Я забралась под одеяло и, под покровом темноты и тепла, позволила себе впервые с дня побега расплакаться. В мечтах о взрослой жизни я видела себя совсем другой. Не живущей в старом доме девушкой, намеревающейся торговать сыром. Еще днем самостоятельность мне нравилась, но сейчас я чувствовала только беспомощность.

Куда я влезла? Зачем играю с судьбой?

Я отправилась на прием к мэру с самого утра. Не знала, будет ли там очередь, или нужно записываться. Просто стояла у дверей мэрии Эрстен-града до тех пор, пока кудрявая и седая помощница мэра не открыла двери. Вместе со мной в просторный светлый холл вошли еще трое, но от волнения я даже не смогла их толком рассмотреть.

— Цель визита? — спросила помощница. — Меня зовут Николь Спрингвилл, я хочу попросить у мэра разрешения открыть сырную лавку. Чудный городок, этот Эрстен-град. Каждый раз, когда я говорила местным о сыре, на меня недоуменно смотрели и пожимали плечами. Мол, не знаем, не слышали. Не любим, не пробовали.

— День разрешений через неделю. Следующий! — Но… — попыталась было возразить я. Помощница сурово зыркнула из-под кудрявой челки. — Следующий, я сказала! Да что б вас! Захотелось грубо выругаться. Впрочем, я даже не знала толком, как надо ругаться. Проклятое воспитание. И что теперь делать? Отложу открытие, мне точно конец. Рикард увезет меня в Азор-град в мешке из-под сыра, который я решила продавать.

Когда я уже обреченно плелась к порогу, услышала свое имя.

— Спрингвилл! Господин мэр вас примет, — крикнула мне женщина, чем вызвала возмущенный ропот в очереди. — Приказ мэра! — рявкнула помощница. — Следующий! Перед дверью кабинета мэра я остановилась и внимательно прочла табличку. К сожалению, имени мэра не было, только инициалы и фамилия «Т. Нейстикс». Фамилия показалось странной, какой-то ненастоящей.

Собравшись с духом, я постучалась.

— Войдите, — ответил мне голос. — Здравствуйте! — сразу с порога я начала лучезарно улыбаться. — Меня зовут Николь Спрингвилл, и я хотела бы открыть… Мой взгляд натолкнулся на взгляд мэра, и голос сам по себе куда-то испарился. Перед грузным мужчиной, обладателем шикарных густых усов и постоянно бегающих маленьких глазок я казалась почти ребенком. И напрочь забыла всю заготовленную речь по одной простой причине: прямо перед мужчиной на столе лежал листок. Большие черные буквы «Розыск» и мой портрет ниже. Хороший портрет, явно отрисованный по семейным альбомам.

— Доброе утро, Николь. Рад, что вы заглянули, я ведь уж было решил за вами посылать. Посмотрите, какая прелесть пришла с утра из Азор-града. Похоже, кто-то очень хочет вас найти, раз прислал листовки во все крупные города, имеющие сообщение с севером. Непроизвольно я дернулась в сторону выхода. Хотя решение сбежать было бы глупым: охрана схватит в считанные секунды. И дожидаться родителей я буду в городских застенках. — Ну-ну, Николь, мы ведь взрослые и разумные люди, — поспешил меня успокоить мэр. — Присаживайтесь, пожалуйста. Желаете чай? Кофе? Я не успела ничего ответить, как он уже заорал дурным голосом:

— Марианна! Немедленно принеси в мой кабинет чай и сладкое! Потом перевел взгляд на меня и расплылся в улыбке, которую я бы охарактеризовала как плотоядную.

— Итак, Николь… Никки, можно я вас так буду называть? Итак, Никки, сегодня утром я получил занимательную ориентировку на вас. Конечно, я уже знал, что приехала странная девушка, слишком воспитанная и красивая, чтобы быть из простых. Сняла старый дом и очаровала буквально всех, кто встретился ей на пути. Но сегодня… я был поражен. Хотите взглянуть? Он протянул листовку и усмехнулся, заметив, как дрожит моя рука.

«Розыск!» — гласила информация в ориентировке. — «Николь Спрингвилл, восемнадцати лет от роду. Ушла из дома и не вернулась до настоящего момента, последний раз ее видели в драконпорте Азор-града. Может быть не в себе».

