— Кто же этот герой?

— Еретик.

— Понятно, что не православный. Это уж по моей части.

— Один мой знакомый. Дивная личность. Не хочу его терять.

— И что ты мне предлагаешь?

— Поговорить с ним. Ты его не знаешь, но вы поладите. В противном случае мир лишится ещё одного еретика.

— Он сатанист?

— Да. И почему ты не отвечаешь на телефон?

— Его украли. Приезжай, сестра. Поговорим.

После — он повесил трубку и обессилено вздохнул. Закрыл глаза. Досчитал до десяти. Успокоился. И тяжкой поступью побрел в гостиную, не забыв, однако, разуться и снять плащ.

Рухнул на диван, оживил ноутбук, выведя его из спящего режима лёгким движением мышки. Посмотрел на время: девятый час. Ничего, с неё станется приехать и в такое время. С «Алексеевки» сюда добираться где-то минут сорок. А до тех пор можно отдохнуть. И обдумать произошедшее на вокзале.

«Обдумаем за кальяном, — решил Сон. — Заодно и расслабимся».

Ему нравился его кальян. Зелёная колба превращала воду в абсент. Открываешь кран — самая обычная вода. Наполняешь сосуд — абсент. Цвет творит чудеса. Яблочный табак завораживает своим запахом. Терпкий, приторно сладкий — так и хочется взять щепотку и съесть. Но нельзя. Герр Майор как-то попробовал. Его чуть наизнанку не вывернуло.

Наполняем чашечку табаком, разрыхляем его. Накрываем фольгой. Нежно, со всей любовью. Для себя ведь делаем, не для кого-то там. Уголь самый обычный, а-ля «колесо». Эстеты предпочитают древесный, но Сон их не понимал: его долго разжигать, и он какой-то… Неправильный и маленький, что ли. А колёсико — чиркнул зажигалкой, и готово. Уже можно использовать.

Собственно, аппарат готов.

Он благоговейно вынес этот чудо-прибор на балкон — в свою кальянную. Надвинул на глаза шляпу, закинул ногу за ногу и принялся раскуривать. Сначала дым не шёл вообще. Вдохнули на полную грудь. Тяжело выдохнули. Ещё один вдох. Ещё один выдох.

Сон наблюдал за тем, как раскаляется дно угля с каждым новым вдохом. Завораживающее зрелище. Раскалённое колёсико угля напоминало колечко Всевластия: такое же красное и красивое. Так и ждёшь, когда же появятся заветные буковки древнего и всеми забытого языка. Ну, точно — иврит. Вообще, тенгвар даже звучит по-еврейски, отдаленно его напоминает. Во всяком случае стиль письма похожий. Хотя это было сугубо личное мнение.

О. Наконец повалил дым.

Сон курил и обдумывал произошедшее. Скоро приедет Лета. Будем решать её проблемы.

«Да и так ли это тебя сейчас волнует, парень? Ведь настоящие твои мысли заняты совсем не тем. Ты должен, слышишь, должен исчезнуть отсюда. Из этого города. Она — она тебя ждёт. Там, в Новом Мире. Будет ждать».

Да, незнакомка с волосами цвета яда не выходила из головы Сна. Она напомнила ему о Ней.

Старшая сестра. Не Лета, другая, истинная.

Человек, с которым он периодически созванивался по скайпу. Справлялся о её самочувствии. Иногда навещал, словом, не терял из виду. Но Сестра жила в Москве, и ей до него, объективно говоря, дела не было. А тут появилась Она. Эта странная незнакомка. Ведь он даже не знает её имя. Но у неё есть его телефон. Причём, чёрт подери, в прямом смысле слова!

И — неудивительно — он даже не хотел заявлять о пропаже мобильного. Другой бы уже давно трубил тревогу, окрестив странную девчонку воровкой и бродягой. Другой. Но не Сон. И не люди из его окружения. Плюс что-то подсказывало ему, что у незнакомки станет любопытства заглянуть в телефонный блокнот и покопаться в его записях. Получше узнать его. А, может, это опять всего лишь фантазии недобитого романтика, и она просто вырубила мобилу, выкинула симку и думает, кому бы толкнуть весьма недешёвый аппарат. Всякое может быть, и последнее наиболее вероятно. Но, чёрт подери, иногда, временами, хочется верить в чудо. Чудеса редки и в то же время они повсюду. Просто нужно научиться замечать их.

Ещё одна затяжка. Глубокая. Задержали дым в себе. Белое облако нависло приятным, немного пьянящим туманом. Сознание тронуто лёгким головокружением. Можно закрыть глаза и на какой-то миг отдаться этому сладкому падению в никуда. Приятно. Будто твоя душа отделяется от тела, растворяется. Сливается со всеобщим бесформенным. Ты уже не принадлежишь себе. Никогда себе не принадлежал. Твоё тело распадается на отдельные запчасти. По деталям. По кусочкам.

Сон открыл глаза — и его слегка замутило. Как после глубокой дрёмы, из которой не хотел выходить.

Чёрт возьми. Он хотел, он хотел, чтобы эта незнакомка прочитала его заметки: он вспомнил о той маленькой записочке, адресованной в никуда. Написанной от чувства полной безысходности. От ощущения, что никому не нужен. Что всеми забыт. Немая мольба о скорейшем безумии. Он хотел, чтобы Полина прочла его письмо. Раз уж он нарёк музу из кошмара Полиной, то назовёт так и девушку, случайно получившую эту записку. Даже если она не станет её читать, всё равно она его Полина.

Что делать? Ответ очевиден. Заходим на сайт своего оператора и шлём СМСку на свой номер. Если захочет — ответит. Найдёт способ ответить. А если нет, так и нет.

«По крайней мере мы попытались, — успокоил себя Сон. — Предупредили, что последуем за ней».

А в своём намерении он не сомневался.

Ещё одна сильная затяжка. Погрузились в мимолетную дремоту. На мгновение покинули этот бренный мир с его бедами, проблемами и невзгодами. С его радостями, весельем и светом. Всем сердцем стремясь за его пределы.

Снова открываем глаза. Пробуждаемся.

Домофон гудит.

«Неужели приехала, — удивился Сон про себя».

— Не думал, что отважишься, — прошептал он и улыбнулся.

Легко спорхнули со стула, бодренько, но слегка пошатываясь покинули балкон, быстрым шагом пересекли гостиную — и в холл. Сняли трубку.

— Свои.

Знакомый… Синий голос. Да.

«У каждого звука есть свой цвет, — считал Сон. — И цвет Леты — именно синий. Подобно морю, приятный, волнующий. Иногда немного резкий. Низковат, но может быть и высоким: она всё-таки музыкант».

Он прислонился к дверному косяку. Замер в ожидании. Отпер входную дверь.

Через несколько минут она открылась — и в квартиру ввалилось запыхавшееся тело. Вернее, сначала в объятья брата, а потом уже в квартиру.

Он прижал к себе тело сестры. Чувствовал биение её взволнованного сердца. Тяжёлое, запыхавшееся дыхание. Утопал в её рыжих волосах. Снова пьянел от их кисло-сладкого запаха.

Подарив брату достаточно тепла, Лета отстранилась и пристально смерила его взглядом.

— Как ты, красавец-мужчина?

— Да проходи ты, проходи, — уклончиво отвечал Сон, жестом показывая на гостиную. Протягивая руку. Сестра проследовала за старым другом.