурашками.

Могла ли я опьянеть от стоящего в доме запаха алкоголя и его паров? Поэтому мне все мерещится? Ео слова мне кажутся бессмысленными.

У меня начинает болеть голова, будто стальным обручем обтягивает черепную коробку.

— Давай, котенок, пошли, — подталкивает меня к выходу, многозначительно давая понять, что нам пора.

Мой мозг противится понимать происходящее. А я физически устала настолько, будто меня переехал асфальтоукладчик.

При маме мне вправду не хочется устраивать истерику, потому что еще одну восхваляющую реплику в сторону Димы я просто не выдержу и взорвусь.

Коротко киваю головой, и молча шагаю рядом с Димой. Он все также приобнимает меня и не отпускает мое плечо.

Он снимает свободной рукой куртку с вешалки, прощается с моей мамой, а я в ее сторону даже не гляжу.

Дима накидывает куртку мне на плечи и выходит из дома уверенной походкой победителя. Он уже не смотрит на меня, думая, что я буду следовать за ним беспрекословно.

Послушно продеваю руки в рукава, а у самой сердце ошалело бьется о грудную клетку и ноги подкашиваются.

Я иду за ним ровно до калитки нашего дома, медленным шаркающим шагом, как во сне или под гипнозом.

Шаг в шаг, глядя на темную, сухую и безжизненную землю. Как отражение моего внутреннего мира.

В соседнем дворе громко звякает цепь, а я точно просыпаюсь, приходя в себя.

— Я не сяду с тобой в одну машину! — с вызовом гордо бросаю Диме в спину.

Он замирает на секунду, медленно поворачивает в мою сторону голову, а потом и сам разворачивается ко мне всем телом.

Внутри все словно сворачивается в плотный колючий клубок. Дыхание сбивается, мне катастрофически не хватает воздуха. Горло саднит. Нервно облизываю пересохшие губы. Сердце готово пробить грудную клетку. Пульс участился.

Нас разделяют метра четыре, но я чувствую его давящую ауру на таком расстоянии.

В свете бледной луны мрачные тени окутывают силуэт бывшего жениха. Меня охватывает озноб. На лбу проступает испарина. Его глаза светятся точно у тигра, готовящегося к прыжку на свою жертву. Мне нечего ему противопоставить, только я просто так не сдамся!. Он быстро сокращает расстояние между нами в пару широких шагов. Нависает надо мной грозным зверем. По моим венам разносится ужас и страх. Адреналин зашкаливает.

Хочется развернуться и сбежать, но ноги словно примерзли к земле.

Дима склоняет голову вбок, пронзает опасным немигающим взглядом.

— Дважды повторять не буду, запомни это, — голос звучит как рокот металлических струн.

Не успеваю даже отреагировать, как Дима внезапно наклоняется вниз, подхватывает меня под колени и я тут же взлетаю. Моментально оказываюсь перекинутой через его плечо вниз головой.

— Отпусти, меня! — бью его кулачком по спине.

А ему все нипочем. Несет меня так, словно я пушинка.

Ставит рывком на ноги, отчего у меня кружится голова. В следующую секунду уже сижу на пассажирском сидении. Дима сразу пристегивает меня, не отстраняется, а вглядывается мне в лицо.

Отворачиваю голову, но жесткая хватка пальцев