Теперь все с чистой совестью принялись за сладкое. Тут необошлось без писка, визга и мелких происшествий; некоторые птицы покрупнейжаловались, что не успели даже толком распробовать, а кое-кто из мелюзгивторопях поперхнулся, их пришлось похлопать по спинке.

Наконец и с угощением было покончено. Все опять уселисьвокруг Мыши и стали ее просить рассказать еще что-нибудь.

– Вы обещали рассказать мне вашу историю,помните? – сказала Алиса. – И почему вы так не любите – Кы иСы, – добавила она шепотом, опасаясь, как бы опять не расстроить Мышь.

Мышь повернулась к Алисе и тяжело вздохнула.

– Внемли, о дитя! Этой трагической саге, этой страшнойистории с хвостиком тысяча лет! – сказала она.

– Истории с хвостиком? – удивленно переспросилаАлиса, с интересом поглядев на мышкин хвостик. – А что с ним случилосьстрашного? По-моему, он совершенно цел – вон он какой длинный!

И пока Мышь рассказывала, Алиса все думала про мышиныйхвостик, так что в ее воображении рисовалась приблизительно вот такая картина:

Кот сказал бедной

мышке: – Знаю я

понаслышке, что

у вас очень тонкий,

изысканный вкус,

а живете вы в норке

и глотаете корки.

Так ведь вкус

ваш испортиться

может, боюсь!

Хоть мы с вами,

соседка, встречаемся

редко, ваш визит я бы

счел за особую честь!

Приходите к обеду

в ближайшую

среду! В нашем

доме умеют со

вкусом поесть!..

Но в столовой

у кошки даже хле-

ба ни крошки…

Кот сказал:

– Пустяки!

Не волкуйтесь,

мадам!

Наше дело котово –

раз, два, три,

и готово –

не успеете

пикнуть,

как на стол,

я по-

да-

м

![6]

– Ты не слушаешь, – ни с того ни с сего сердитовзвизгнула Мышь, – отвлекаешься посторонними предметами и не следишь заходом повествования!

– Простите, я слежу, слежу за ним, – смиренносказала Алиса, – по-моему, вы остановились… на пятом повороте.

– Спасибо! – еще громче запищала Мышь, – вотя по твоей милости потеряла нить![7]

– Потеряла нить? Она, наверное, в траву упала! –откликнулась Алиса, всегда готовая помочь. – Позвольте, я ее найду!..

– Ты и так себе слишком много позволяешь! –пискнула Мышь. Она встала и решительно двинулась прочь, бормоча себе под нос: –Вот и мечи бисер перед свиньями! После того, что я рассказала, слушать такиеглупости! Очень обидно!

– Да я не нарочно! – взмолилась Алиса. – Выкакая-то очень обидчивая!

Мышь в ответ только что-то проворчала.

– Не уходите, пожалуйста, и доскажите свойрассказ! – крикнула Алиса ей вслед, и все остальные хором поддержали ее:

– Пожалуйста, доскажите!

Но Мышь только досадливо затрясла головой и ускорила шаги.

– Ах, как жалко-жалко, что она ушла, – сказалПопугай, дождавшись, пока Мышь окончательно скроется из виду.

А какая-то старая Каракатица назидательно сказала своейдочери:

– Пусть это послужит тебе серьезным уроком, дорогая!Видишь, как важно всегда владеть собой!

На что молодая Каракатица не без раздражения ответила:

– Помолчали бы лучше, мамаша! Вы и устрицу выведете изсебя!

– Вот уж когда жаль, что Диночки тут нет! – сказалаАлиса громко, хотя и не обращалась ни к кому в отдельности. – Она бы ееживо сюда притащила.

– Кто эта Диночка, позвольте полюбопытствовать? –осведомился Попугай.

На это Алиса, естественно, откликнулась очень горячо – онавсегда была рада случаю поговорить о своей любимице.

– Дина – это наша кошечка! Она так здорово ловит мышей,вы себе просто не представляете! Она даже птиц ловит, да еще как! Только увидитпташку – и готово дело!

Эта восторженная речь произвела на присутствующих должноевпечатление. Несколько птиц немедленно снялись с мест и улетели. Пожилая Сорокапоспешно начала кутаться в шаль.

– Я непростительно тут засиделась, – объяснилаона, – вечерняя сырость для моего горла – просто яд! Верная ангина. Домой,домой!

Канарейка дрожащим голоском созывала своих детишек.

– Скорей, скорей домой, мои крошечки! Вам давно пора впостельку!

Словом, очень скоро все под разными предлогами разлетелиськто куда, и Алиса осталась в одиночестве.

«И зачем я только вспомнила про Диночку, – грустноподумала она. – Никому-то она тут не нравится, а ведь она такая хорошаякошечка, лучше ее нет на свете! Диночка ты моя дорогая, неужели я тебя вообщебольше никогда не увижу!»

Тут Алиса снова было заплакала – уж очень ей стало печальнои одиноко, – как вдруг невдалеке снова послышался чей-то легкий топоток.Она радостно подняла глаза – а вдруг это Мышь передумала и все-таки вернулась,чтобы досказать свою историю.

Нет, это опять был Белый Кролик. Он неторопливо трусилобратно, озабоченно озираясь, словно что-то потерял, и продолжал бормотать себепод нос:

– И еще эта Герцогиня! Пропала моя головушка, и шкуркапропала, и усики тоже! Пиши пропало! Велит она меня казнить, нет на неепропасти! И где только я их мог обронить?