— Ну обалдеть! — вырвалось у меня. — Не в себе! Сами они… психи! — Так я и думал, — понимающе вздохнул мэр. — Из дома сбежали? — Уехала, — поправила его я. — Я же не ребенок. — И что стало причиной? Деспотичный отец? Козни братьев и сестер? — Неверный жених. — Да, мне следовало догадаться. Вошла Марианна с подносом, на котором громоздились блюдечки и вазочки. Варенье, мед, пирожные и маленькие бутерброды. Это мэр всех так встречает, кто хочет в городе торговать, или только мне постоянно везет на обаятельных мерзавцев?

Мэр лично налил мне душистого мятного чая и протянул блюдце с пирожными.

— Угощайтесь, Никки. Я ничего не могла с собой поделать. Мэру доверия не было. А если там снотворное? Если он уже сообщил родителям, что я в Эрстен-граде, сейчас меня усыпит и доставит прямо к дракону, который увезет меня домой?

— Бросьте, Никки, — рассмеялся мэр. — За кого вы меня принимаете? Я не переправляю контрабандой молоденьких девушек, которых потеряли родители. Знаете, помню себя в молодости… Он закрыл глаза, словно от переизбытка чувств. Но все равно меня не покидало ощущение, что это лишь спектакль.

— Я не собираюсь сдавать вас родителям и участвовать в воспитании. Мне это не интересно, и тратить время на чужие семейные разборки я не хочу, — посерьезнел мэр. — Вы ведь пришли, чтобы получить разрешение на торговлю. Считайте, что я заинтригован. Сумеете меня убедить — договоримся. От удивления я открыла рот и застыла прямо там, где сидела. Не выдавать? Мэр не станет меня выдавать? Да это подарок судьбы!

— Вы чаек-то пейте, его мне дочка привозит, высокогорный. — Я хочу открыть сырную лавку, — затараторила я. Мэр слушал внимательно, заинтересованно. Не знаю, делал вид, или действительно интересовался. Я рассказала ему, что такое настоящий хороший сыр, почему он такой вкусный, какие блюда делаются с использованием сыра. Рассказала о выпечке с сыром, о жареном сыре, запеченной картошке под сыром, сырном крем-супе, салатах с сыром, сырных соусах и выдохлась на десертах. Осторожно посмотрела на мэра, силясь понять, впечатлил ли его мой рассказ.

— Все это замечательно и интересно, вот только… где вы планируете хранить ваш товар, Никки? Я не могу допустить, чтобы жители моего города покупали продукты, которые хранятся неизвестно, где. — Дом, который я переделываю для сырной лавки, имеет множество помещений. Есть подвал, который я оборудую для выдержки сыра. Еще есть кладовая, где я все обошью шкурой снежного ящера, чтобы она хранила холод. К тому же я знаю от и до, сколько хранятся разные продукты. И буду следить за свежестью. Ведь если кто-то купит некачественный сыр, слухи распространятся быстро. — Что ж. Вы, похоже, знаете, что делаете. Хоть и не лишены некоторой наивности. Знаете, я почти готов дать вам разрешение. Правда, взамен рассчитываю и на вашу помощь, милая Николь. Я сразу же напряглась, и тревожное чувство внутри стало еще сильнее. Надо было хоть из вежливости глотнуть чая, но я бы сейчас не смогла даже шелохнуться.

— Ну что вы так напряглись, Никки? Бросьте, я не делаю неприличных предложений ровесницам своей дочери. Нет-нет, я дорожу репутацией и даже ради такой хорошенькой девушки, как вы, не стану ею рисковать. Сейчас женское внимание получить куда как проще, нежели гнусным шантажом. Я говорю немного об иной помощи. Видите ли, вам несказанно повезло получить в распоряжение большой дом, пригодный для торговли. Неслыханная удача, да… город у нас теплый, морской, много отдыхающих, а желающих им что-то продать и того больше. Поэтому я лишь хочу заручиться от вас согласием, что когда-нибудь в будущем, когда я к вам обращусь, вы поможете другим таким же энтузиастам. Скажем, отдав в их распоряжение часть подвала… для хранения различных вещей. В Эрстен-граде настоящая беда с прохладными темными складами, вы не знали? Я чувствовала себя… странно. Как будто играла в дурацкой постановке дешевого театра, где актеры проговаривают реплики лишь затем, чтобы быстрее сбежать домой. Мы оба понимали суть разговора, но делали вид, словно и впрямь договариваемся о какой-то незначительной услуге.