серьезно подтвердил Шогель, который был не в привычном кителе, а в простых штанах и свободной белой рубахе с расстегнутым воротом.

— Тогда я хочу у вас спросить. Как вам не стыдно играть в карты на людей?

— Вопрос задан неверно. Во-первых, вот. — он протянул ей стакан с вином. — Это нужно выпить сейчас и желательно залпом.

Мари сделала большой глоток, по телу пошло разливаться приятное тепло.

— А во-вторых, сказал капитан, перспективы у вас были незавидные. Ваш друг, человек сомнительных мужских качеств, буквально предложил вашу персону господину Блевоуту, ну очень богатому промышленнику, за то, что тот добавит ему наличных на ставку. Так что то, что мы с товарищем рыцарем вмешались в дело и чуть исправили его, точно не навредило. А с принцем я бы вам не рекомендовал более знаться, добра из этого не выйдет.

Мари чуть полегчало:

— Значит на меня у вас видов нет никаких?

— Ну как же нет. Виды у меня на вас самые очевидные. — с таким же серьезным видом сказал капитан. — Присаживатесь.

Мари села в кресло и залпом допила стакан. Из алкоголя в своей жизни она пробовала только легкое фруктовое пиво, которое продавали в Дивске на ярмарках, и то пила его с различной закуской. Поэтому от вина каюта поплыла перед глазами, но голова еще соображала, как казалось Марийон, ситуацию она держала под контролем.

Капитан взял ее руку и стал гладить своей большой ладонью медленно и приятно.

— Вот смотри. Мы, кстати, на ты, если что, да? Я мужчина. Свободный. Постоянной любовницы у меня нет уже давно. А потребности в любви, ласке, заботе есть. А ты женщина. Красивая, редкая и непростая. Как я люблю. Мужчина встретил женщину. Зачем придумывать какие-то сложности? Разве у тебя кто-то есть сейчас?

Мари отрицательно помотала головой.

— Прекрасно.

Он снял с нее ботинки.

— Даже ножки еще не согрелись.

Теплые руки аккуратно стянули сначала один чулок, потом другой и стали греть ладонями холодные стопы Марийон. Мари почувствовала, что краснеет и приложила руки к щекам. Тело ее уже согласилось с руками капитана и не собиралось возражать, а наоборот, желало стать податливым и послушным этим рукам. Голова еще пыталась придумать отговорки, оправдания, соврать самой себе, что у нее не было выхода и так сложились обстоятельства, затем включился еще один занудный голос, который говорил, что именно так и начинают все распутные девки и блудницы, стоящие потом вдоль дороги с задранными юбками. Они-то как раз и позволяют малознакомым мужчинам трогать и целовать себя Единобог знает в каких местах, и делать всякое непозволительное, не будучи с ними не то, что в браке, но и даже в длительных отношениях.

«Какие эти женщины ужасные. Фу такими быть» — пронеслось в голове у Марийон, в то время как перед глазами крутанулась мебель каюты. Тело ее приземлилось на мягкое одеяло.

— Вот это силушка, — восхищенно пробормотала Мари, расстегивая пуговицы платья на груди. — Я хочу сделать заявление. — Капитан, занимавшийся тем, что целовал ее ногу от колена до бедра по внутренней стороне, с удивлением приподнял голову. — Я не такая.

Он согласно кивнул и снова нырнул к ней под юбку. Влажный язык его становился то мягким, то напряженным и продвигался все выше. Пока Мари, покрасневшая от вина, стыда и возбуждения, не выдержала и не направила его голову в единственно верное, по ее мнению, место.

За круглым окошком сыпал снег и в то же мгновение исчезал в мутных волнах. Корабль покачивался, усиливая ощущение нереальности происходящего. В каюте было жарко, и Забияка лежал у печки, лениво ведя ухом за звуками на заднем плане.

3

Наутро Мари проснулась совсем незадолго до завтрака, который был бы очень кстати, ибо в животе урчало, несмотря на неприятный похмельный привкус во рту. Капитана в каюте не было.

Выходить наружу, в люди, было неловко, отчего-то казалось, что все население корабля в курсе ее бесстыжего поведения. Она налила воды из графина стакан, отпила глоток — вода тоже показалась невкусной. На кресле лежал теплый плащ, обитый по краю темно-коричневым блестящим мехом, на полу стояли широкие меховые унты, затейливо расшитые бисером. Мари взяла со столика листок бумаги, на котором торопливо и малопонятно было написано: «Это твое. Женщине капитана не пристало разгуливать в одеяле».

Она поразмыслила недолго, затем примерила и то, и другое. Плащ и сапожки были настолько легкими, теплыми и удобными, что снимать их уже не хотелось.

«Вот Мари и выяснилось, что цена твоей порядочности — сапоги да накидка. Ладно, очень теплые и удобные сапоги и накидка» — укорила она себя.

По дороге в обеденную, Мари уже вовсе сторговалась с собой на том, что в карты играет здесь очень узкий круг людей, поэтому никому особо и дела нет до того, что венесшальский принц проиграл свою горничную капитану. Вряд ли для кого-то, кроме нее самой, это такое уж событие.

Как только она вошла в обеденный зал, как тут же десятки пар глаз устремились на нее. Лекс, до этого печально уставившийся в тарелку, заискивающе улыбнулся и помахал рукой, сир Бри смерил взглядом с ног до головы и отвернулся, пожилой толстяк, которого Мари определила как Блевоута, бесстыже буравил ее заплывшими глазками. Дамы, сидевшие за столом с Блевоутом, переглядывались и шушукались. Здесь было тепло, но снимать плащ совсем не хотелось.

Матрос, дежуривший у входа, тут же вежливо предложил проводить до капитанского столика, который уже был сервирован на двоих. Как только Мари села на свое место, градус напряжения спал, и вилки снова звонко застучали по тарелкам. Спустя пару минут в зал бодро зашел Шогель, приветливо здороваясь со всеми. Мари еще толком не определившаяся с тем, как ей себя держать с капитаном, ждала его приближения с небольшой тревогой.

— Выспалась? — капитан подошел к ней, широкой улыбаясь. — Доброе утро.

— Доброе утро. — ответила Мари. — спасибо за одежду.

— Тебе идут меха. Лучшей хозяйки этому добру и не сыщешь. Завтра мы прибываем в Венесшаль. У меня там дел на пару дней. Побудешь там со мной. Потом обратный рейс в Вижевицы, пойдем через Медору. А в Медоре я пару лет назад приобрел домишко, ничего не переделывал после старых хозяев, некогда. Да и не для кого было. Я хочу, чтобы ты там осталась меня ждать. Чем нужно обеспечу, да и хорошие знакомые там есть, не оставят тебя в одиночестве. А Забияке как понравится: печь, два камина, большой сад и кладовая с мышами..