– Модный художник Севрюгин обещал нарисовать мойпортрет, но теперь – ни за какие деньги! Говорит, что рисовать неудачников –плохая примета, от самого фортуна отвернется. Нелька, жена нефтяника Мавсесяна,хотела спарить мою Пусю со своим шиншиллом, но передумала. Наверное, решила,что моя Пусечка недостойна с ней породниться. В салоне красоты мое время отдалижене министра сельского хозяйства, а меня передвинули на десять утра. Онисовсем, что ли, свихнулись – как я могу прийти к десяти, если встаю водиннадцать?!

Я слушала ее стенания и прикидывала, как бы сделать ноги. Нехочу тратить остаток жизни на пустую болтовню! Но тут Ленка сказала:

– Даже Дашка, бывшая жена Лисовика, и та менясторонится. А ведь ее тоже муж когда-то бросил, должна бы, кажется, понимать,каково мне приходится!

– Лисовика? – едва не подпрыгнула я наместе. – Ты имеешь в виду Леонида Лисовика? Олигарха?

– Конечно его, – фыркнула Колтунова, – он мойсосед. Так вот, Дашка раньше по всякой ерунде забегала в гости, а теперь и носане кажет! Ненавижу их всех!

Я схватила Ленку за руку:

– Мы едем на Рублевку. Срочно!

У Ленки был небольшой бордовый внедорожник, под цвет лакадля ногтей. Водила она лихо – обгоняла, подрезала и никогда не включала«поворотник». Другие участники движения пытались привлечь внимание Колтуновой,но громкая музыка в салоне не оставляла никаких шансов, что их сигналы будутуслышаны.

Я восхищенно разглядывала приборную доску и щупала кожаныекресла.

– Машина принадлежит бывшему мужу, – сказалаКолтунова, подрезая голубой «Форд», – жаль будет с ней расставаться.

На другой стороне улицы я заметила вывеску эзотерическогомагазина и попросила Ленку становиться. Она развернулась через двойную сплошнуюполосу и с визгом притормозила на тротуаре.

– Мне карты Таро, пожалуйста, – сказала япродавцу, бледному тощему юноше с длинными волосами.

– Какие вам? – безжизненным голосомпоинтересовался тот. – У нас продается пятьдесят видов.

Я оторопело уставилась на витрину. С первого взгляда мнеприглянулась колода, на которой изображена карта Дурак. Куплю ее, ведь дуракамвезет!

– Вот эту, – ткнула я пальцем, – и книгутолкований.

– Хороший выбор, – похвалил юноша, – колодаУэйта считается классикой.

Когда мы уже отъехали от магазина, я вспомнила, что неприобрела магические амулеты, необходимые для создания образа ясновидящей.Пришлось остановиться около «Товаров для домашних животных».

– Перья на веревочке есть? А гремучие шарики? Икосточки покажите.

Продавщица выложила передо мной ассортимент.

– Беру все, – я сгребла в кучу игрушки для кошек исобак.

Ленка уважительно посмотрела на перья и кости, которые яразвесила на груди, потом спросила:

– И давно у тебя открылся третий глаз? Что-то я раньшеза тобой таких способностей не замечала.

– Четыре года назад, после удара шаровой молнии. Онамне попала сюда, во вторую чакру, – я приложила руку к груди. – Явдруг поняла, что могу читать мысли окружающих, вижу их судьбу. Но вообще-томоя бабушка была монгольской целительницей. Очевидно, после сильногоэлектрического разряда у меня активизировался потомственный дар.

– Здорово! – обрадовалась Ленка. – Так я им искажу: «Вот Люся Лютикова, потомственная монгольская ясновидящая, прошу любитьи жаловать».

– Кому «им»?

– Да моим соседям. Ты ведь не против пройтись погостям?

Я догадалась, что с моей помощью Колтунова хочетвосстановить былую популярность в поселке «Высшая проба». Она решила водитьменя по домам, как дрессированного медведя. Ну что ж, мне это только на руку.

– Сначала навестим дом Леонида Лисовика, –загробным голосом сказала я, – вижу там смерть.

– Правда? – обрадовалась Колтунова. – А ктоумрет?

Я загадочно промолчала.

До «Высшей пробы» мы домчались быстро. Власти услужливоосвободили от светофоров автомобилистов, мчащихся по Рублево-Успенскому шоссе,построив для пешеходов ужасно неудобные надземные переходы. Поселокрасполагался в какой-то паре километров от МКАД, на въезде стояли охранники савтоматами. Один из них внимательно посмотрел мне в глаза. Я не сомневалась,что мой профиль и анфас зафиксировали камеры наблюдения и, возможно, фотографииуже проверяют по базе Интерпола.

Проехав минут десять по ровной, словно зеркало, дороге,Ленка остановила машину и объявила:

– Вот здесь и живет Лисовик.

Поверх глухого забора просматривалась только черепичнаякрыша красного цвета. Колтунова нажала едва заметную кнопку, и калитка отъехалав сторону. Перед нами открылся трехэтажный дом. Первый этаж был облицованкоричневым камнем, второй и третий – выкрашены в бежевый цвет. По правуюсторону от входной двери располагалась веранда, по левую – гараж. Дом былбольшим, добротным и производил впечатление того, что называют «семейнымгнездом».

По дорожке, уложенной красной тротуарной плиткой, мы прошлик дому. Ленка позвонила. Дверь открыла молодая полная женщина. Она была одета вголубую униформу, какие в гостиницах носят горничные. Несмотря на жару, еетолстенькие ножки облегали плотные антиварикозные колготки.

– Где хозяйка? – поинтересовалась Колтунова, нагловваливаясь в дом. Я последовала за ней.

– Изольда Сергеевна у себя, – смиренно ответилаженщина, закрывая дверь. – Доложить, что вы пришли?

– Доложи, – разрешила Ленка, падая в кресло.

Женщина удалилась по лестнице на второй этаж.

– Кто это? – спросила я.

Колтунова пренебрежительно махнула рукой:

– Домработница, Сильвией зовут, как собачонку. Забавно,правда? Она у Лисовика давно служит, лет десять, а все не меняется. Толстыевсегда на одно лицо. Вот ты, например, со студенческих лет вообще неизменилась, повезло тебе!

Отвесив этот сомнительный комплимент, Ленка по-хозяйскисхватила пульт от телевизора и принялась переключать каналы. Я тем временемизучала обстановку. Я никогда не была в доме у олигарха и ожидала увидетьоткровенную, бесстыдную роскошь. Ну, знаете, эти анекдоты про новых русских,которые в сортирах устанавливают золотые унитазы, а на день рождения покупают«открытку» – подлинник Пикассо… Однако гостиная Лисовика была обставлена встрогом, минималистском стиле. Мебели немного, но вся – видно с первого взгляда– от дизайнеров с мировым именем. Напротив огромного экрана телевизора –кожаный диван и два кресла. Я с наслаждением пощупала кожу. Судя по выделке,мягкая мебель обошлась хозяевам в три годовых зарплаты домработницы.