«Это не может быть так просто», – думала Бридакаждый раз, когда раскладывала карты на столе. Она знала сложные методы,разработанные системы, а эти разбросанные карты начинали приводить в такой жебеспорядок и ее рационализм. На шестую ночь она в раздражении бросила карты напол. На какой-то момент она подумала, что этот ее жест имел магическоевдохновение, но результаты опять были нулевыми; только какое-то предчувствие,которое она не могла определить и которое всегда считала плодом своеговоображения.

В то же время мысли о Второй Половине невыходили у нее из головы ни на минуту.

Вначале она думала, что снова возвращается вдетство, в мечтания об очаровательном принце, который пересекал горы и долиныради того, чтобы найти хозяйку хрустальной туфельки или чтобы поцеловать спящуюкрасавицу. «В сказках о волшебницах всегда говорится о Вторых Половинках», –бормотала она сама себе. Сказки о волшебниках были ее первым погружением в мирмагии, в который она жаждала войти, и много раз спрашивала себя о том, почемулюди так отдалялись от этого мира, даже познав огромную радость, которую им оставлялов жизни детство.

«Возможно, потому что они недовольнырадостью». Она нашла эту фразу почти абсурдной, но записала ее в своем Дневникекак нечто созидательное.

После недели размышлений о Второй ПоловинеБриду охватило ужасающее чувство – возможность выбрать не того человека. Навосьмую ночь, проснувшись, чтобы снова безрезультатно посмотреть на карты таро,она решила пригласить своего жениха поужинать на следующий день.

Она выбрала ресторан, который был не оченьдорогой, потому что он всегда сам хотел оплачивать счета, несмотря на то, чтожалованье ассистента кафедры Физики в Университете было намного ниже, чем еесекретарское. Было еще лето, и они сели за столик, который располагался натротуаре, у берега реки.

– Я хочу узнать, когда духи позволят мнепровести с тобой ночь еще раз, – сказал Лоренс.

Он был в хорошем расположении духа. Брида снежностью посмотрела на него. Она попросила его, чтобы он 15 дней не приходил кней, и он это принял, запротестовав лишь ради того, чтобы она поняла, насколькоон любит ее. Он тоже, но по-своему, искал секреты Вселенной; так что если бы онее когда-нибудь попросил не подходить к нему 15 дней, она должна была быпринять это.

Они неспешно ужинали, много не говорили исмотрели на лодки, которые пересекали реку, и на людей, которые ходили потротуару. Бутылка белого вина, которая стояла на столе, быстро стала пустой ибыла заменена на другую. Через полчаса стулья уже были придвинуты близко друг кдругу, и они стали созерцать вместе летнее звездное небо.

– Обрати внимание на это небо, – сказалЛоренс, поглаживая ее волосы. – Мы смотрим на то же небо, которое было тысячилет назад.

Он уже говорил ей это в день, когда они встретились.Но Брида не стала прерывать его. Это был его способ делить свой мир с ней.

– Многие из этих звезд уже погасли, и, тем неменее, их свет еще пересекает Вселенную. Другие звезды родились далеко, и ихсвет еще не доходит до нас.

– Получается, никто не знает, каково настоящеенебо? – она задавала этот вопрос в их первую ночь. Но было приятно повторитьтакие моменты.

– Мы этого не знаем. Мы изучаем то, что видим,но не всегда то, что мы видим, существует.

– Я хочу спросить тебя кое о чем. Из чего мысозданы? Откуда пришли эти атомы, которые образуют наше тело?

Лоренс ответил, смотря на старое небо:

– Они были созданы вместе с этими звездами иэтой рекой, которую ты видишь. В первую секунду Вселенной.

– То есть после этого первого момента Созданияне прибавилось ничего больше?

– Ничего. Оно только двигалось и двигается.Все преобразовывалось и продолжает преобразовываться. Но любая материяВселенной та же, что была миллионы лет назад. Причем ни один атом не былдобавлен.

Брида смотрела на движение реки и движениезвезд. Было легко ощутить движение реки на Земле, но было трудно заметить, какзвезды двигаются по небу. Тем не менее, и река, и звезды двигались.

– Лоренс, – сказала она после долгого молчания,в котором они смотрели на лодку, идущую по реке, – позволь, я задам тебевопрос, который может показаться абсурдным: физически возможно, чтобы атомы,которые составляют мое тело, были в теле кого-то, кто жил тысячи лет назад?

Лоренс удивленно посмотрел на нее.

– Что конкретно ты хочешь знать?

– Только то, что я спросила. Это возможно?

– Они могут быть в растениях, в насекомых,могут преобразовываться в молекулы гелия и быть в миллионах километрах отЗемли.

– Но возможно ли, чтобы атомы кого-то, кто ужеумер, были в моем теле или в теле другого человека?

Он помолчал некоторое время.

– Да, это возможно, – ответил он наконец.

Вдалеке зазвучала музыка. Она шла с лодки,плывущей по реке, и, несмотря на расстояние, Брида смогла различить силуэтморяка, обозначившийся в освещенном окне. Эта музыка напоминала ей детство ивозвращала ее на школьные танцы, к запаху ее комнаты, цвету ленточки, которойона обычно завязывала хвост. Брида поняла, что Лоренс никогда не думал о том,что она спросила у него только что, и, возможно, сейчас пытался узнать, были лив его теле атомы викингов, вулканических извержений или доисторическихживотных, исчезнувших таинственным образом.

Но она думала о другом. Все, что она хотела знать,это был ли человек, который обнимал ее так нежно, частью ее самой.

Лодка постепенно приближалась, и музыка началазаполнять атмосферу. За другими столиками прервали разговор, чтобы понять,откуда идет тот звук, потому что у всех было детство, школьные танцы и мечты овоинах и волшебниках.

– Я люблю тебя, Лоренс.

И Брида очень сильно захотела, чтобы этотюноша, который столько знал о свете звезд, имел немного от кого-то, кем онабыла раньше.

«Я не смогу этого сделать».

Брида села на кровать и поискала пачку сигаретна туалетном столике. Противореча всем своим привычкам, она решила покурить,несмотря на то, что еще ничего не ела.