Вот уж не думала, что это может вызывать такие… ассоциации! Хорошо. Постараюсь отойти от наших Инструкций. Если, конечно, вы… ты — не против.

— Конечно, нет! Пойдём — кухня там.

На кухне Наталия первым делом подошла к раковине. Вымыла руки с мылом. И только потом открыла дверцу величественной белой громадины. Присвистнула:

— Михаил! Вы… Тьфу ты — ты! — похоже, любитель поесть. Чего не скажешь по… — она окинула удивлённым взглядом его поджарую спортивную фигуру.

— Нет. Я очень… непритязателен в этом плане. А столько всего — потому, что я всегда затариваю оптом. Когда берёшь больше, чем на сто кредитов, в гипермаркете постоянным клиентам всегда — пять процентов скидка. И холодильник купил сразу большой, чтобы дольше не посещать… Гипермаркет. — он почуял, как щека непроизвольно дёрнулась. Чёртов психиатр мог бы сказать, что… Да, «асоциальные тенденции», мать их…

Наталья, похоже, не замечавшая ничего, поскольку её полностью поглотило содержимое холодильника, уже выудила с верхней полки кусок говядины, при этом довольно, словно кошка, заурчав, а из нижнего отделения сетку с луком и другую — с морковью.

Но после его слов на пару секунд замерла, вскинув взгляд:

— Я так понимаю, ты тоже… Людей не очень любишь? Социофоб?

— Знаешь, Наталия… Мне уже начинает казаться, что у нас в детстве был один психоаналитик.

Она снова рассмеялась. Не натянуто и тихо, как в первый раз, а от души — взахлёб. Но мясо и сетки всё же успела выложить на кухонный стол:

— Михаил. Спасибо за кусочек юмора — он мне сейчас… Да и вообще всегда… А психоаналитиками нас, девочек, не баловали… Но — хватит об этой теме!

Сейчас начну священнодействие!.. Смотреть можешь сколько угодно, а вот помогать или советовать… Пожалуйста — не надо!

— Намёк понял. Молчу. Смотрю с вожделением. Выдаю посуду. — он открыл шкаф с аккуратно уложенной посудой, и нагнулся, — Тебе — большой казан?

— Да. Литров на шесть. Ага, пойдёт. И — разделочные доски.

Он достал самые большие. И подставку с ножами.

Наталья занялась мясом. Резала она его уверенно — кусочки получались и не слишком большие, и не маленькие — как раз, какие резал он сам, когда по воскресеньям решал побаловать себя чем-то домашним. Теперь — лук. Смотри-ка, какие большие луковицы она выбрала!.. По его прикидкам, всё же — многовато.

Морковь уже мурлыкавшая что-то себе под нос Наталья умудрилась за каких-то пять минут почистить и настругать соломкой.

— Рис у ва… У тебя есть?

Он достал из деревянного ящика два килограммовых пакета риса:

— Два хватит?

— Одного хватит. Сделаю тогда классический. Азиатский плов.

— Звучит солидно. Нескромный вопрос можно?

— А, знаю: сейчас спросишь, где научилась? — она кинула на него взгляд исподлобья, продолжая уверенной рукой дорезать морковь. Он кивнул. Ну правильно — о чём же ещё можно спросить девушку, три года проведшую «за стеклом», но так профессионально владеющую кулинарными навыками?

— В последнем интернате. Там случайно сохранился подкурс — домоводство. Я на нём была второй ученицей за всё время его существования… Все остальные предпочитали «Современные компьютерные технологии», «Макияж для деловых», или «Введение в общий курс Истории». Не говоря уже обо всяком там искусстве-литературе-камасутре-практической-тайском-эротическом-массаже-и-тэ-дэ-и-тэ-пэ. Ну — это те, кто метил в «гетеры»… А я в них никогда… — она снова замолчала, нахмурившись, и поставив казан на огонь.

Уже не мурлыча откупорила бутылку масла. Михаил понял, что задета болезненная струна. Поспешил попытаться исправить:

— А как предыдущие… Клиенты… Смотрели на эту… Твою специальность?

— О-о! По-разному. Один даже надел мне на голову тарелку с моим борщом.

Михаил открыл было рот. Наталия поспешила пояснить:

— Шучу, конечно. Просто есть не стал. Обидно… Но из остальных — только троим понравилось: все слишком привыкли к полуфабрикатам… А свежеприготовленная пища имеет совершенно другой вкус! Словом — перевелись у нас истинные гурманы… Согласись?

Он поспешил покивать — ещё бы! Кому охота заморачиваться, и готовить! Куда проще кинуть брикет в микроволновку, и — всё!

А вот сам он… С другой стороны — качественная и вкусная пища очень даже способствует!.. Повышению самооценки. И придаёт сил. Для борьбы. За место под солнцем. И хорошо, что остальные инкубаторские бараны этого не понимают…

Пусть раз в неделю — но готовить-то он умел. И готовил. Спасибо матери. И Наталия это уже поняла:

— А тебя мать научила? — теперь она засыпала в лужу масла на дне казана большую ложку соли, равномерно распределяя её над поверхностью.

— Да. Правда, я до сих пор вот так аккуратно и быстро резать не научился.

— А-а, ничего. Всё отрабатывается тренировками, как говаривал мой тренер по теннису, лупя меня ракеткой по… Хм!

— Так ты и в теннис играешь?

— Да. Немного. Только вот нога… — она закусила губу, и кинула ломтик лука в раскалённое масло, послушала, посмотрела, вынула шумовкой из казана подгоревший уголёк, — Порядок. Нагрелось, как надо… Ну, с Богом! Запускаю.

Мясо зашипело и брызнулось маслом и соком! Наталья обожгла палец — схватилась за ухо, чертыхаясь:

— А-а… Б…! (Пардон!) Ругаться нельзя — невкусно получится! Давно не практиковалась с казаном! Ну-ка, где у нас тряпка…

Она, придерживая казан, бойко шуровала там шумовкой, приговаривая:

— Вот сейчас какой плов у нас будет — пальчики оближешь!

Пахло уже и правда — отлично! Словно и шашлыком, и рагу, и бефстроганофф…

Улучив момент, когда она отложила «орудия», Михаил протянул пакет с мукой:

— Засунь в муку обожжённое место. Боль быстро пройдёт.

— Что, прямо вот так и засунуть?!

— Ну да. Старинный рецепт. Проверен. Мной. — она щедро припудрила ожог. Кивнула:

— Да, горит куда меньше. Спасибо. Но… Я всё равно — дальше — сама!

Михаил позволил себе присесть подальше от казана, и не мешая, наблюдать за движениями гостьи. Наталия словно ожила на кухне — движения уверенные, сама деловая, собранная. От застенчивости и хромоты не осталось и следа!

Обжарив мясо на очень большом огне, она метнула в казан лук, а чуть погодя и морковь:

— Ну вот, сейчас зырвак уже будет готов. А где чайник?

Он достал чайник на три литра, налил. Поставил на плиту. Наталия сосредоточенно мешала, не давая подгореть. К шипению в казане присоединился свист — чайник закипел.

Она влила на глаз — литра два, сразу сделала огонь поменьше, но всё равно варево активно бурлило, пока казан немного не охладился. А запах! М-м, шикарно!

Оставив всё булькать, Наталия промыла рис прямо под краном. На это ушло минут пять. Затем — поставила чашку с ним на стол, и долила горячей водой из чайника — под уровень зёрен:

— Пусть